Джеймс Фрей - Миллион мелких осколков

Может, ты и прав, но почему бы не примириться с тем, что вера делает твою жизнь лучше. Я знаю, что моя вера делает мою жизнь лучше, и совсем неважно, существует то, во что я верю, или нет. Пока я верю, я получаю выгоду от своей веры.

Все равно я никогда не поверю в Бога или во что-то вроде.

Ты веришь в любовь?

В каком смысле?

Ты веришь в любовь?

Да.

Ты веришь, что она может сделать твою жизнь лучше?

Да.

Во что еще ты веришь?

В дружбу.

Ты веришь в дружбу?

В общем, да.

А еще во что?

К чему вы клоните?

Нельзя доказать, что любовь и дружба существуют, но ты все равно веришь в них. Я прошу тебя применить этот же подход к чему-то Высшему, превосходящему тебя.

Любовь и дружбу я могу почувствовать. Я могу видеть, слышать, касаться людей, которых люблю или с которыми дружу. Идея Бога не вызывает у меня никаких чувств, я не могу его видеть, касаться, говорить с ним.

Ты пытался когда-нибудь открыть себя для веры?

Я читал Библию. Написанное в ней не кажется мне правдой. Я знаю людей, которые считают, что близки к Богу, но я никогда не понимал их чувств. Я бывал в церквях, могу оценить их красоту и величие, но со мной ничего хорошего там не происходило.

Что ты хочешь этим сказать?

Ровно то, что я сказал.

Есть ли что-то, о чем ты умолчал?

Ничего такого, что относится к теме нашего разговора.

Она смотрит на меня, я на нее. Она говорит.

И все же я хочу, чтобы ты попробовал еще раз. Перестань мудрствовать и открой свою душу.

Я никогда не верил в Бога, даже ребенком. Не собираюсь и сейчас.

И все же попробуй.

Хорошо.

Она подымается, я тоже, мы подходим к двери, она открывает ее.

В твою программу внесены кое-какие изменения, о них тебе расскажет Кен сегодня днем. Когда созреешь, приходи ко мне поговорить.

Я выхожу, иду по коридорам. На подходе к отделению вижу Леонарда, который направляется ко мне. Говорит – пора на обед, мы идем в столовую, находим стол. К нам подсаживаются Эд, Тед, Матти, Майлз и Бобби.

Бобби треплется, заваливает нас всякой чушью. У меня есть и то, и се, я знаком с тем-то, все должны мне кучу денег, и так без конца. В какой-то момент он заговаривает про Лас-Вегас, как ездил туда встречаться с Мики про прозвищу Большой Нос. Леонард, который весь обед игнорировал Бобби, начинает прислушиваться. Он ничего не говорит, со стороны и незаметно, что он заинтересовался, но я-то понимаю, что он прислушивается. Бобби говорит, что Мики был жирной пьяной свиньей, полным кретином, и когда этого ушлепка прикончили, весь Нью-Йорк сошел с ума от радости и устраивал вечеринки. Бобби говорит, что он ссудил Мики довольно большую сумму и после его смерти этот должок так и пропал. Бобби говорит, что во время последнего приезда в Лас-Вегас он отыскал могилу Мики и нассал на нее. Я смотрю на Леонарда, когда Бобби произносит эти слова. Я вижу, что его лицо сохраняет маску невозмутимости, руки лежат на коленях под столом. Я знаю, что скажи Бобби нечто подобное про человека, которого я люблю, я бы через стол придушил его. Леонард просто сидит и слушает. Просто сидит и смотрит.

Мы заканчиваем обед, встаем, идем всей компанией на лекцию. Сидим в заднем ряду и играем в карты. Впервые за все время нашего знакомства Леонард теряет сноровку. Тед выигрывает трижды, Эд и Матти по два раза, мы с Майлзом ни разу. После лекции все возвращают Леонарду его деньги. Выходим из зала.

Идем по коридорам в отделение, встречаем Кена, который вышел из кабинета и зовет меня на разговор. Захожу в кабинет, сажусь. Он тоже садится.

Сегодня мы должны обсудить несколько тем.

Он берет лист бумаги и протягивает мне.

Это анкета. Мы можем обратиться через адвоката, который работает в клинике, к властям штатов, где у тебя есть судимости, чтобы разобраться с ними. Ты должен прочитать этот документ, указать названия штатов и городов, а также какие нарушения ты там совершил, и подписать. Ты не обязан это делать, но мы тебе очень советуем.

Ручка есть?

Конечно.

Он берет ручку, подает мне. Я беру, начинаю читать документ.

Кстати, мы заметили, что ты сблизился с Леонардом. Это нас несколько беспокоит.

Я смотрю на него.

Почему?

Ты – молодой человек, у которого сложные отношения с законом. Мы не думаем, что влияние Леонарда будет тебе полезно.

Это еще почему?

Ты имеешь какое-нибудь представление о том, чем Леонард зарабатывает?

У него какой-то бизнес.

Кен смеется.

А какой бизнес?

Я не спрашивал.

Ты замечал, что люди боятся Леонарда?

Да.

Почему, как ты думаешь?

Потому что он сам никого не боится. Это обычно пугает людей.

Причина не в этом, Джеймс.

А в чем причина, Кен?

Полагаю, на самом деле ты знаешь больше, чем хочешь показать. Но я все равно скажу тебе. Леонард связан с организованной преступностью. Он очень большая фигура в криминальном мире. Мы попросили его не афишировать, чем он занимается. Мы разрешили ему здесь остаться, потому что у него действительно тяжелая форма наркозависимости, но мы держим его на особом контроле.

Я пожимаю плечами.

Каждый зарабатывает как может.

Ты так считаешь?

Я так считаю.

Мы полагаем, тебе не следует проводить так много времени в его обществе. Мы полагаем, это отрицательно скажется на твоем восстановлении.

Мы с Леонардом друзья. Он мне нравится, я доверяю ему и уважаю его. Я не понимаю, как подобный друг может мне повредить.

Он никогда не просил тебя сделать что-либо противозаконное?

Я смеюсь.

Нет.

Он никогда не рассказывал тебе, чем занимается?

Он сказал, что занимается бизнесом, без подробностей.

Я мог бы добавить подробностей.

Я не хочу больше говорить на эту тему, Кен.

Это для твоего же блага, Джеймс.

Давай перейдем к следующей теме.

Он глубоко вздыхает, смотрит на стопку бумаг на столе. Потом поднимает взгляд на меня.

Приезжают твои родители. Они записались на Семейную программу.

Что?

Мы регулярно общались с ними после того, как ты поступил к нам, и они приняли решение пройти Семейную программу. Все считают, что это хорошая идея.

А со мной посоветоваться никому не пришло в голову?

Мы предполагали, какой будет твоя реакция.

Когда они приезжают?

Завтра.

Прилетают из Японии?

Да.

Я трясу головой, смотрю в пол. Я даю волю своим чувствам, и они не заставляют долго ждать. Гнев, злость, ненависть, стыд, страх смешались, породив Ярость, великолепную, совершенную, ужасную Ярость. Я ничего не могу с ней поделать, и я не смогу ничего с ней поделать, пока не обдолбаюсь так, что либо она сдохнет, либо я. Я стискиваю челюсти, сжимаю кулаки, борюсь с собой. Я хочу обдолаться и отрубиться.

Ты в порядке?

Нет.

Что ты чувствуешь?

Злость.

А еще?

Хочу выпить.