Амина Сафи - Не та, кого ты искал

Лулу захихикала.

– Что смешного? – спросила Ло.

– Это весь арабский, на который она способна, – проговорила Лулу, ее хихиканье переросло в смех.

– Лулу. Еще я могу сказать «спасибо». Стерва. – Мириам ткнула рукой ей в лицо. – Весь арабский, на который я способна. Пф-ф-ф. К тому же словарный запас у нас обеих сопоставим разве что со словарем трехлетки. – Она фыркнула.

– Из нас обеих, – сказала Лулу, взмахивая рукой, – получится как минимум один целый террорист.

Ло захрипела, кашляя дымом.

– Предупреждать надо, прежде чем говорить такие вещи. Про Люка это одно дело. Это… это уже совсем другое.

Но Лулу было все равно. Слезы текли по ее лицу от смеха. Мириам покачала головой, Ло передала трубку обратно Лулу, которая с готовностью схватилась за нее.

– Все так думают. Я вижу это у них на лицах. Всегда. Я просто высказала это вслух. Прояснила, так сказать, – сказала Лулу.

– Здесь слишком много дыма, чтобы прояснилось, – заметила Мириам, сделав две короткие затяжки одну за другой. – И я никогда так не думала.

– Если белые люди могут так говорить обо мне, почему мне нельзя так говорить о самой себе? Почему я не могу присвоить себе эту привилегию? – Лулу затянулась разок, задумалась о втором разе, но передала трубку прежде, чем успела реализовать задуманное. – И я наполовину белая, так что могу сказать это хотя бы наполовину.

– Покажи мужику, что ты более мужик, чем он, товарищ сестра, – сказала Мириам.

– Ого, – встряла Ло, – не надо устраивать тут революций. По крайней мере, покуда мы не протрезвеем. И я не думаю, что твоей и белой, и арабской половине стоит говорить такое. Оставь расизм парням, с которыми я наполовину встречаюсь.

Повисла пауза, и затем все три девушки зашлись хохотом. Они хватались за бока, едва переводили дыхание и вытирали слезы.

– Вы над чем хохочете? – прозвучал голос Нины Холмс. Хохот тут же прекратился. Нина сморщила лицо и скрестила руки.

Лулу постаралась придать себе наиболее трезвый вид. Остальные с трудом сдерживали смех. Так они и сидели кружком, подозрительно хихикая. Нина не сменила позы.

– Присоединяйся. – Лулу предложила ей свое место, несмотря на множество пустых стульев вокруг. Приняв предложение, Нина опустилась на стул. Лулу склонилась к Мириам и трижды поцеловала ее в щеки. Они обе посмеялись над этим.

Нина прищурилась, все еще пребывая в недоумении. Лулу кольнуло чувство вины.

– Всем адьос! – сказала она, изобразив небольшой реверанс.

– Я с тобой, – сказала Ло, вставая со стула и подхватывая свой стакан одним движением. Должно быть, она почувствовала напряжение Лулу. Они сцепились локтями и поскакали через газон обратно к дому.

Ло склонила голову, готовая поведать большой секрет.

– Однажды, Лулу, мы состаримся.

– Неужели? – спросила та, хихикая.

– Заткнись. Я еще не закончила. – Ло остановилась.

Лулу увидела выражение ее лица и подняла руки вверх, сдаваясь. Она взялась за язычок невидимой молнии в правом углу своего рта и потянула налево, затем замкнула замочек и выбросила ключ.

Довольная, Ло прочистила горло и начала снова:

– Однажды, Лулу, мы состаримся. И будем говорить: помнишь, как мы были молодые и свободные? Помнишь, как мы были королевами?

– Королевами? – Лулу снова рассмеялась.

– Королевами, Лулу-кошечка. Мы сами себя короновали. Мы бегаем на воле, где нам нравится. Единственные, кто может говорить нам, что делать, это мы сами.

– Нам позволят оставаться королевами?

– Не знаю, – сказала Ло. – Заранее узнать невозможно. Поэтому надо наслаждаться этим сейчас. Мы должны носить свои короны, пока нам это позволяют. Пока они не смотрят.

– Они? – переспросила Лулу.

– Вот именно. Они. Ну, ты знаешь… они.

Лулу захихикала. Она знала.

– Они будут говорить, что мы достойны большего, чем просто быть королевами на воле. Они уже сказали, что мы не можем быть принцессами, или принцами на белом коне, или победителями драконов. Они будут говорить, что нам пора взрослеть, быть серьезнее. Скажут, чтобы мы нашли работу. Нашли свое место под солнцем. Скажут, чтобы мы выполняли свой долг, чтобы боролись за свое место за столом. Но сейчас нам этого всего не надо. Плевать мы хотели на их столы. Мы танцуем на их столах. Мы разрубаем их столы огромными мечами. Или любым другим оружием, каким захотим.

На этом Ло взмахнула стаканом в руке так, что жидкость, выплеснувшись, описала широкую дугу в воздухе, но никого не обрызгала. Своим жестом Ло лишь окропила землю.

– Ты не в себе, – сказала Лулу. – Понять не могу, ты сейчас говоришь очень умно или очень глупо. Если у тебя галлюцинации, так и скажи. Хочу быть готовой заранее.

– Я могу быть не в себе и говорить правду, Лулу-кошечка. Запомни это.

– Никогда не забуду. Мы королевы.

– Королевы! – вскрикнула Ло громко и отшвырнула стакан в сторону. Он был ей больше не нужен.

Лулу последовала за Ло к дальнему углу двора, скрытому в тени роскошного портика. Несколько парней сгрудилось вокруг двух бочек, которые явно были установлены для всеобщего удобства, при этом, чтобы подобраться к ним, надо было пробиться через гущу тел, облаченных в брюки и футболки-поло, с потертыми белыми бейсболками, нахлобученными на лохматые головы. Здесь был и Подонок Люк, Король всех Подонков и властитель над всем, к чему имело отношение пиво. Он возвышался над остальными, как голова какой-нибудь гидры.

Лулу ничего не сказала, когда они приблизились, хотя каждый знал, что лучше пропустить ее и Ло к бочкам безо всяких вопросов. Наклонив свой стакан под идеальным углом, Ло улыбнулась парням. Это была особенная улыбка, сглаживающая все ее острые углы. Лулу терпеть не могла видеть ее такой. Ло передала ей первый стакан и принялась наполнять второй. Лулу не могла пить пиво, но, тем не менее, приняла стакан, чтобы держаться за него, как утопающий за соломинку. Ло закончила наполнять свой стакан, но не сдвинулась с места.

Подонок Люк молчал.

Для Лулу это должен был быть хороший знак, но ее все равно уязвило то, что он отказывался заговаривать первым. Все знали, что происходит между ним и Ло. Мальчики поутихли и переговаривались теперь одними взглядами, шепотками и хищными ухмылками. У Лулу зачесались руки, ей не терпелось смыть эти ухмылки с их лиц душем из холодного дешевого пива.

В такие моменты ей не хватало Эммы, которая вообще не пустила бы Ло в эту сторону. Эмма отвлекла бы ее рассказами о том, как Молли Рингуолд убедила режиссера «Девушки в розовом» снять такой конец, в котором Энди не осталась с Даки. Эмма знала, что такие вещи успокаивают, что они были противоядием от злобы, скапливающейся внутри Лулу. Но Эммы здесь не было, и Лулу требовалось время. Лулу попыталась сделать глубокий вдох, но он застрял где-то у нее в горле, разбух и отказывался проталкиваться дальше в легкие. Она пристально смотрела на Подонка Люка со всей злостью, на какую только была способна.