Леонид Гартунг - Завтра ты войдешь в класс

Гитара — прекрасный музыкальный инструмент, пришедший к нам из глубины веков. С нею связаны революционная, военная песня, задушевные мелодии геологов, первопроходцев, строителей. Но не им, к сожалению, подражает Наиль. Он подражает таким же безголосым «бардам» из дворовых компаний, и это огорчительно. Это значит, школа не привила ему вкуса к настоящей музыке.

Музыкальность — качество, роднящее людей, открывающее им путь к прекрасному. Не каждый обладает хорошим слухом, но каждый может и должен уметь воспринимать и ценить прекрасное в музыке. Воспринимать и ценить — это не так просто. Для этого нужно музыкальное образование. Между тем все больше людей, в том числе и педагогов, задумывается: не слишком ли много в современном мире музыки? И так ли уж безобидно это ее изобилие? Ведь теперь она буквально на каждом шагу. В сельском клубе оглушающе гремит проигрыватель, пищит и вопит на крыльце гармошка. Ни поговорить, ни почитать, ни поиграть в шахматы. Даже в автобусе женщина-кондуктор собирает деньги, а около нее, на спинке сиденья, мурлыкает портативный приемник. Музыка — не дождь, спрятаться от нее некуда. А у каждого свои заботы — может быть, человеку не до музыки: он болен или надо заниматься, или случилось несчастье.

Но этот избыток музыки кажущийся. И порождают его такие вот парни и девчата, как Наиль. Именно они не умеют правильно обращаться с музыкой, создают впечатление ее переизбытка. Не умеют. Не научены.

…Я вспоминаю, что музыка сопровождала меня на протяжении всей жизни и всегда доставляла высокое наслаждение. В детстве музыка была редкой радостью. Песня матери между делом, деревянные звуки шарманки во дворе, маленький граммофон с дюжиной затертых пластинок с «Турецким маршем» и романсами в исполнении Вари Паниной — вот первые музыкальные впечатления. А когда по мостовой под мужественные мелодии военного оркестра шагали красноармейцы, мы, мальчишки, бежали рядом с ними и квартал, и другой, упиваясь красивыми, сильными звуками.

Позже, в годы первой пятилетки, появилось радио. Сперва в виде скромного черного ящичка. Ящичек, собственно говоря, был пуст. Вся несложная радиотехника крепилась на его крышке. Мы с товарищем досиживали до глубокой ночи, покалывая концом тонкой пружинки блестящий кристалл детектора. И из темноты зимней ночи, как бы от самих звезд, протягивалась к нам паутинка музыки. Именно тогда я услышал впервые оперы, симфонии Чайковского и полюбившуюся на всю жизнь, волнующую арию тореадора из «Кармен». Наушники были одни. Мы пользовались ими по очереди… Шло время. Страна богатела. Становилось больше не только машин и электричества, но и песен, и музыки. Пришло массовое радио, звуковое кино, наконец, телевизоры, проигрыватели, транзисторы, магнитофоны. Музыка стала доступна каждому. И это, безусловно, хорошо. Ведь она не забава и не развлечение, как не забава и не развлечение поэзия и живопись. Музыка говорит нам о том, чего не могут выразить другие виды искусства.

Человеку нужна разная музыка: и бурная симфония ночной грозы, и тихий напев текущего ручья, и еле слышные аккорды распускающихся березовых почек…

Но часто ли мы прослушиваем музыку дома, когда приходят гости? Часто ли поем без застолья? — Нет, не часто. А ведь музыка — это неотъемлемая часть духовной жизни культурного человека. Она обогащает человека, еще в детстве открывает ему мир высоких чувств, укрепляет его связи с людьми, наполняет стремлением стать лучше самому и сделать лучше окружающую жизнь.

Уже в детские годы Владимир Ильич Ленин любил рояль и скрипку. По свидетельству людей, близко знавших его, Владимир Ильич ценил и глубоко понимал серьезную музыку, имел хороший слух и музыкальную память. Его мать, Мария Александровна, часто играла на рояле и пела старинные песни и романсы. И все в доме очень любили музыку. Дмитрий Ильич, брат Ленина, вспоминает, что Владимир Ильич пел дуэтом с сестрой Ольгой песню Языкова «Нелюдимо наше море», любил «Свадьбу» Даргомыжского. Особенно близки ему были песни бодрые, в которых звучали отвага, удаль, высокий подъем и призыв.

Наша молодежь тоже любит музыку. Не хватает ей другого — музыкальной культуры и хорошего вкуса. До известной степени, это болезнь возраста. Пройдут годы, и сегодняшним мальчишкам и девчатам захочется не примитивных ритмов, не облегченной музыки, а чего-то более глубокого, по-человечески содержательного. А что делать нам, педагогам? Неужели пассивно ждать, пока на нас поработает время?

Школьная программа по пению и музыке предусматривает не только освоение детьми певческих навыков, не только овладение основами нотной грамоты, но и развитие музыкального слуха, и знакомство с произведениями русских и зарубежных композиторов. Широко представлены в программе русские народные песни, песни народов СССР и старые революционные песни. Программа составлена удачно. Да вот беда: далеко не во всех сельских школах есть музыкальные инструменты и учителя музыки и пения, имеющие специальное образование. И отношение к урокам музыки и пения кое-где несерьезное. Их нередко заменяют математикой и русским языком, руководители школ почти не посещают уроки пения, а посетив, не умеют оказать учителю методическую помощь.

Мне думается, первое, что нужно сделать учителям и сельских, и городских школ, причем, не только предметникам, — поднять авторитет уроков пения, возбудить к ним интерес, привить серьезное отношение. Делать это следует сообща — всем педагогическим коллективом, на каждом уроке, где можно использовать элементы музыкальной классики. Чаще устраивать тематические музыкальные вечера, встречи, всеми силами способствовать тому, чтобы музыкальное развитие ребят стало процессом повседневным, постоянным, чтобы для него в школе были созданы самые благоприятные условия. Видимо, учителя литературы могли бы стать первыми помощниками своих коллег.

Только при серьезном подходе к урокам пения со стороны школы и родители проникнутся важностью этой дисциплины, станут со своей стороны уделять ей больше внимания, помогать учителям всем, чем возможно.

Я верю в то, что музыкальный вкус, привитый в школьные годы, способен поставить заслон музыкальным излишествам, снять гитару с плеч подростка, совершенно не имеющего музыкального слуха, сделать самого человека одухотвореннее, чище.

Последние годы на селе чрезвычайно выросла роль кино и телевидения. Еще лет пятнадцать назад, когда в Калтай приезжал киномеханик со своей аппаратурой, это было целым событием. Его машину, как мухи сладкое, облепляли мальчишки, помогали снять передвижку, тащили в старенький клуб жестяные банки с кинолентами. А вечером все жители села отправлялись в кино: матери шли с грудными младенцами, отцы несли табуретки и стулья, старики плелись, опираясь на палочки. Народу в маленький зал набивалось столько, что керосиновая лампа, задыхаясь от недостатка кислорода, пускала в потолок длинные языки копоти.