Ричард Роупер - Как не умереть в одиночестве

– Сбежать от чего?

– Ну, сама знаешь. От семьи… от всего.

Пегги рассмеялась, и Эндрю тут же дал задний ход:

– Господи, извини… нелепость, конечно… я не имел в виду…

– Нет, ты что, шутишь? Я постоянно об этом мечтаю. Какое блаженство. Можно было бы наконец заняться чем-то, чем всегда хотел. Я бы сочла тебя сумасшедшим, если бы ты об этом не мечтал. Сама полжизни, наверно, фантазирую, что бы сделала, если б не торчала здесь… а потом… Обычно эти воздушные замки разрушает кто-то из детей – или нарисуют что-то красивое, или как-то еще себя проявят… добротой, расположением, любопытством, и тогда сердце, кажется, готово разорваться от счастья и любви. А потом все снова проходит. Кошмар, да?

– Кошмар, – согласился Эндрю.

Они обнялись на прощание, и Пегги ушла, а Эндрю еще постоял немножко, глядя, как люди проходят через турникеты чередой пустых бледных лиц. Почему-то вспомнился утренний осмотр и Терри Хилл с его ножом, вилкой, тарелкой и стаканом. И вот тогда эта мысль ударила Эндрю с такой силой, что практически выбила дух: жизнь во лжи означает смерть.

Он подумал о том, как почувствовал себя только что, в тот короткий миг, когда его обняла Пегги. Этот мимолетный физический контакт не был формальностью, как рукопожатие при знакомстве. Не был он и неизбежным касанием парикмахера или дантиста, прикосновением постороннего в переполненном вагоне. Это был подлинный, настоящий теплый жест, и в те полторы секунды, что он длился, Эндрю успел вспомнить, что чувствуешь, когда допускаешь к себе кого-то. Он сам, по собственной воле, обрек себя на ту же, что и Терри Хилл, судьбу. Но может быть – всего лишь может быть, – есть и другой путь?

Одна из самых понятных и простых истин, познанных Эндрю за то время, что он занимался железнодорожным моделизмом, заключалась в следующем: чем больше ты гоняешь локомотив, тем лучше он бегает. При частом использовании паровоз начинает двигаться по путям с легкостью и эффективностью, возрастающими будто с каждым кругом. Однако в том, что касалось человеческих контактов, Эндрю можно было бы сравнить не со скользящим по рельсам локомотивом, а скорее с заржавевшим, выпущенным на замену рельсовому транспорту автобусу.

Расставшись с Пегги на станции, Эндрю едва ли не полетел домой, окрыленный внезапно открывшейся возможностью. В какой-то момент он почти решил развернуться, побежать за ней и выдать какую-нибудь потрясающую импровизацию: например, из брошенных вдоль железнодорожных путей коробок «Райбина» выложить фразу: «Я боюсь умереть в одиночестве и думаю, что это, наверно, странно, когда взрослые ищут друзей на склоне жизни, но давай все-таки попробуем?» В конце концов ему все же удалось удержаться от этих безумных порывов и пробежать полпути до дома. В магазинчике на углу были куплены и одна за другой выпиты четыре банки польского лагера, в результате чего утро началось с похмелья. Эндрю заставил себя подняться и поджарить пару кусочков бекона, одновременно прослушав (пять раз подряд) «Ты рядом» в исполнении Эллы и Луи Армстронга в записи 1956 года. Каждый раз, как только вступал вокал, Эндрю пронзало то чувство, которое он испытал, когда Пегги взяла его под руку. Зажмурившись покрепче, он видел ту улыбку, которую она подарила ему, когда они отстранились друг от друга после объятия. Взглянув на часы, Эндрю решил, что есть время для еще одного прослушивания, но, когда подошел к проигрывателю, чтобы опустить иглу, злосчастные звуки «Голубой луны» ворвались вдруг в голову с такой ясностью и чистотой, словно шли от пластинки. Нет, нет, нет! Только не сейчас. Он снова запустил «Ты рядом», поставил иголку на край пластинки и, крепко зажмурившись, прижался ухом к динамику. Но уже в следующее мгновение раздался пронзительный вопль, и Эндрю, открыв глаза, увидел, что по комнате расплывается сизый дым, а сигнал тревоги вызвал безнадежно кремированный бекон.

Идти на работу было еще рано, и Эндрю сел к компьютеру с двумя чашками чаю, рассчитывая облегчить похмельные мучения и делая по глотку попеременно из обеих чашек. Вопрос стоял так: что нужно сделать, чтобы закрепить дружбу с Пегги и поднять их отношения на уровень более высокий, чем простое пребывание на работе. Уже первая мысль – пригласить на кофе или предложить совместный поход в кино – выбила Эндрю из зоны комфорта. А как же он любил эту зону. То был мир, где хрустяшки со вкусом маринованного лука рассматривались как образец кулинарного экспериментирования высшего уровня, а коммуникативные игры карались смертью.

Что вообще до сих пор связывало Эндрю с Пегги? Разговоры о смысле жизни и потерях, идея «клуба». И что? Ворваться с горящими глазами и предложить смотаться в Олтон-Тауэрз и сделать одинаковые татуировки? В основе того разговора лежала попытка Пегги успокоить и утешить Эндрю. Игру в Апокалипсис она использовала как забавное развлечение, имевшее целью отвлечь коллегу от проблем. То был поистине жест неподдельной доброты. И вот теперь из-за Стива Пегги сама оказалась в тяжелой ситуации. Если Эндрю сможет помочь Пегги так же, как она помогла ему, то это уже определенно будет основанием для настоящей связи. Итак, что он может сделать, чтобы взбодрить Пегги, поднять ей настроение?

Здесь требовался совет, и обратиться за советом Эндрю мог только в одно место. Несколько кликов «мышкой», и он уже на форуме. Проблема была лишь в том, что Эндрю не мог вот так с ходу, отбросив робость и смущение, изложить ситуацию и попросить помощи. Придется поимпровизировать и для начала посмотреть, куда это его приведет.

« Привет, парни. Нужен совет. У знакомых возник конфликт с продавцом. Им обещали «Чайна клэй 5 плэнк вэгон трипл пэк», но продавец обманул и в последнюю минуту сговорился с другим покупателем. Ребята очень расстроились, вот я и думаю, как бы их подбодрить. Буду благодарен за любую помощь».

Первым уже через несколько секунд ответил TinkerAl:

«Хмм. В следующие выходные ожидается выставка винтажных моделей «Бекенэм энд Уэст Уикэм». Может, отвезешь их туда?»

BamBam67 написал:

«Какой смысл гоняться за « Чайна клэй 5 плэнк вэгон трипл пэк», когда за те же деньги вполне можно взять «Дейпол Би304 Вестминстер»?»

Хмм. Эндрю побарабанил пальцами по колену. Похоже, чтобы получить действительно стоящий совет, придется рискнуть и сделать решительный шаг. Прежде чем отправить следующее сообщение, он несколько раз писал его и переписывал.

«ОК, сказать по правде, речь идет об особе, у которой сейчас действительно трудный период в жизни, но вот поездами она не увлекается ( как на грех!). Сам же я в этом плане навыки подрастерял. Буду признателен за любой совет в плане развлечений».