Дмитрий Иванов - Шлюха. Примадонна. Банкирша. Книга 3

А тут в дверь стал ломиться разъяренный Тимур. И вот Миледи в панике прячет Ванечку в шкаф, а сама выскакивает на балкон. Что же дальше? В отчаянии прыгает вниз? Пытается перелезть на соседний балкон и срывается?…

Голова у Жанны пошла кругом. Неужели Тимур стал невольной причиной гибели подруги? Как ни ужасно, но, скорее всего, это так и есть. Но мужу Жанна об этом не скажет. Ведь уже ничего не исправить. А ему было от чего потерять голову. Ведь он едва не лишился сына. И как это говорилось в одном хорошем фильме? «Он виноват. Но он… не виноват». Взвалить на Тимура вину за гибель Миледи, заставить его жить с таким неподъемным грузом на душе было бы несправедливо…

Едва Тимур появился на пороге, Жанна потащила его на кухню. Пока муж жадно глотал разогретые голубцы — фирменное семейное блюдо, — она подробно передала ему весь свой разговор с Ванечкой.

— Теперь ты согласен, что я была права? — спросила Жанна.

— Насчет чего?

— Насчет Милки. Она вляпалась в эту историю случайно.

— Возможно.

— Возможно?! — воскликнула Жанна возмущенно. — Что еще тебе не ясно?

— Один пустяк. Почему Ванечку передали именно ей.

— Потому что она жила по соседству с тем человеком, у которого Ванечку прятали.

— Слабый довод.

— А ее звонок ни о чем тебе не говорит?

— Какой звонок?

— Ты что, забыл? Она же сама мне позвонила. Сама. Сразу же, как только Ванечка ей рассказал, кто его мать!

— Это ей в плюс. Согласен.

— Да не нужны Милке больше твои плюсы!

— Это почему?

— Потому что она умерла! Умерла, понимаешь?

— Как ты узнала?

— Я в Склифосовского была. Они мне там подтвердили.

Тимур отодвинул тарелку.

— Жаль, — сказал он.

— И это все, что ты можешь сказать?

— А чего ты от меня ждала? — устало спросил Тимур. — Тебя можно понять. И даже очень. Школьная подруга и все такое… Но я-то ее не знал. Каждый день умирают тысячи незнакомых людей. Я не могу по всем плакать. Сплошная фальшь получится.

У Жанны вдруг вспыхнуло безумнее желание выложить Тимуру, что именно из-за него Миледи упала с балкона. Но она сдержалась невероятным усилием воли, отвернулась к окну и закурила, жадно вдыхая табачный дым.

Тимур ошибочно истолковал ее молчание. Ему показалось, что гроза уже позади, и он сказал задумчиво:

— А вот чего мне действительно жаль, так это того, что с ее смертью оборвалась ниточка.

— Какая еще ниточка? — Жанна дико взглянула на мужа.

— У нее можно было бы разузнать про соседа. Про того, который ей якобы Ванечку передал.

— Якобы? — вспыхнула Жанна.

Она с размаху грохнула об пол попавшуюся под руку тарелку. Осколки брызнули во все стороны. Жанна выскочила из кухни, оглушительно хлопнув дверью.

Скандалов в их доме никогда не было. Тем более таких. Вернуть семейную жизнь в прежнее нормальное русло теперь казалось невозможным. Когда Жанне, что называется, попадала вожжа под хвост, она уподоблялась свирепому тайфуну.

Конечно, свою роль сыграли детективы, которых Зоя вдоволь насмотрелась по телевизору. Оттуда она и позаимствовала идею произвести на похоронах Регины съемку скрытой камерой. В кино такая хитрость всегда давала положительный результат. Среди знакомых и близких, теснившихся возле гроба, обязательно находился некто, связанный с убийством. А в том, что Регину убили, Зоя уже не сомневалась.

Время похорон без проблем можно было выяснить в морге. Но это Зоя оставила на потом. Сначала следовало найти человека, который сумел бы провести тайную съемку. Не самой же туда переться с видеокамерой.

Раскрыв записную книжку, Зоя сразу же наткнулась на телефон Жанки Арбатовой. Неподражаемая всегда была окружена людьми с кино-и видеокамерами, не говоря уж о том, что ее муж, Тимур, сам занимался съемками. К тому же Жанка была, пожалуй, единственным человеком, которому можно довериться целиком, ничего не утаивая.

Они не виделись уже три месяца, с того памятного дня, когда закачали дерьмо из ассенизаторской машины в загородный особнячок профессора Черейского. Это была странная месть за то, чего профессор, похоже, с Жанной вовсе не сделал. Но просить у него прощения за хулиганскую выходку никто не стал — более серьезные события отвлекли подруг.

Жанна, скрываясь от назойливых журналистов, не подходила к телефону. Трубку взял новый охранник и долго допрашивал Зою, кто просит Жанну Максимовну да зачем, прежде чем подозвать хозяйку.

— Привет, это я! — сказала Зоя. — Ну до тебя дозвониться — это что-то!

— Да осточертели все, — ответила Жанна. — Привет, Зойка! Как жизнь молодая?

— Не жалуюсь. Вот матерью собираюсь стать на старости лет, — похвалилась Зоя, не удержавшись.

— Да ты что!.. Вот молодец! Завидую.

— Ты не завидуй, а присоединяйся. Родим на брудершафт.

— Ой, да у меня с одним-то Ванечкой с ума сойдешь! — воскликнула Жанна. — Тут, Зойка, я такое пережила, что в страшном сне не приснится. Но это не по телефону. Увидеться надо.

— Я потому и звоню, мне тут тоже пришлось покувыркаться будь здоров. И потом, у меня к тебе дело. Но это тоже при личной встрече.

— Так давай договоримся.

— Решай сама. Это ты у нас рабочая лошадка, а у меня времени навалом.

— Я сейчас посмотрю свое расписание…

Жанна начала листать блокнот, отыскивая окно в своем плотном графике.

— Да, Зойка… — сказала она. — У меня для тебя одна хреновая новость.

— Говори.

— Ты знаешь… Милка Мидовская умерла.

— Миледи?! — ахнула Зоя. — Как? Что случилось?…

— Жуткая история. Она с балкона упала. Не то случайно, не то нарочно, не то ее кто-то столкнул.

— И насмерть?!

— Не сразу. В Склифе умерла.

— Господи!.. — Зоя кусала губы, чтобы удержать слезы. — Как ты узнала?

— И об этом не по телефону… Вот у меня завтра с пяти до шести пауза. Тебе в это время удобно?

— Да, конечно.

— Ты ко мне сможешь подъехать?

— Запросто.

— Тогда договорились.

— Подожди!.. — Зоя не могла просто так повесить трубку. — Как же это Милка, а? Жуть какая!

— И не говори. Главное дело, все так непонятно…

Они помолчали.

— У тебя-то хоть все в порядке? — спросила Жанна.

— Ну… — замялась Зоя. — Это как посмотреть. Кое-какие проблемы имеются. Я тебе потому и позвонила.

— А без проблем нельзя было номер набрать?

— А тебе?

— Тоже верно.

— Давай я тебя немножко развеселю, — вдруг сказала Зоя.

— Ну попробуй.

— Ты профессора Черейского еще помнишь?

— Еще бы!

— Так мы ему зря дом говном залили.

— Как это зря?

— Вот так. Он тебя под гипнозом пальцем не трогал.

— Ты-то откуда знаешь?