Роман Тагиров - Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 2

Поэтому мальчики поехали отдельно и быстро, а девочки следом и медленней. В этот раз полиция и комендатура сработали чётко и слаженно. Подполковник Кузнецов верно просчитал возможные варианты мест появления советских угонщиков. Да у них и особого выбора-то не было: ГДО или «Ледокол». Где ещё можно появиться на угнанном немецком мопеде в немецком городе? Разве ещё не сгонять в баню на войсковое стрельбище Помсен к своему товарищу, не самому законопослушному прапорщику Кантемирову?

У входа в ГДО советских военнослужащих уже ждала коварная засада в виде УАЗа комендатуры. Военный автомобиль комендатуры был оборудован спецсигналами, надписями по борту и метко прозван народом «попугайчиком» от производного слова «пугать». Прапорщик Толстиков, сидевший в этот раз за рулем мопеда, гнал во всю мощь и поздно заметил автомобиль стражей армейского правопорядка. Прапорщик Эльчиев при такой скорости вообще старался спрятать свою голову от встречного ветра за спиной товарища.

УАЗ выехал из-за укрытия, и смело перекрыл узкую дорогу. За спиной угонщиков послышалась сирена советского автомобиля ВАЗ-2103 местной полиции. Капкан захлопнулся! Справа немецкие дома, слева ограда крутого спуска к парку, ведущему к Эльбе и госпиталю. Но мы же знаем, что «русские не сдаются!». Тем более, не сдаются советские прапорщики ГСВГ… Серёга на полной скорости делает резкий вираж влево и ныряет по пешеходной каменной лестнице вниз, в парк. Вот тут наших отчаянных парней подвела немецкая техника. «Симсон» от скачков по ступеням с двумя взрослыми пассажирами резко заглох, и движок заклинило. Мопед и ездоки, описав приличную дугу, приземлились в парке врозь. Был бы под прапорами наш мопед «Верховина-Спорт», мечта любого пацана Советского Союза, мы бы ещё посмотрели — кто кого?

Адреналина и алкоголя в крови наших прапорщиков было вполне достаточно для пары кувырков по земле с возгласом: «блядь!» и «ёб!», быстрого осмысления оперативной обстановки вокруг и моментального принятия волевого решения для скрытного побега в темноту леса парковой зоны. Разбитый трофей был оставлен на радость загонщикам.

От советского госпиталя через весь парк вела небольшая народная тропа к холостяцкому общежитию. И комендант дрезденского гарнизона не был бы комендантом, если бы не знал этот секретный путь и не расположил своих сержантов комендантской роты в засаде на выходе из парка. Прапорщики успели умыться и почистить одежду на Эльбе и шли к «Ледоколу», делясь свежими впечатлениями от погони. Сергей радостно докладывал товарищу:

— Бля, лечу как в танке. Тут «попугайчик» прямо передо мной на дорогу выползает. Пиздец! Приплыли! Засада!

Водитель мопеда от возбуждения остановился и начал на руках показывать собрату по погоне всю крутизну заложенного виража и нырок по лестнице в парк. Эмин с восхищением следил за движениями рук земляка:

— Серёга, а я чё-та кемарнул слегка по дороге. Укачало меня, даже голые бабы приснились. Тут удар под жопу, и я лечу! Рядом ты пролетаешь. Ни хрена не понимаю, а где бабы? И по ходу думаю: «Мы же танкисты, а не лётчики». Тут со всей высоты как ёпс об землю! И я проснулся.

Советские прапорщики неконспиративно заржали на весь саксонский парк и продолжили этот нелёгкий путь домой. Вторая засада коменданта увенчалась успехом. Прапорщиков быстро скрутили, и каждый был удостоен чести весьма ощутимого удара резиновой дубинкой по заднице. В недалёком будущем, примерно через пятилетку, эти спецсредства под названием «Аргумент» будут широко применяться у патрульно-постовой службы (ППС) советской милиции. В наше время в дрезденском гарнизоне такая резиновая палка была только у коменданта. И редкие правонарушители гарнизона, перенёсшие эти «эксклюзивные удары от Кузнеца», охотно делились с коллегами по службе непередаваемыми ощущениями после соприкосновений своей пятой точки организма с немецкой резиновой палкой.

Старший офицер мастерски владел данным спецсредством, но применял только в исключительных случаях. Прапорщики Толстиков и Эльчиев относили себя к «бурым» военнослужащим и после стойко перенесённых ударов заявили коменданту:

— Товарищ полковник, а что, в парке уже нельзя погулять в свободное от службы время?

Подполковник Кузнецов, хотя и слыл в гарнизоне суровым офицером, был мужиком отходчивым. Комендант через два года уходил на заслуженный пенсион, поэтому особо не рвал по службе. Кто-то видел подполковника в парадной форме с медалями и орденом Красного Знамени на груди, старший офицер слегка прихрамывал и в особо пасмурную погоду ходил с тростью. И все знали особую лояльность коменданта гарнизона к разведчикам и десантникам. В общем, комендант дрезденского гарнизона оказался нормальным мужиком, обладал хорошим чувством юмора и поэтому деликатно, с улыбкой уточнил:

— Товарищи прапорщики предпочитают ночные прогулки по парку?

Прапорщик Эльчиев, хотя и был по натуре хулиганом, в детстве успел почитать книжки и знал много умных слов:

— Товарищ полковник, мы флору любим, — Эмин немного задумался, вспомнил второе умное слово и добавил: — И фауну очень любим.

Прапорщик Толстиков, хотя и окончил с отличием школу прапорщиков, таких слов не знал и начал судорожно анализировать версию своего товарища. Подсказку прапорщику дал подполковник:

— Так говорите, нравится цветочки по ночам собирать?

— Так точно, товарищ полковник! Решили прогуляться перед сном в парке и букет набрать, — заулыбался жгучий брюнет Эльчиев. Вслед лучезарной улыбкой озарил коменданта блондин Толстиков:

— Товарищ полковник, завтра выходной день, почему бы и не прогуляться перед сном?

Подполковник Кузнецов перестал улыбаться и приказал:

— Так, флористы, руки к осмотру!

Эти руки, руки танкистов, и выдали наших прапорщиков с головой. Ладони и пальцы хотя и были тщательно умыты речной водой, были в свежих кровоподтёках и ссадинах. Взгляд коменданта под светом фонарика опустился ниже на порванные в коленях джинсы друзей. И вся верхняя одежда беглецов пропахла вылившимся из бака мопеда бензином. Доказательств для временного задержания вполне хватало. Оставалось только снять отпечатки пальцев земляков с «Симсона» и допросить подруг угонщиков. Но это была уже работа немецкой полиции. Комендант приказал доставить задержанных в комендатуру для дачи объяснений и оформления под стражу.

Беглецов доставили прямо в кабинет коменданта, где подполковник решил лично допросить прапорщиков. Картина происшествия была ясна как божий день, и доказательств вины вполне хватало. Просто Кузнецова, как нормального мужика, очень интересовал только один риторический вопрос: «Ну, на хрена?» Комендант не стал заморачиваться на ночь отдельными допросами каждого подозреваемого, чтобы потом устроить им очную ставку. Зачем? Итак, всё понятно. Вот только: «На хрена, мопеды угонять?» Симсоны были в свободной продаже и стоили примерно как две месячные зарплаты прапорщика. Покупай, регистрируй в полиции и получай адреналин в кровь, сколько твой организм выдержит.