Джеймс Купер - Избранные сочинения в 6 томах. Том 6.

Эта шутка была, как всегда, встречена всеобщим смехом, и матросы принялись отпускать замечания в таком же духе, держась, однако, в присутствии начальства несколько более почтительного тона.

Тем временем Уайлдер не спускал глаз с мнимого работорговца. Человек, сидевший на грот-рее, исчез, и теперь на противоположном его конце преспокойно сидел другой матрос: в одной руке он держал конец снасти, видимо, намереваясь продернуть ее куда следовало. С первого же взгляда Уайлдер узнал в нем Фида, который настолько оправился после опьянения, что мог чувствовать себя на этой головокружительной высоте так же уверенно, как на твердой земле.

Лицо Уайлдера, еще за миг перед тем разрумянившееся от приятного волнения и сиявшее радостью от зарождавшегося доверия, теперь сразу помрачнело и стало замкнутым. Миссис Уиллис, не упустившая из виду ни малейшей перемены в выражении его лица, возобновила прежний разговор с того самого места, на котором он счел нужным прервать его.

— Вы сказали, что избавите нас от тревоги даже ценою…

— … жизни своей, сударыня, но не чести.

— Джертред, теперь мы можем уйти к себе в каюту, — заметила миссис Уиллис холодным и недовольным тоном, в котором, к разочарованию, примешивалось раздражение человека, считающего, что над ним посмеялись.

Джертред, так же как ее гувернантка, смотрела в сторону несколько отчужденным взглядом, но глаза ее сияли и лучились все-таки более мягко и в них было меньше суровости. Проходя мимо безмолвного Уайлдера, обе они сухо кивнули ему, и наш искатель приключений остался на шканцах в полном одиночестве.

Пока его команда свертывала канаты в бухту [161]и драила палубу, он, погруженный в задумчивость, стоял, опустив голову, у той части судна, которую добрейшая контр-адмиральская вдова столь странным образом путала с прямо противоположной. Под конец размышления его прервал звук, очень напоминавший всплески легкого весла. Полагая, что это какой-нибудь докучный гость с берега, он поднял голову и устремил за борт недовольный взгляд.

Футах в десяти от «Каролины» качалась на волнах лодочка — одна из тех, какими пользуются рыбаки в бухтах и мелководьях американского побережья. Она подплыла так осторожно, что ее не сразу можно было заметить. В ней находился всего один человек. Он сидел спиной к «Каролине» и, казалось, приплыл в эти места по делу, обычному для владельцев подобных лодок.

— Ты, приятель, верно, хочешь поймать руль-рыбу, что заплываешь под самую мою корму? — спросил Уайлдер. — В бухте, говорят, полно великолепных окуней и других чешуйчатых джентльменов, и ловить их куда прибыльнее.

— Поймать то, что ловишь, всегда прибыльно, — ответил тот, повернув голову, и Уайлдер тотчас же узнал хитрые глаза и насмешливую гримасу Боба Бланта, как назвал себя его неверный союзник.

— Ах, вот оно что! Ты, значит, смеешь показываться мне на глаза в местах, где глубина — пять саженей, и это после гнусной проделки, на которую ты решился…

— Тс-с, благородный капитан, не шумите! — прервал его Боб, предостерегающе подняв палец, чтобы напомнить Уайлдеру, что их разговор может быть услышан. — Незачем созывать всю команду, чтобы помочь нам договориться. За что же это я впал у вас в немилость, капитан?

— Как за что, бездельник! Разве ты не получил деньги, взявшись так расписать дамам это судно, что, как ты сам выразился, они скорее предпочтут заночевать на кладбище, чем сесть на «Каролину»?

— Разговор вроде этого у нас как будто и впрямь был, капитан, но вы позабыли одну половину наших условий, а я — другую. Такому опытному мореплавателю, как вы, нечего втолковывать, что целое состоит из двух половин. Неудивительно поэтому, что сделка наша не состоялась!

— Как! К вероломству ты еще добавляешь ложь! Каких же своих обязательств я не выполнил?

— Каких? — переспросил мнимый рыбак, беззаботно забрасывая удочку, щедро уснащенную, как заметил зоркий взгляд Уайлдера, свинцом, но совершенно лишенную столь существенного приспособления, как крючок. — Каких, капитан? А как же такой пустячок, как вторая гинея?

— Она полагалась тебе уже за конченое дело, а не вперед, как та, что я дал раньше.

— Ах, вот вы и подсказали мне нужное слово! Я решил, что впереди ждать нечего, и дела не закончил.

— Не закончил, негодяй ты этакий! Да ты и вовсе не начинал того, что так пылко клялся довести до конца!

— Ну, теперь вы, хозяин, взяли неверный курс: хотите попасть на полюс, а держите на восток. Я самым добросовестным образом выполнил половину обещанного и — сами должны признать — получил половину вознаграждения.

— Нелегко тебе будет доказать, что ты сделал хотя бы это.

— А ну-ка, заглянем в судовой журнал. Я завербовался подняться на холм до жилья бравой адмиральской вдовы и там внести кое-какие поправки в высказанные мною взгляды, какие именно — нам с вами повторять незачем.

— А ты этого не сделал. Ты сделал все шиворот-навыворот — наплел им как раз обратное.

— Верно.

— Верно, мерзавец! По справедливости тебя следовало бы хорошенько отделать линьками!

— Ну вот, целый шквал слов! Если судно пойдет у вас вихляться, как ваши мысли, капитан, ваше плавание на юг окажется не очень-то удачным. Как по-вашему, не проще ли такому старому человеку, как я, немножко соврать, чем карабкаться на такой высокий и крутой холм? По чистой правде говоря, больше половины дела я выполнил, когда предстал пред очи доверчивой вдовицы. А там уж я порешил отказаться от второй половины вознаграждения и принять даяние от другой стороны.

— Негодяй! — вскричал Уайлдер, ослепленный яростью. — Теперь тебя не защитит и возраст! Эй, кто там есть? Спустить шлюпку и доставить на борт того старика в лодке! Пусть вопит. Мне с ним надо свести кое-какие счеты, и без шума тут все равно не обойдется.

Помощник, отозвавшийся на этот приказ, вскочил на поручни и оттуда увидел добычу, которой ему было велено овладеть. Не прошло и минуты, как он с четырьмя матросами уже огибал в шлюпке нос «Каролины», чтобы выйти на ту сторону, где находилась его цель. Человек, назвавшийся Бобом Блантом, два-три раза взмахнул веслами, и шлюпка его вырвалась на двадцать — тридцать саженей вперед; там он остановился, усмехаясь, словно радовался успеху своей хитрости, нисколько не страшась ее последствий. Но, как только перед ним показалась шлюпка с «Каролины», он всерьез принялся работать своими сильными руками и вскоре убедил зрителей, что поймать его будет не так-то легко.

Сначала было неясно, куда направляется беглец, ибо он все время делал внезапные стремительные повороты и круги и сбивал с толку преследователей, ловко и легко маневрируя. Но, устав от этой забавы или, может быть, опасаясь, как бы не иссякли его силы, которые он пускал в ход с таким искусством, он в скором времени устремился по прямой линии к пирату.