Джеймс Купер - Избранные сочинения в 6 томах. Том 6.

Мальчик потупил очи и молча кивнул головой, видимо, не желая отвечать на вопрос.

— Почему «Дельфин» оказался сегодня другого цвета, чем вчера? И почему сегодня и вчера его окраска совсем иная, чем у невольничьего судна, что стояло в ньюпортской гавани?

— А почему, — ответил мальчик с горькой, тоскливой улыбкой, — никто не может заглянуть в сокровенные уголки души того, кто один властен совершать эти перемены? О, если бы на этом судне менялась только окраска, я мог бы еще считать себя счастливым!

— Значит, ты несчастлив, Родерик? Не попросить ли мне капитана Хайдегера, чтобы он списал тебя на берег?

— Я никогда не стану служить никому другому.

— Ты жалуешься и тут же цепляешься за свои оковы!

— Я не жалуюсь.

Гувернантка пристально посмотрела на него. Помолчав, она снова заговорила:

— И часто здесь бывают буйные потехи вроде той, что мы видели сегодня?

— Нет. Вам нечего их бояться. Тот, кто подчинил их себе, умеет держать их в руках.

— Они служат по указу короля?

— Какого короля? .. Да, конечно, короля, который не имеет себе равных.

— Но они осмелились угрожать жизни мистера Уайлдера. Разве на королевском корабле посмели бы позволить себе такую дерзость?

Взгляд, брошенный мальчиком на миссис Уиллис, показал, что ее хитрость не удалась: Родерик понял, что она только притворяется непонимающей, но прекрасно видит, куда она попала; однако он ничего не сказал.

— Не кажется ли тебе, Родерик, — продолжала гувернантка, из осторожности решив переменить тему, — не кажется ли тебе, что Кор… что капитан Хайдегер хочет высадить нас в первом же удобном порту?

— С тех пор как вы здесь, мы миновали множество портов.

— Да, но все — неудобные. А если мы дойдем до гавани, куда ему можно будет зайти?

— Таких здесь немного.

— И все же, если это случится, он разрешит нам сойти? У нас есть деньги, мы заплатим за беспокойство.

— Он равнодушен к деньгам. Когда ни попросишь, он бросает целую горсть.

— Какой же ты счастливчик! За золото можно стерпеть и суровый взгляд.

— Никогда! — горячо воскликнул мальчик. — Будь у меня целый корабль золота, я отдал бы этот мусор за один его ласковый взгляд.

Миссис Уиллис вздрогнула, пораженная и словами и страстностью тона. Встав с места, она приблизилась к юноше и заглянула ему в лицо, освещенное ярким светом лампы. Крупная слеза выкатилась из-под длинных шелковистых ресниц и поползла по щеке, на которой под ее испытующим взглядом сквозь загар медленно пробивалась краска. Острый взгляд гувернантки скользнул вдоль фигурки мальчика и задержался на ногах, маленьких и слишком изящных. На добром лице миссис Уиллис появилось непривычное для нее выражение суровой настороженности; она выпрямилась, и от всей ее фигуры повеяло холодом оскорбленного женского достоинства.

— Есть ли у тебя мать, мальчик? — спросила она строго.

— Не знаю.

Губы его едва шевелились, с трудом произнося слова.

— Достаточно, поговорим в другой раз. Отныне каюту будет убирать Кассандра; если ты понадобишься, я ударю в гонг.

Голова Родерика упала на грудь. Он весь сжался под суровым, пронизывающим взглядом и выскользнул сквозь люк. Не успел он исчезнуть, как миссис Уиллис обняла Джертред и крепко прижала к груди удивленную, растроганную девушку, как бы желая показать, сколь дорога она ей в эту тяжкую минуту.

Гувернантка не успела еще разобраться в вихре чувств, теснившихся в ее душе, как раздался легкий стук в дверь. Она ответила привычной вежливой фразой, и, прежде чем обе женщины успели обменяться хоть словом, в каюту вошел Корсар.

Дамы приняли своего гостя не очень приветливо, что вовсе не удивительно, если вспомнить содержание недавней беседы. Джертред вся сжалась, но миссис Уиллис сохраняла полное самообладание и держалась с холодным достоинством. Лишь брошенный на вошедшего настороженный взгляд выдавал ее душевное волнение, словно она стремилась угадать причину его прихода.

Лицо самого Корсара было задумчиво, почти сурово. Войдя в освещенную часть каюты, он поклонился и что-то пробормотал, но так тихо и отрывисто, что слушательницы даже не разобрали сдов. Мысли его витали далеко, и в рассеянности он чуть было не опустился на диван без всяких извинений, как человек, который пришел к себе; однако он вовремя спохватился, что нарушает приличия. Улыбаясь, он отвесил еще более низкий поклон, приблизился к столу и, совершенно овладев собой, выразил опасение, что визит его не совсем своевремен и поведение недостаточно учтиво. Это краткое вступление он произнес мелодичным голосом и держал себя так почтительно, словно и впрямь считал неделикатным свое вторжение в каюту судна, где был полновластным хозяином.

— Прошу извинить мой приход в столь поздний час, — продолжал он, — но после событий, которых вы была свидетелями, я, как внимательный хозяин, не могу отойти ко сну, не заверив вас снова в полной безопасности. Имею удовольствие сказать вам, что буйный пыл моих людей угас и они мирно спят на койках, как овцы в своем хлеву.

— Пока рядом с нами тот, кто так искусно усмирил смутьянов, мы можем надеяться на защиту, — осторожно ответила гувернантка, жестом приглашая его сесть. — Мы целиком полагаемся на ваше благородство и деликатность.

— Я не обману этого доверия. Во всяком случае, мятежа вам больше нечего бояться.

— Надеюсь, нам не грозят и другие напасти.

— Судьба наша вверена бурной и вероломной стихии, — ответил он, опускаясь в кресло. — Вам это хорошо известно, и нет нужды напоминать, что мы, моряки, никогда не знаем, что ждет нас завтра. Нынче я ослабил узду и в какой-то мере сам вызвал этот взрыв; но теперь все уже в прошлом, как шквал или ураган; гладь океана не более спокойна сейчас, чем нрав этих негодяев.

— На королевских судах я часто наблюдала эти грубые забавы, но не припомню, чтобы они кончались чем-нибудь, кроме сведения старых счетов да безобидных, хоть и нелепых матросских шуток.

— Да. Но тот, кто не боится мелей, рискует в конце концов разбить свое судно. Еслп я отдаю в их распоряжение шканцы, то обычно не спускаю с них глаз во время их забав, но сегодня…

— Что же сегодня?

— Нептун с его грубыми шутками — не новость для вас, сударыня.

— Я встречала это божество в былые времена.

— Я так и понял. Это было на экваторе?

— Да, и в других местах.

— В других местах, — разочарованно повторил он. — Конечно, этот могучий властелин посещает все моря; сотни судов, больших и малых, качаются на волнах под палящим солнцем экватора. Бессмысленно было и думать об этом!