Чарльз Мартин - Где живет моя любовь [litres]

По-видимому, Бог решил, что время пришло.

Мы вышли из амбара и буквально остолбенели. Наше поле сплошь покрылось белым пухом из крыльев ангелов – мне даже показалось, будто в безоблачных голубых небесах прозвенел их слаженный клич «Аллилуйя!». А может, то был райский снег, осенивший грешную землю среди жаркого лета – ничуть не холодный, пушистый и легкий. Только потом я понял, что произошло: тысячи и тысячи ветвей, взметнувшись из земли, протягивали Небесам свое хлопковое подношение – свой дар, в котором были и нежность, и обещание, и любовь.

Мы смотрели на раскинувшееся перед нами снежное море и никак не могли наглядеться, и только голубое платье Мэгги чуть трепетало на легком ветру. Наконец она шагнула вперед и, зайдя в междурядье, отломила белую хлопковую коробочку и поднесла ее к лицу, словно прекраснейший цветок.

Она и сама была прекрасна. Прекрасна и неукротима. Не знаю, почему я так подумал, но именно это слово всплыло сейчас у меня в голове.

Я предложил ей руку. Мэгги взяла меня под локоть, мы подошли к машине и поехали в Чарльстон.

Несмотря на то что мы приехали на полчаса раньше, мистер Сойер и мисс Тангстон нас уже ждали. Кайла – секретарь Центра усыновления – провела нас в конференц-зал, где мистер Сойер предложил нам сесть, а сам положил руку на свой блокнот, который по сравнению с прошлым разом стал еще толще. Так мне, во всяком случае, показалось. Побарабанив пальцами по синей пластиковой обложке блокнота, мистер Сойер сказал:

– Мы получили довольно много писем в вашу поддержку. В некоторых из них ваши достоинства превозносятся буквально до небес.

Я спокойно кивнул.

– Да, сэр. Как и было рекомендовано в вашем письме, мы обратились за поддержкой к своим друзьям.

Мэгги сидела и внимательно слушала, но я чувствовал: ей не нравится чувствовать себя словно под микроскопом.

Мистер Сойер как раз открыл рот, чтобы сказать что-то еще, когда дверь отворилась и в конференц-зал вошел Джон Кэглсток. Он прижимал к животу несколько папок, а под мышкой держал магнитофон. Мистер Сойер вскочил.

– Прошу прощения, сэр, но вам сюда нельзя. Это закрытое заседание.

Джон кивнул, свалил свою ношу на боковой столик, поправил галстук-бабочку и протянул мистеру Сойеру руку.

– Позвольте представиться, Джон Кэглсток. А это… – Он показал на папки. – Это имеет самое прямое отношение к рассматриваемому вопросу.

Мэгги усмехнулась.

Джон повернулся к нам.

– Надеюсь, вы не будете возражать, – негромко сказал он и снова обратился к комиссии: – Пару недель назад Дилан позвонил мне и попросил написать письмо в свою поддержку. Я обещал, но когда дошло до дела, мне стало ясно, что такое письмо у меня просто не получится. Видите ли, я всю жизнь имел дело с цифрами – с ними-то я обращаться умею, а вот со словами… Короче говоря, то, что́ я хотел бы сказать, выразить в письме мне просто не под силу.

Мистер Сойер снова сел и махнул Джону рукой.

– Гм-м, такого странного объяснения я еще никогда не слышал, но, прошу вас, продолжайте.

– Я руковожу фирмой, которая занимается инвестициями и управляет имуществом нескольких состоятельных клиентов. С доктором Стайлзом я познакомился, когда крупнейший наш клиент привел его в мой кабинет и велел мне делать все, что он скажет. Признаться откровенно, я был не особенно доволен подобным поворотом дела… – Джон Кэглсток прошелся по залу из стороны в сторону и повернулся ко мне. – У меня возникло множество вопросов. Что может понимать в финансах простой фермер из глубинки, думал я. Но когда твой самый важный клиент, состояние которого оценивается… – Он поднял глаза к потолку и пошевелил губами, что-то подсчитывая. – …Когда клиент, состояние которого оценивается в триста с гаком миллионов долларов, отдает тебе столь недвусмысленное указание, нужно делать так, как он сказал, и никак иначе.

– Вы хотите сказать, что доктор Стайлз является сотрудником вашей фирмы, который помогает вам управлять этим огромным капиталом?

Кэглсток махнул рукой.

– Формально – нет, не является.

– Сдается мне, в ваших словах заключено некое противоречие, – заметил мистер Сойер.

Кэглсток кивнул.

– Вы думаете, что я спятил?.. В таком случае вам следовало бы познакомиться с моим клиентом. Но позвольте мне объяснить… Мой клиент доверяет здравому смыслу Дилана, доверяет настолько, что распорядился согласовывать с ним все решения по управлению его капиталами. В каком-то смысле это распоряжение серьезно связывало мне руки: я не мог перевести со счета на счет ни единого цента, не проконсультировавшись прежде с человеком в старых джинсах и облепленных навозом ковбойских сапогах. Я, конечно, утрирую, но, думаю, мою мысль вы уловили…

Джон Кэглсток перевел дух и снова принялся расхаживать из стороны в сторону.

– Я окончил Гарвард и получил диплом магистра делового администрирования. Я учился в Стэнфорде и получил степень доктора философии, однако довольно скоро мне стало совершенно ясно: доктор Стайлз понимает в моей науке гораздо больше, чем предполагают его ковбойские сапоги и фермерский загар. Не я один окончил университет, не одного меня стоит слушать… За годы я многому научился у доктора Стайлза и не стыжусь сейчас в этом признаться. – Он посмотрел на меня. – Впрочем, это лирические подробности. Самое главное заключается в том, что, следуя советам доктора Стайлза, я заработал для своего клиента значительную сумму. Не менее сотни миллионов по самым приблизительным подсчетам.

Мэгги сглотнула.

– Ты ничего мне не говорил, – шепнула она.

Мистер Сойер снова похлопал по своему блокноту.

– Почему вы предпочли умолчать об этом во время нашей предыдущей встречи, доктор Стайлз? Я уверен, что вы сделали это умышленно.

Я пожал плечами.

– Видите ли, сэр, как только что сказал Джон, официально я не работаю ни на него, ни на Бра… на его клиента.

– Тогда на каком основании вы получаете вознаграждение за ваши консультационные услуги?

– Я его не получаю.

– Уж не хотите ли вы сказать, что помогли клиенту мистера Кэглстока увеличить свой капитал на тридцать процентов за…? – Он посмотрел на Джона.

– За пять лет, – подсказал тот.

– …За пять лет, и ни разу не получили вознаграждения?

Я кивнул.

– Ни разу.

Мистер Сойер посмотрел на мисс Тангстон, потом снова на нас.

– Почему же?

Я снова пожал плечами.

– Мне казалось, что так будет правильно. Нет, лучше сказать – я считал, что правильно будет только так, и никак иначе.

Мистер Сойер глотнул кофе из стоявшей перед ним кружки и задумался. Джон Кэглсток тем временем подключил свой магнитофон к розетке.

– Позвольте мне еще немного занять ваше внимание…