Дженнифер Смит - Билет на удачу

Дядя Джейк вскакивает с дивана и бежит ко мне, скользя в носках по паркету.

– Что ты делаешь? – Он отбирает у меня картон и приставляет его к стене. – Я бы тебе помог.

Мне даже в голову не пришло просить его о помощи. Но вовсе не потому, что на дядю Джейка нельзя положиться в таких вещах. Наоборот, он сделал со мной бессчетное множество ожерелий из макарон, продолжал красить в моей компании пасхальные яйца даже после великого запятнания фиолетовой краской и научился плести браслеты из шнурков, когда на них помешались все шестиклассницы, но никто не хотел их плести вместе со мной.

Просто я настолько зациклилась на том, что мне придется строить лодку без Тедди, настолько огорчилась, что и не подумала упомянуть об этом дяде и тете. И в голове опять невольно всплывает слово: остров , отдельный островок в океане.

– Это для физики, – объясняю я, прислонившись к стене рядом с листами картона. Все еще тяжело дыша, скидываю обувь. – Нам нужно построить лодку.

Дядя Джейк вопросительно поднимает брови:

– Нам?.. То есть тебе и мне?

– То есть мне и Тедди.

– А-а-а. – Он потирает подбородок. – Значит, все-таки… тебе и мне.

Уже открыв рот сказать, что справлюсь сама, поскольку всегда так и делаю, я останавливаю себя, думая: полуостров. Думая: хотя бы полуостров .

Осмотрев картон, дядя Джейк заглядывает в пакет, который я поставила рядом. Тот заполнен катушками скотча.

– Это все? Все, что можно использовать? Маловато будет.

– Ну, мне на этой лодке не океан пересекать, – отвечаю я. – Но хочется верить, что до противоположного конца бассейна мы на ней доплывем.

– Вдвоем с Тедди? В картонной лодке? – Дядя Джейк смеется. – С удовольствием бы на это посмотрел.

– Тогда тебе повезло. Вход бесплатный.

– В таком случае нам лучше быстрее взяться за работу, – хлопает он в ладоши и подхватывает картон.

На душе становится легко, и я понимаю, как сильно благодарна дяде за помощь.

Дом полностью в нашем распоряжении (тетя София на работе, Лео в Мичигане), но мы все равно решаем, что самое лучше место для постройки лодки – подвал. Поэтому пускаем картонные листы по ступенькам вниз, где они грудой падают на не до конца забетонированный пол.

– Итак, – говорит дядя Джейк, разрезав бечевку, которая связывала картонные листы. – Что ты успела сделать?

– Вот это, – отвечаю я, уставившись на рассыпавшиеся огромные прямоугольники.

– М-да, – констатирует он. – Значит, ты не?..

Я качаю головой.

– И Тедди не?..

– Нет. Он вообще ничего не сделал.

Дядя Джейк подходит к стоящему в углу пыльному письменному столу и берет с него блокнот. Необорудованный подвал по большей части служит складом: его стены уставлены коробками, доверху забитыми вещами, когда-то принадлежавшими моим родителям. Они напоминают мне о моей прошлой жизни, поэтому я редко спускаюсь сюда.

– Тедди предстоит нелегкая дорога, – говорит дядя Джейк, когда мы усаживаемся на жесткий и холодный пол. – Этого паренька вмиг унесло до небес. Сама понимаешь, по пути его не могло не укачать.

– Угу, – вешаю я голову.

– Но, – уже более твердо произносит дядя, – это не извиняет его исчезновения.

– Он и не исчез. Он в Мексике. На каникулах.

– Да, но он же мог поработать с тобой над лодкой до отъезда.

– Тедди всегда все любит делать в последнюю минуту, – отвечаю я. – Правда, в последнее время перестал вообще что-либо делать.

Дядя Джейк смотрит на меня с сочувствием, его синие глаза ясны и искренни. У отца были такие же глаза. Грудь щемит при мысли об этом, и я отвожу взгляд.

– Тяжело это, наверное.

– Что?

– Все.

Я мотаю головой, не зная, что на это ответить.

– Все нормально, – спустя мгновение говорю я, беру ручку и поворачиваюсь к картону. – Мы сделаем хорошую лодку.

Конечно же, дядя не об этом говорил. Не о лодке. Но мне невыносимо сейчас думать о Тедди, и дядя Джейк, видимо, это понимает. Поэтому вместо разговоров мы принимаемся за дело. Дядя приносит ящик с инструментами, и, пока я рисую корявые диаграммы, мы обсуждаем особенности плавучести, закон сохранения равновесия, плотность и тому подобное.

И на некоторое время мне становится спокойно и хорошо. Я забываю о Тедди и о том, что весенние каникулы он проводит на пляже в Мексике, а я торчу в тускло освещенном подвале, работая над проектом, который мы должны были делать вместе.

– А у тебя здорово получается, – говорю я дяде Джейку. Он вырезает по начерченным мной линиям основание для нашей лодки.

Дядя с улыбкой поднимает на меня глаза:

– В свое время я мастерил коробочные машины.

– А что это за машины такие?

– Они не сильно отличаются от картонных лодок. Мы на них состязались в гонках.

– «Мы» – это кто? – спрашиваю я, склонившись над своей диаграммой и рассеянно слушая дядю. Он не отвечает, поэтому я вскидываю на него взгляд.

Дядя Джейк смотрит на меня с непонятным выражением на лице, изогнув уголок губ.

– Я и твой отец. – Последние слова звучат ровно, но по дернувшимся на его щеках желвакам видно, как тяжело они ему дались. Он никогда не говорит о моем папе. Во всяком случае, со мной.

Мы несколько секунд смотрим друг на друга. В падающем из окна свете за его спиной кружат тысячи пылинок. Все вокруг выглядит призрачным и нереальным, и я задерживаю дыхание, боясь вдохом разрушить это мгновение, оборвать то, чему я, сама того не сознавая, хотела положить начало.

– Он всегда побеждал, – снова заговаривает дядя глухим голосом. Опускает голову и потирает затылок. – Год за годом обгонял меня на своих машинах. Меня это сводило с ума. Но клянусь, он мог из скрепок и зубочисток собрать ракетный корабль.

– Папа всегда что-то мастерил, – улыбаюсь я воспоминаниям. – В ресторанах постоянно делал башенки из спичечных коробков. Не мог удержаться.

В глазах дяди Джейка блестят слезы.

– Твой отец был особенным.

Мой разум кипит, бешено скачущие мысли натыкаются друг на дружку. Я медлю, пытаясь разобраться в себе, понять, хочу ли продолжать эту тему, а потом, не давая себе времени пойти на попятный, поспешно признаюсь:

– Мне бы хотелось узнать побольше.

– Побольше? – удивляется дядя.

– О папе, – уточняю я, занервничав. – Не только о том, каким он был в детстве.

Я давно не просила дядю Джейка о чем-то подобном. Так давно, что уж думала: эта дверь наглухо запечатана. Но, возможно, со временем открывать ее становится не сложнее, а легче? Поскольку услышанная сейчас частичка информации о папе приятна и сладка, как карамелька на языке: много лет тому назад папа строил машины из коробок. Вроде бы малость, однако даже крупинка знания о нем для меня равносильна редкой ценности. И я не готова так просто выпустить ее из рук.