Вальтер Скотт - Жизнь Наполеона Бонапарта, императора французов. Часть четырнадцатая

Тотъ же корабль, на которомъ пріѣхали на островъ Св. Елены 18 Сентября 1819 года эти духовные врачи, привезъ доктора Ф. Антомархи, Просектора (т. е. Адъюнктъ-Профессора) Анатоміи въ Ново-Маріинской Больницѣ во Флоренціи и состоявшаго при Университетѣ въ Пизѣ, который былъ назначенъ для занятія при плѣнникѣ мѣста Доктора О'Меры, на коемъ временно находился Докторъ Стоко. Онъ исполнялъ сію обязанность до самой смерти Наполеона, и сочиненное имъ Описаніе Послѣднихъ его Минутъ, въ двухъ частяхъ, хотя не столь занимательно и не столь хорошо написано, какъ сочиненія Ласъ-Каза и О'Меры, однако жъ полезно и любопытно тѣмъ, что въ немъ представлены послѣдніе дни жизни сего необыкновеннаго человѣка. Докторъ Антомархи, кажется, удостоился отъ Наполеона благопріятнаго пріема тѣмъ болѣе, что онъ былъ Корсиканскій уроженецъ. Онъ привезъ также извѣстія отъ его семейства. Принцесса Полина Бергезе предлагала пріѣхать къ нему. "Пусть она остается тамъ, гдѣ есть," сказалъ Наполеонъ: "я не хочу, чтобы она была свидѣтельницею унизительнаго положенія, до котораго я доведенъ, и оскорбленіи, которымъ я подвергаюсь." Безполезно было бы опять распространяться на счетъ сихъ, дѣлаемыхъ ему, по его мнѣнію оскорбленій. Они состояли въ предосторожностяхъ, которыя Сиръ Гудзонъ А оу счелъ обязанностью употребить для обеспеченія стражи надъ плѣнникомъ; особенно же въ требованіи, чтобы Англійскій Офицеръ ежедневно удостовѣрялся о присутствіи его въ Лонгвудѣ и чтобы другой, не ниже Капитанскаго чина, провожалъ его въ прогулкахъ, дѣлаемыхъ имъ по острову. На счетъ сихъ двухъ статей Наполеонъ вознамѣрился рѣшительно сопротивляться; и объявилъ, какъ мы уже видѣли, что не станетъ дѣлать никакого движенія, хотя необходимаго для его здоровья, пока не отмѣнятъ ограниченій его прогулокъ, или устроятъ оныя такъ, какъ ему сіе будетъ угодно. Это упорство долженствовало очень затруднять и безпокоитъ Губернатора, ибо если бъ здоровье плѣнника разстроилось, хотя бы въ слѣдствіе его собственнаго упрямства, то Сиръ Гудзонъ Лоу не надѣялся избѣгнуть нареканія. Съ другой стороны, если бъ онъ однажды уступилъ этому доводу, то его бы наконецъ принудили предоставить плѣннику дозволенія, несовмѣстныя съ вѣрностью его стражи. Притомъ же и бдительность его безпрестанно была возбуждаема донесеніями о заговорахъ, дѣлаемыхъ для освобожденія Наполеона; а по денежнымъ суммамъ, находившимся въ распоряженыхъ его и семейства его, опасно было полагаться на обеспеченіе, представляемое естественнымъ положеніемъ острова. Надобно также замѣтить, что требуя, какъ вещи, по праву ему принадлежащей, отмѣны стѣсненій, на которыя онъ жаловался, Бонапарте со своей стороны никогда не предлагалъ никакихъ ручательствъ, какъ напримѣръ слова своего или тому подобнаго, чтобы могло доставить нравственное обеспеченіе въ замѣнъ тѣхъ ограниченій, отъ коихъ онъ желалъ быть освобожденнымъ. Однако жъ, дабы по возможности угодить упрямству своего плѣнника. Сиръ Гудзонъ Лоу допустилъ, чтобы Англійскій Офицеръ, коему поручалось доносить о присутствіи Наполеона въ Лонгвудѣ, довольствовался случайнымъ въ томъ удостовѣреніемъ, когда онъ прогуливался въ саду или подходилъ къ окну, причемъ ему даже приказано было стараться, чтобы его не видали. Чрезъ сіе случалось, что въ иные дни вовсе не было донесенія о семъ важномъ предметѣ, за который Сиръ Гудзонъ Лоу подвергся бы въ случаѣ побѣга большой отвѣтственности. Въ книгѣ Доктора Антомархи описаны особенныя и отвратительныя средства, чрезъ которыя, для соглашенія необходимости сего устава съ упорствомъ Наполеона, приближенные показывали его безъ его вѣдома.

Въ умыслахъ къ освобожденію Наполеона не было недостатка. Говорятъ, что Полковникъ Латапи, отличный партизанскій Офицеръ, былъ главою попытки увезть его съ острова Св. Елены, съ помощью шайки Американскихъ удальцовъ; но Наполеонъ сказалъ, что ему слишкомъ хорошо извѣстны свойства этихъ людей для того, чтобы отъ нихъ можно было чего либо надѣяться. Правительство имѣло донесенія еще и о другихъ, сдѣланныхъ въ Америкѣ замыслахъ; но кажется что ни къ одному изъ нихъ рѣшительно не приступали.

Но не таково было предпріятіе Жонстона, чрезвычайно рѣшительнаго контрбандиста, коего вся жизнь составлялась изъ цѣпи самыхъ отчаянныхъ дѣлъ. Онъ достопримѣчательнымъ образомъ убѣжалъ изъ Ньюгетской тюрьмы и взялся быть кормчимъ на кораблѣ Лорда Нельсона при осадѣ Копенгагена, тогда, какъ всѣ прочіе лоцмана отъ сего отказались. Говорятъ, что Жонстонъ и прежде уже покушался увезть Наполеона, при другихъ обстоятельствахъ, въ то время, какъ онъ ѣхалъ водою въ Флиссингенъ. {Такой покрайней мѣрѣ носился слухъ. Жонстонъ и его смѣлые товарищи предполагали, сѣвъ въ шлюпку, пуститься по Шельдѣ къ Флисснигену, въ ту самую минуту, какъ Наполеонъ поѣхалъ бы въ сей городъ. Они намѣревались пристать къ Императорской яхтѣ, побросать всѣхъ въ море, кромѣ Наполеона, и посадивъ его на свою шлюпку, отвезти его на Англійскую эскадру, плававшую тогда на высотахъ сего острова. Прибавляютъ, что Наполеонъ встревожился, увидя быстро идущую къ нему шлюпку и приказалъ своимъ гребцамъ ударить въ весла, такъ, что Жонстонъ не могъ захватить яхты, прошелъ у ней подъ кормою и случай былъ потерянъ. Мы не ручаемся однако жъ за достовѣрность сего происшествія.} Теперь же онъ дѣйствительно придумалъ странный способъ увезть Наполеона съ острова Св. Елены. Для исполненія сего предпріятія намѣревались употребишь подводное судно , т. е. такое, которое могло бы погружаться на нѣсколько времени въ воду и потомъ, по произволу всплывать, по убавленіи съ него извѣстнаго количества груза. Думали, что судно сіе, погрузясь днемъ въ воду, можетъ избѣгнуть бдительности Англійскихъ сторожевыхъ кораблей, а всплывя ночью, подойдетъ къ стрегомой скалѣ, не будучи обнаружено. Постройка сего судна была дѣйствительно начата на одной изъ Телзенскихъ верфей; но поелику странность его устройства возбудила подозрѣніе, то оно было захвачено Англійскимъ Правительствомъ.

Эти и другія предпріятія, которыя можно бы привести, были очень опасны и отчаянны, но они возбуждали бдительность; поелику при всѣхъ случаяхъ, когда великія естественныя препоны были преодолѣваемы такими замыслами, сіе происходило отъ того, что на препоны сіи слишкомъ много полагались. Но между тѣмъ, какъ отъ времени до времени были предпринимаемы такія опасныя средства къ побѣгу, надежда, на которую Наполеонъ втайнѣ полагался для своего освобожденія, угасла въ глазахъ его.

Объ немъ зашла рѣчь въ Палатѣ Депутатовъ, по только случайно, 12 Іюля 1819 года. Предмета сего коснулись разсуждая о состояніи Финансовъ, и Г. Гётчинсонъ сказалъ, что тратишь полмилліона Фунтовъ стерлинговъ въ годъ для содержанія Наполеона на островѣ Св. Елены значитъ безполезно расточать казну. Мнѣніе его было поддержано однимъ только Г. Іосифомъ Юмомъ. На него отвѣтствовалъ Канцлеръ Казначейства, что издержка сія не составляетъ и пятой части вышепоказанной суммы. Главные члены оппозиціи не приняли въ этомъ дѣлѣ никакого участія; и на островѣ Св. Елены полагаютъ, что это равнодушіе было для Наполеона -- надѣявшагося, что за него жарко вступятся -- главною причиною упадка духа и отчаянія.