Вальтер Скотт - Жизнь Наполеона Бонапарта, императора французов. Часть четырнадцатая

Въ Стратегіи онъ примѣнялъ къ обширнѣйшему размѣру правила Фридриха Великаго, и чрезъ оныя пріобрѣталъ столицу или Королевство тогда, какъ Фридрихъ завоевалъ бы городъ или область. Способъ его состоялъ въ томъ, чтобы собрать наибольшее число силъ въ слабую точку позиціи непріятеля, и не допустивъ тѣмъ къ дѣйствію двѣ трети его арміи, разбить остальную треть, а потомъ рѣшить побѣду, истребивъ прочія части по одиначкѣ. Съ этою цѣлью онъ научалъ своихъ Генераловъ, какъ раздѣлять на походѣ войска для ускоренія движеній и удобнѣйшаго продовольствія, и какъ соединять ихъ въ минуту боя тамъ, гдѣ наименѣе сопротивленія по причинѣ неожиданно ста атаки. Для сего также онъ избавилъ армію отъ всякаго обоза, кромѣ самаго необходимаго -- замѣнилъ недостатокъ магазиновъ налогами, требуемыми съ земель или съ частныхъ лицъ посредствомъ правильнаго грабежа (maraudfe), и уничтожилъ въ полкахъ палатки, располагаясь со своими солдатами на открытомъ воздухѣ, если не было въ окрестностяхъ хижины и не доставало времени для устроенія ему навѣса. Способъ его былъ гибеленъ умноженіемъ числа умирающихъ, ибо онъ часто даже не заботился объ устроеніи военныхъ госпиталей; но хотя Моро и называлъ Наполеона завоевателемъ, тратившимъ по десяти тысячъ человѣкъ въ день, однако жъ чрезъ такія пожертвованія онъ долгое время достигалъ предположенныхъ имъ себѣ цѣлей. Занимающій обширное пространство непріятель, приводимый въ недоумѣніе слухами-о движущихся по разнымъ направленіямъ колоннахъ, подвергался нападенію и былъ разбиваемъ соединенными Французскими силами, собравшимися тамъ, гдѣ ихъ наименѣе ожидали. Не прежде, какъ научась отступать отъ его натисковъ съ такою же быстротою, съ какою оные были дѣлаемы, Союзники привели себя въ возможность избѣгать пораженія отъ его подвижныхъ колоннъ.

Наполеонъ не менѣе отличался новизною средствъ своихъ въ Тактикѣ, какъ и въ Стратегіи. Движенія его на полѣ битвы имѣли внезапность и быстроту молніи. При начатіи боя, подобно какъ и въ мѣрахъ для приведенія войскъ своихъ къ оному, онъ обыкновенно обманывалъ непріятеля, заводя дѣло въ разныхъ точкахъ и потомъ внезапно нанося ударъ въ одной изъ нихъ большею частью войскъ своихъ. Прорванная имъ линія, обойденный флангъ, составлявшіе цѣль его съ самаго начала битвы, обыкновенно прикрывались множествомъ предварительныхъ движеній, и онъ не прежде отваживался наносить ударъ, какъ когда нравственныя и физическія силы непріятеля были уже истощены продолжительнымъ боемъ. Тогда то онъ двигалъ свою Гвардію, которая, горя нетерпѣніемъ, давно уже стояла въ готовности, и спущенная, подобно разъяренному псу со своры, имѣла славную обязанность, рѣдко ей не удававшуюся, рѣшить продолжительную борьбу. Можно еще прибавить, какъ отличительную черту его Тактики, что онъ предпочиталъ натискъ колоннами атакѣ Фронтомъ; можетъ быть, по увѣренности, которую онъ имѣлъ въ непоколебимомъ мужествѣ водившихъ колонны Французскихъ Офицеровъ.

Любовь, которую Наполеонъ пріобрѣлъ у Французскихъ солдатъ частою раздачею имъ наградъ и знаковъ отличій, равно какъ дружеское его съ ними обхожденіе и вниманіе къ ихъ нуждамъ, въ соединеніи съ самовластіемъ и независимостью, имъ себѣ присвоенными, сдѣлали для него нетруднымъ пріобрѣсти содѣйствіе ихъ къ поддержанію его въ Революцію 18 Брюмера и къ постановленію его главою Правительства. Большей части народа чрезвычайно какъ надоѣла непостоянная форма правительства, и сдѣланныя въ ономъ разныя перемѣны, начиная съ мечтательныхъ бредней Жирондистовъ и звѣрской, кровожадной свирѣпости Якобинцевъ, до корыстолюбивой шаткости и безумства Директоріи; и народъ вообще желалъ постоянной формы правительства, если и менѣе свободнаго, то покрайней мѣрѣ болѣе прочнаго и болѣе способнаго къ обеспеченію собственности и личныхъ правъ, чѣмъ всѣ тѣ, которыя послѣдовали за паденіемъ Монархіи. Побѣдоносный Генералъ, болѣе робкій или болѣе совѣстливый, чѣмъ Наполеонъ, вздумалъ бы, можетъ статься, возстановишь Бурбоновъ. Но Наполеонъ предвидѣлъ затрудненія, долженствовавшія возникнуть при соглашеніи возврата Эмигрантовъ съ обеспеченіемъ продажи недвижимыхъ имѣній, и справедливо заключилъ, что раздирающія Францію партіи гораздо удобнѣе могутъ быть соединены подъ властью человѣка, большею частью всего этого чуждаго.

Достигнувъ верховной власти, сей высоты, которая столь многихъ сводитъ съ ума и ослѣпляетъ, Наполеонъ, казалось, занялъ только мѣсто, для коего онъ былъ рожденъ, и на которое отличныя его способности и блистательная цѣпь успѣховъ давали ему во всѣхъ отношеніяхъ неоспоримое право. Посему онъ началъ съ хладнокровіемъ и просвѣщенною мудростью разсматривать средства для утвержденія своей власти, для уничтоженія республиканскаго духа, и для учрежденія Монархіи, коей онъ располагалъ сдѣлаться главою. Многимъ людямъ, попытка возстановишь въ пользу военнаго прошлеца форму правленія, отвергнутую повидимому гласомъ народа со всеобщими кликами, показалась бы дѣломъ отчаяннымъ. Приверженцы Республики были искусные сановники, люди съ отличными талантами, привыкшіе управлять буйною демократіею и устроивать козни, ниспровергшія престолы и алтари; и врядъ ли бы можно надѣяться, что такіе люди, хоть изъ одного только стыда, допустить, чтобы всѣ десятилѣтніе труды ихъ были изглажены мечемъ столь юнаго, хотя и побѣдоноснаго вождя.

Но Наполеонъ зналъ ихъ и самого себя; онъ былъ внутренно увѣренъ, что тѣ, которые участвовали во власти чрезъ происшедшіе перевороты, готовы будутъ унизиться для того, чтобы стать орудіями его возвышенія и второстепенными агентами его могущества, удовольствовавшись такою же частью добычи, какую левъ кидаетъ шакалу.

Вообще всему Государству, при каждомъ новомъ шагѣ, дѣлаемомъ имъ къ владычеству, онъ предъявлялъ права свои на оное, состоящія въ превосходномъ его геніи, доказанномъ славнѣйшими успѣхами, и онъ возсѣлъ на престолъ Франціи, принявъ горделивый символъ: Detur dignissimo (Да будетъ дано достойнѣйшему). Никто не покушался оспоривать законность правъ его. Внѣшнее управленіе его было блистательно, а внутреннее, за нѣсколькими исключеніями, щедро и умѣренно. Ужасное убійство Герцога Ангенскаго показало свирѣпую мстительность; но вообще общественныя дѣла Наполеона, при началѣ его поприща, были достойны всякой хвалы. Маренгская битва, съ ея послѣдствіями -- усмиреніе внутреннихъ междоусобій -- примиреніе съ Римскою Церковью -- возвратъ многочисленнаго сословія Эмигрантовъ -- и сочиненіе Народнаго Уложенія -- были дѣла, способныя польстить воображенію и даже пріобрѣсть любовь народа.

Но съ искуствомъ, ему свойственнымъ, Наполеонъ, уничтоживъ Республику, умѣлъ обратишь въ свою пользу демократическія понятія, отъ коихъ возникла Революція. По прозорливости своей, онъ видѣлъ, что сопротивленіе народа прежнему Правительству возникло менѣе отъ непріязни къ Королевской власти, чѣмъ отъ ненависти къ преимуществамъ, дарованнымъ ею дворянству и духовенству, которыя одни только имѣли право занимать всѣ высшія мѣста, заграждая дорогу прочимъ, хотя и превосходящимъ ихъ въ достоинствахъ. Посему Наполеонъ, при учрежденіи своего новаго Монархическаго правительства, основательно разсудилъ, что онъ не связанъ, подобно наслѣдственнымъ Государямъ, никакими особенными постановленіями, основанными на прежнихъ обычаяхъ; но, будучи самъ творцомъ своей власти, онъ, имѣлъ право дать ей такую Форму, какую ему заблагоразсудится. Онъ такъ легко восшелъ на престолъ по всеобщему признанію его достоинствъ, что ему не нужно было для сего содѣйствіе никакой партіи; слѣдовательно, не будучи стѣсненъ никакими прежними обязательствами, ли необходимостью награждать прежнихъ пособниковъ или пріобрѣтать себѣ новыхъ, онъ имѣлъ великую выгоду дѣйствовать съ совершенною, неограниченною свободою.