Вальтер Скотт - Жизнь Наполеона Бонапарта, императора французов. Часть четырнадцатая

"Бонапарте," говоритъ сей наблюдательный путешественникъ: "поразилъ меня несходствомъ своимъ со всѣми, видѣнными мною его портретами и бюстами. Лице его показалось мнѣ болѣе и шире, чѣмъ на всѣхъ его изображеніяхъ. Тучность его, которую всѣ въ эгао время описывали чрезмѣрною, не имѣла въ себѣ ничего особеннаго. Онъ скорѣе казался крѣпкимъ и жилистымъ. На щекахъ его не обнаруживалось ни малѣйшаго румянца; и кожа его скорѣе походила на мраморъ, чѣмъ на обыкновенное тѣло. На челѣ его и на лицѣ не замѣтно было ни одной морщинки. Здоровье его и духъ казались въ лучшемъ положеніи; хотя въ это время въ Англіи вообще думали, что онъ подверженъ многосложнымъ недугамъ и совершенно упалъ духомъ. Разговоръ его былъ болѣе медленъ, чѣмъ быстръ и совершенно ясенъ; онъ ждалъ съ величайшимъ терпѣніемъ и ласково, пока я оканчивалъ отвѣты мои на его вопросы, и одинъ только разъ въ продолженіе всего разговора обратился къ Графу Бертрану. Сверкающій и иногда даже ослѣпительный блескъ очей его невозможно было выдержать. Этотъ блескъ однако жъ не былъ всегдашній, но въ особенности являлся тогда, какъ вниманіе его нѣмъ нибудь возбуждалось. Невозможно вообразить себѣ выраженія, болѣе кроткаго, болѣе благосклоннаго, какъ то, которое царствовало на лицѣ его въ продолженіе всего свиданія. И такъ, если въ сіе время здоровье его было уже разстроено и духъ въ упадкѣ, то власть его надъ самимъ собою должно признать еще болѣе необычайною, нѣмъ вообще предполагали; ибо всѣ его ухватки, разговоръ и выраженіе лица показывали человѣка совершенно здороваго и въ лучшемъ расположеніи духа." --

Сіе свиданіе происходило 15 Августа 1817 года. При ономъ Бонапарте показалъ себя въ своемъ настоящемъ видѣ. Въ другомъ достопримѣчательномъ случаѣ, 1 Іюля 18И года, когда онъ принималъ Лорда Амгерста и чиновниковъ его посольства на возвратномъ ихъ пути изъ Китая, его обхожденіе и разговоръ были гораздо болѣе притворны, принужденны и изысканны. Очевидно было, что онъ хотѣлъ чрезъ притворство произвесть впечатлѣніе, конечно не думая посѣять сѣмена свои на безплодную землю, но надѣясь, что сѣмена сіи будутъ собраны, отвезены въ Англію и произведутъ обильную жатву. Онъ вдругъ пустился въ политическія разсужденія, объявивъ, что перевѣсъ Россіи будетъ гибеленъ для Европы, замѣтивъ однако же, что Французскія и Англійскія войска одни только заслуживаютъ вниманіе по ихъ устройству и нравственнымъ качествамъ. Въ слѣдъ за тѣмъ онъ сбилъ Англичанъ съ поля, сославшись на малочисленность нашей арміи; и сказалъ, что если мы слишкомъ будемъ надѣяться на свои военныя силы, то потеряемъ первенство наше на морѣ. Тутъ онъ попалъ на любимый предметъ свой -- заговоривъ объ оплошности Лорда Кастельрига, который не доставилъ намъ или, лучше сказать, не исторгнулъ у Франціи торговаго договора и не вытребовалъ у Португалліи вознагражденія за наши издержки. Онъ, казалось, считалъ сіе пожертвованіемъ выгодами и благосостояніемъ своего отечества, и говорилъ сіе съ умышленною увѣренностью, дабы убѣдить слушателей въ томъ, что онъ отъ искренняго сердца говоритъ несовмѣстности, имъ возвѣщаемыя.

Онъ однако жъ не успѣлъ сдѣлать никакого впечатлѣнія на Лорда Амгерста или на Г. Генриха Еллиса, третьяго Комисара Посольства, къ коему была обращена большая часть сей сильной выходки и который давалъ намъ читать свой собственный журналъ, гдѣ подробнѣе изображено сіе свиданіе, чѣмъ въ печатномъ описаніи сего Посольства, изданномъ въ 18 И году.

Выставя мнимые проступки Лорда Кастельрига противъ Государства, Наполеонъ не умолчалъ и о своихъ собственныхъ неудовольствіяхъ. Особенно въ разговорѣ своемъ съ Лордомъ Амгеретомъ, онъ горько жаловался на поступки съ нимъ Сира Гудзона Лоу въ разныхъ случаяхъ; но совершенно не успѣлъ никого въ этомъ убѣдишь. Напротивъ того, Посланнику и свитѣ его показалось, что никогда еще важный узникъ не бывалъ столь мало стѣсненъ въ своей личной свободѣ, какъ бывшій Монархъ Франціи. Г. Еллисъ, послѣ личнаго во всемъ удостовѣренія, призналъ жалобы его на счетъ вина и припасовъ совершенно не заслуживающими вниманія и сожалѣлъ о томъ, что истинное или притворное негодованіе довело столь великаго мужа до такихъ ничтожныхъ я несправедливыхъ жалобъ. Лонгвудскій домъ, для жительства Государя, по сознанію Г. Еллиса, былъ малъ и недостаточенъ; но съ другой стороны, смотря на него, какъ на обитель знатной особы, ведущей уединенную жизнь, какою въ Англіи считали плѣнника, онъ былъ по его мнѣнію и приличенъ, и удовлетворителенъ. На счетъ же назначенныхъ ему предѣловъ, Г. Еллисъ замѣчаетъ, что большей свободы нельзя было дать человѣку, коего заключенія требовала всеобщая безопасность. Сношенія его съ чужими людьми состояли конечно подъ надзоромъ, ибо никому не дозволялось входить въ Лонгвудскіе предѣлы безъ пропуска отъ Губернатора; но пропускъ сей, по его увѣренію, тотчасъ былъ даваемъ, и никогда не препятствовалъ Наполеону видѣть желаемыхъ имъ посѣтителей. Стѣсненіе его переписки признано непріятнымъ и огорчительнымъ для чувствъ его; по это неизбѣжное слѣдствіе того, что онъ теперь есть и чѣмъ онъ былъ. "Отъ двухъ причинъ," говоритъ Г. Еллисъ: "по моему мнѣнію, происходятъ неосновательныя Наполеоновы жалобы. Первая и главная есть та, чтобы возбуждать общественное участіе въ Европѣ, и въ особенности въ Англіи, гдѣ онъ надѣется имѣть себѣ сообщниковъ; а другую, я думаю, можно приписать личнымъ свойствамъ и привычкамъ Бонапарте, который находитъ занятіе въ этихъ пустыхъ ссорахъ и жалкое удовольствіе въ производимыхъ ими сплетняхъ и досадѣ."

Прозорливость Г. Еллиса не обманулась: ибо Генералъ Гурго, между прочими своими показаніями, сообщаетъ удовольствіе, которое доставило Наполеону свиданіе съ Посольствомъ, возвращавшимся изъ Китая въ Англію, и увѣренность его, что доводами своими, онъ произвелъ сильное на него впечатлѣніе. Обнародованный отчетъ Г. Еллиса разрушилъ мечту сію, и жестоко обманулъ надежды изгнанника острова Св. Елены.

Описавъ разныя обстоятельства пребыванія Наполеона на Св. Еленѣ, пока онъ наслаждался совершеннымъ здоровьемъ, образъ его жизни, занятія я забавы, и приведя два достопримѣчательныя его свиданія съ умными, прозорливыми чужестранцами,-- намъ остается въ слѣдующей Главѣ изобразить печальныя подробности упадка его здоровья, и немногія, незначительныя событія, случившіяся между началомъ и концемъ его послѣдняго недуга.

Болѣзнь Наполеона.-- Ракъ въ желудкѣ.-- Мнѣніе Доктора Арнотта, что недугъ сей не произведенъ климатомъ, а существовалъ уже въ немъ, усиливаясь съ 1817 года.-- Наполеонъ нисколько не старается показать такое расположеніе, которое могло бы содѣйствовать къ облегченію суровости его плѣна.-- Удаленіе отъ него Ласъ-Каза.-- Разныя жалобы Монтолона, представленныя Палатѣ перовъ Лордомъ Голландомъ и опровергнутыя Лордомъ Батерстомъ.-- Дѣйствіе, произведенное неудачею Лорда Гилланда на Бонапарте.-- Признаки его болѣзни усиливаются. Онъ не хочетъ, ни дѣлать движенія, ни принимать лекарствъ.-- Удаленіе Доктора О'Меры отъ Наполеона,-- который не соглашается принять посѣщенія никакого другаго Англійскаго врача.-- Два Римско-Католическіе Священника присланы по его желанію на островъ Св. Елены.-- Мнѣніе Наполеона о вѣрѣ.-- Докторъ Антомархи пріѣзжаетъ для того, чтобы заступить мѣсто О'Меры.-- Продолженіе ссоръ между Бонапарте и Сиромъ Гудзономъ Лоу.-- Планы для побѣга Наполеона.-- Умыселъ Жонстона, смѣлаго контрбандиста, пристать къ Св. Еленѣ на подводномъ суднѣ и принять на оное плѣнника.-- Судно его захвачено, и умыселъ разстроенъ.-- Волненія въ Италіи дѣлаютъ необходимымъ усилить бдительность охраненія особы Наполеона.-- Болѣзнь его усиливается. Письмо, изъявляющее участіе, принимаемое Его Британскимъ Величествомъ въ положеніи Наполеона.-- Бонапарте соглашается допуститъ къ себѣ доктора Арнотта. Онъ пишетъ свое завѣщаніе и объявляетъ послѣднюю свою волю на случай смерти.-- Причащеніе Святыхъ Тайнъ.-- Смерть его, 5 Мая 1821 года.-- Вскрытіе тѣла.-- Похороны.