Александр Архипов - Звёзды Платона

— Э! Это у тебя мужской! А у меня дэвочка!

Мимо них на командирском УАЗике в сторону окружённой толпы афганцев ехали начальник разведки, командир роты и оба взводных. Увидев Платона с прапорщиком, обращаясь к командиру второго взвода ротный сказал:

— Отметь!

— Есть отметить. Обоих? — спросил, наклонившись к ротному Очкинази.

— Платона!

Вечером отмечали успешное завершение операции. Рядовой состав пил кофе со сгущёнкой, щедро разбавляя его кипяточком. Прапорщик Мишин зашёл за БМП и три раза экономно хлебнул из фляжки. А вот у офицерского состава ужин немного затянулся.

— Надо было этого Платона послушать. А я думаю, что он мне о каких-то стариках, английских карабинах? — затягиваясь сигареткой сокрушённо говорил майор Чижов.

— Чиж, мы свою часть операции выполнили. Главное потерь нет, — возразил ему сонным голосом начальник разведки бригады.

— Потерь нет, но чувствую себя как-то… Как они нас? А? А я ведь поверил! И эта баба ещё. Видел бы ты её! Стоит такая, вся чёрная, ни лица, ни глаз. Обелиск прямо. Я даже рук её не видел, Потап. Смотрит на меня через свою сеточку в парандже, а я чувствую, как же она меня ненавидит. Пришла на переговоры… и ненавидит. Представляешь, Потап? Говорю с ней, а у меня, у боевого офицера — вот такие мурахи… и пот по спине струйкой. И это при ноле градусов. Красивая, наверное!

— Наверное! А эта девочка? Ну, прямо актриса! Мы же ей поверили. А как ребёнку не верить? Она же ребёнок! Девочка! Но главное — без потерь.

— Я думаю эта мамзель в парандже и есть мамаша малышки Зейнеб. Мы ж их бабушку убили, вот и ненавидят нас. Ты прав, старик, главное без потерь! — засыпая за столом, ответил майор.

По итогам успешно проведённой операции по уничтожению бандформирования моджахедов и спасения мирных жителей кишлака Фазари, а также за личное мужество и героизм к боевым правительственным наградам представлены шесть человек. Фамилия рядового Платонова Л.А. в списке не значилась.

Двумя «УРАЛами» взвод везли на вертолётную площадку. Пыль от огромных колёс закручивалась в небольшие смерчи, металась по дороге и пыталась догнать грузовики. Было тесновато, но весело. Правда рты старались широко не открывать и смеялись друг другу в воротники бушлатов. Афганская пыль на вкус просто отвратительна.

— А Брежнев и говорит Сталину…

— Сандро, отставить! Хрущёв… — поправил рядового прапорщик Мишин.

— А я? Я и говорю… Хрущёв такой, подходит к Сталину…

Машина резко дёрнулась, громко и гневно зашипев пневмотормозами. Сандро, размахивающий руками во время рассказа, сорвался с места и ласточкой полетел в сторону кабины. Народ, пытаясь на лету поймать доморощенного юмориста, одновременно схватили его за что попало. Сандро на секунду завис в воздухе и, с удивлённо-обиженным лицом, грохнулся на ранцы и ящики с боезапасом, лежащими между рядами скамеек. И вот тут пыль догнала грузовик и напала на всех сразу, тем более, что глаза и рты были распахнуты по максимуму.

— Выгружаемся, военные! — не давал опомниться прапорщик, одновременно придавая ускорение замешкавшимся посредством физического воздействия на основание опорно-двигательного аппарата.

Взвод шумно выпрыгивал из грузовиков, отрывая плечи и руки от неподъёмных ранцев и ящиков с выстрелами РПГ и пулемётными лентами. Вертушки ещё не прогревали, экипажи ждали команды, экономя время и горючку. Построились так, как планировали грузиться, то есть тремя группами. Задание взводный получил внятное. Выдвинуться тремя бортами в зону, где батальон мотострелков блокировал большую банду духов и вторые сутки не выпускал басмачей из кишлака. Задача взвода Очкинази была — высадиться в горном районе и блокировать возможные подходы к кишлаку других бандформирований. Боезапаса набрали по максимуму, поэтому ножки потряхивало от нагрузки, а коленки пытались сложиться в обратную сторону. Проходящий мимо них авиатехник, глядя на раздутые ранцы и количество ящиков с пулемётными лентами, недовольно поморщился, сплюнул и побежал закладывать командиру звена вертолётчиков.

— Тыщ прапорщик, а вы чё? С нами? — поинтересовался у Мишина Бес.

— А куды ж вы без меня, чурка нерусский? Заблудитесь в трёх соснах! — ответил, поёживаясь прапорщик.

— Полежали бы лучше. Вон вас как трусит, — подключился Санчо.

Все знали, что Мишина опять ночью трясла лихорадка. Вроде давно переболел, а она, сволочь, возвращалась и возвращалась. Взводный тоже предлагал ему отлежаться. Задание не предполагало каких-то сложностей и отсутствие прапорщика было бы вполне объяснимо. Тем более, что Платон, практически мог его кратковременно заместить. Мишин настойчиво натаскивал молодого, нагловатого рядового практически по всем вопросам, касающимся армейской разведки. В буквальном смысле, вбивая в его стриженную наглую голову тонкости, в которые не посвящали обычных бойцов в учебках и карантине. Но не в характере Мохера было валяться на койке, когда его парни кроссовки о горные тропы стирают. Взял лишнюю застиранную тельняшечку, чтобы сменить мокрую и пошёл.

— Вас понял Гранит. «Пчёлки» греются, грузимся через пятнадцать минут. По координатам понял. По прибытии доложу, — откричался своему начальству по рации взводный. Но разве турбины МИ-8 перекричишь?

— На долго нас забрасывают, Сева? — спросил лейтенанта Мишин.

— Не думаю. В тот район уже подтянули артиллерию. Значит, людьми рисковать не будут. Зафигачат «тяжёлыми» и дело с концом. А нас так, для подстраховки скорее. Через пару дней снимут, — ответил и выдал одновременно военную тайну взводный командир.

Загрузились быстро. Вертушки по сумасшедшему раскручивая свою пятёрку лопастей, потряхивая и вибрируя, по очереди поднялись в воздух и начали набирать высоту. Из кабины пилотов высунулась усатая физиономия недовольного командира звена и кивнув на гору амуниции проорала:

— Вы, что? Вашу душу-грушу? Никак на рынок, торговать едите?

— На рынок Михалыч, на рынок! Продадим, — самогонки купим! — орал в ответ прапорщик, взвешивая в руке коробку с пулемётной лентой.

Пацаны дружно заржали! Каждый раз одно и то же. Хорошая примета. Лёту было около часа, поэтому многие решили использовать время полёта с пользой. Спали. От монотонной вибрации Мишин успокоился. Его трусит и всех трусит! Он полез во внутренний карман, достал пузырёк с таблетками и глотнул двойную дозу. Мало ли потом некогда будет.

— Вовка! Готовность пять минут. Первый пошел на высадку, мы третьи, — крикнул прапорщику в открытый люк кабины штурман вертушки.

— Приготовились, сынки! — вздрогнув, крикнул Мишин, глядя на часы.

То, что произошло потом, увидели одновременно все, кто сидел у иллюминаторов. По уже сидевшему первому и приземляющемуся второму вертолёту одновременно ударили из нескольких огневых точек. Огонь вёлся с предельных дистанций, на солнце и под неудобным углом, но в висящий вертолёт трудно промахнуться. Было видно, как бегут и падают, выпрыгивая из люков вертушек разведчики. Как внизу под огнём машет руками Очкинази, показывая где лучше высаживать остальных бойцов из третьей вертушки.