Владислав Погадаев - Линия жизни

Восемь месяцев обживал я камеру №77. Периодически нас вызывали на этап, везли в Серов, уточняли какие-то детали и привозили обратно. Связано это было с тем, что Васькина подруга начала менять показания, которые каждый раз были такие разноречивые, что следователю волей-неволей приходилось этапировать нас из следственного изолятора. В то время редкие встречи на этапах были для нас самыми радостными событиями: мы делились новостями собственной жизни и весточками, которые получали с воли. Письма в период производства следственных действий были строжайше запрещены, но Валькина подруга Ольга каким-то образом умудрялась переправлять ему записочки через вертухаев.

Вальке приходилось тяжелее всех: к моменту его заселения в камере сформировалась группа беспредельщиков, которые всячески пытались над ним издеваться. К счастью для Вальки, продлилось это недолго: вскоре был арестован один из лидеров уралмашевской шпаны Лёва Лившиц – личность, хорошо известная не только у себя на Уралмаше, но и в городе. Вот тут беспредельщикам пришёл кирдык: Валька и Лёва быстро сошлись, и все бывшие Валькины обидчики вдруг начали перед ним заискивать. А сошлись они на почве спорта. В те годы на Уралмаше было много классных боксёров: Виктор Паршинцев, Борис Сафин, Саша Глазырин и много-много других, с которыми, как потом оказалось, и Валька, и Лёва были знакомы и чисто по-спортивному дружны. Так в камере произошла смена власти.

Расскажу про ещё один очень забавный случай, который произошёл уже в нашем «общежитии». Однажды в камеру закинули мужичка значительно старше нас. Собой он был довольно хлипок, но по повадке чувствовалось, что далеко не прост, хоть и пытается прикинуться валенком. Звали его Петя Вершинин.

Спустя несколько дней нового соседа вызвали к следователю и повторно дактилоскопировали – сняли отпечатки пальцев. Вернулся Петя угрюмо-отрешённым. Было видно, что произошедшее очень ему не понравилось. А вот когда через несколько дней его вызвали в третий раз, Петя заявился обратно с отборным матом.

Оказалось, что когда-то, очень давно, наш сосед был осуждён за грабёж и отбывал свой срок в Воркуте. И вот он – уникальный случай: с Воркуты Петя бежал. Причём, как голубь на родную помойку, воротился в милый сердцу город Свердловск, в свой же Орджоникидзевский район, откуда его когда-то насильственно переселили в зону с менее благоприятным климатом. Правда, поселился Петя по другому адресу, где по поддельным документам спокойно проживал в течение нескольких лет; и мог бы прожить так ещё очень долго, если б снова не загремел за грабёж.

Отпечатки пальцев не переделаешь, а потому на следующий день Петюню с вещами перевели вниз – к рецидивистам.

На этом Петины приключения не закончились. Как-то во время прогулки он вырвался из строя и по лестнице вбежал на смотровую площадку, где нёс службу охранник, наблюдающий за прогулочными двориками. Оттуда Петя рыбкой скользнул в один из отсеков, над которым не было натянуто сетки, и, мастерски завершив манёвр, разбил при падении голову. Всё вышеописанное он исполнил с большим артистизмом, на высоком художественном уровне, а посему сразу отъехал в больничку, где начал косить под придурка: «потерял» память, отвечал невпопад и – тому подобное.

Как выяснилось позже, наш бывший сокамерник поставил перед собой непростую задачу: пролезть в дурдом.

Принять такое решение может только суд.

И вот Петра Вершинина ведут в суд.

Некоторые дилетанты, пытаясь произвести нужное впечатление, суют за щеку мыло и с пеной у рта имитируют психический припадок. Не таков был наш Петя, натура творческая и, как я уже отмечал, артистическая. Накануне судебного заседания он тщательно подготовился: нажевал чёрного хлеба и сложил в штаны.

Перед моим мысленным взором так и стоит картинка.

Встать, суд идёт!

Петя, с неподвижным лицом идиота, сидит, уставившись в одну точку, но вдруг словно прислушивается к чему-то внутри себя, ёрзает на лавке… Лицо его светлеет, оживляется… Петя запускает руку в штаны, достаёт оттуда нечто тёмное, бесформенное и начинает судорожно запихивать это в рот, давясь и размазывая по щекам.

Женщина-судья, переломившись пополам, с рвотными спазмами сползает под стол.

Аплодисменты!

Занавес!

Таким способом Петя и решил поставленную задачу: попал в дурку, откуда моментально бежал. Как ему это удалось, одному Богу известно.

Правда, бегал он недолго. Нужно отдать должное нашей доблестной милиции: в этот раз Петя пробыл на свободе считанные дни. Сколько ему дали с учётом неотбытого срока и всех последующих заслуг – не знаю, но, думаю, припомнили всё.

В июне шестьдесят пятого года нас привезли в Серов на подписание статьи двести первой «Окончание следствия». Здесь же мы познакомились со своими адвокатами. Ваську должен был защищать самый опытный адвокат города Серова Шапиро. Вальку – один из самых лучших адвокатов Свердловска Бейлин Михаил Романович. У бабули же хватило денег лишь на оплату услуг недавней выпускницы Свердловского юридического института Сидоровой Веры Максимовны.

Вера окончила институт с красным дипломом, вышла замуж – впоследствии её муж стал одним из руководителей Свердловской железной дороги – и вслед за мужем приехала в Серов. Опыта у начинающего адвоката практически не имелось, но человеком она была очень добросердечным и ответственным. Вера быстро прониклась сочувствием к моей бабуле, а та в ней просто души не чаяла.

Документы об окончании следствия подписывали с большим недоумением, потому что наша потерпевшая несколько раз меняла показания: обвиняла то одного, то другого; потом вдруг оправдывала того, кого обвиняла, а обвиняла того, кого раньше оправдывала – и так несколько раз. Мы понимали, что суду, если он действительно захочет, разобраться в такой каше будет непросто.

После подписания документов и беседы с адвокатами мы снова были этапированы в СИЗО: ждать вызова в суд. Наконец вызов был получен. С одной стороны, на душе было тревожно: что нас ждёт? С другой, любая определённость лучше любой неопределённости.

Мы уже знали, что вершить правосудие будет состав судейской коллегии под председательством народного судьи Соболева Сергея Ивановича. По отзывам людей бывалых, человек он справедливый. А поддерживать обвинение должен Главный прокурор Серова Иванисов А.В. Вот тут нам предсказывали незавидную участь: Иванисов характеризовался как человек не столько жёсткий, сколько жестокий, не признающий милосердия по отношению к преступникам.

В один из тёплых июньских дней нас погрузили в воронок и привезли в Серовский городской суд. У здания суда машину встречала уйма народа: друзья, родственники и просто знакомые. Нас ввели в здание и разместили на скамье за загородкой. Ни клетки, ни наручников не было.