Кэрри Лонсдейл - Не обещай себя другим

После ужина я пишу Риз о том, что наутро снова отправляюсь на поиски лошадей.

Перечитав сообщение, я глотаю пилюлю зрелости, которую прописала мне Эйми.

«Прости, что так вышло. Не злись, пожалуйста. Сделаем эту статью вместе».

Удовлетворенно кивнув, я отправляю сообщение.

– Ну что, готово? – спрашивает Эйми.

– Да, – говорю я, и мы выходим из ресторана. – Нам так и не удалось поговорить за ужином о твоем кафе. Как продвигается работа по расширению?

– Никак.

– В смысле? – Я удивленно смотрю на Эйми.

– Знаешь, я думаю, ты был прав. Я как-то забыла, для чего я открыла это кафе. Признаюсь, меня увлекла идея о том, чтобы работать сразу в трех точках. Не каждый способен на такое. Я знаю, что я лучше того же «Старбакса», ведь я преуспеваю там, где другие кафе закрываются, не выдержав конкуренции. Но мне бы не хотелось менять кухню на бумаги: я предпочитаю готовить для своих посетителей, а не бесконечно пересчитывать доходы и расходы.

– Ты уверена, что делаешь это по своей воле, а не из-за моих жалоб?

– Хочешь сказать, из-за твоего нытья?

– Я никогда не ною!

– Тоже верно, – смеется Эйми. – Ты помогаешь мне трезво смотреть на вещи.

– Мы прекрасно дополняем друг друга.

– Чему я очень рада, поскольку есть еще кое-что, о чем я мечтаю.

– Что только пожелаешь.

Для Эйми я готов на любые подвиги.

– Ты был единственным ребенком в семье, да и я тоже. Мне бы не хотелось, чтобы Кэти повторила нашу судьбу. – Эйми набирает в грудь побольше воздуха. – Нам нужно родить еще одного ребенка.

От моего радужного настроения не остается и следа.

Эйми смотрит на меня с сияющей улыбкой, которую я, при всем желании, не могу разделить.

– Ян? – Эйми с тревогой заглядывает мне в глаза. – Ты ведь тоже хочешь второго ребенка, правда?

– Правда. Но давай поговорим об этом позже, когда вернемся домой. А пока… – Я качаю головой. – Пока…

Эйми кивает.

– Я поняла, поняла. Это слишком много для одного раза. Мне не стоило валить все в кучу. Прости, что завела этот разговор…

– Нет-нет, не извиняйся. Тебе не за что извиняться. Вернемся к этому разговору позже, через несколько дней.

Мне очень не хочется огорчать Эйми, но выхода нет: я еще не свободен от ошибок, совершенных в прошлом. Поспешив, я рискую наделать их еще больше.

– А где пленка? – спросил Ян, заглядывая отцу через плечо.

Стью показывал сыну новый тип фотокамеры, который он получил для тестирования. Цифровая камера, так ее назвал отец. Выглядела она, по мнению Яна, слишком громоздкой.

– Пленки здесь нет. Вот тут, – отец ткнул пальцем в нижнюю часть фотоаппарата, – находится встроенный жесткий диск. На нем и хранятся все снимки.

– Что-то вроде компьютера? – Ян наклонился еще ближе.

– Вроде того. Подвинь стул. Посмотрим, что тут есть.

Этот деревянный стул был знаком Яну как нельзя лучше. Он усаживался на него всякий раз, когда отец вызывал его к себе в кабинет – прочесть нотацию насчет уроков или работы по дому. Стью только и делал, что поучал его.

Вместе с отцом они уселись перед компьютером, к которому Стью подсоединил фотокамеру. Он кликнул мышкой по какой-то папке, и на экране появились десять значков. Двойной щелчок мыши, и вот уже Ян смотрит на собственное изображение – отец сфотографировал его каких-то пятнадцать минут назад.

– Ух ты! – воскликнул Ян.

Ни тебе фотопленки, ни возни с ее проявлением. Вот он тут, на экране. Качество снимка Яну не понравилось – кое-где вполне можно было добавить резкости.

Он взял цифровую камеру и принялся изучать ее кнопки и значки.

– Теперь ты будешь работать с ней? – Его взгляд упал на профессиональный «Nikon», которым отец обычно пользовался во время съемок. Вот было бы здорово, если бы Стью отдал его Яну!

– Нет, – покачал головой Стью. – Этой технике еще развиваться и развиваться. – Взяв у сына камеру, он положил ее на стол. – Но лет через десять-пятнадцать они вытеснят пленочные аппараты, поверь моему слову.

Наклонившись к экрану, отец начал открывать другие фотографии. Здесь были он сам, Ян и кое-что из окрестных видов.

– А почему ты не сфотографировал маму?

– Потому что. – Отец щелкнул по очередной иконке. Ян сидит на ветке дерева.

– Она красивая.

По крайней мере, когда Джеки не прячет лицо Сары под слоем макияжа и не набрасывается на Яна с угрозами забрать его бесценную мамочку. Угрозы, впрочем, так и оставались угрозами: даже после долгой отлучки Джеки всегда возвращалась домой.

Зато Сара в глазах Яна была настоящей красавицей.

– Надо бы почаще фотографировать ее.

До сих пор он снимал в основном Джеки. А это были не самые приятные снимки.

– Не смей фотографировать маму, – приказным тоном заявил отец.

Ян вздрогнул. С чего вдруг?

Раньше ему не разрешали фотографировать Джеки. Это было понятно. После того случая в мотеле Ян и сам не спешил хвататься за фотоаппарат. И вот теперь этот запрет распространился на Сару.

– Ты же фотографируешь нас с тобой. Но мы одна семья, и мама тоже должна быть на этих снимках.

– Забудь об этом. Мама не хочет, чтобы ее фотографировали.

– Почему?

– Неважно. Делай, как тебе говорят.

Ян вскипел от негодования. Ему уже тринадцать, и он не позволит разговаривать с собой, как с ребенком! Вскочив, он отпихнул стул и устремился к двери.

– Ян, поставь стул на место.

Не обращая внимания на отца, Ян бросился к себе в комнату. Натянув свитер, он схватил кепку и рванул вниз по лестнице. Все утро он бродил по ферме с отцом и Джошем Лэнсбери, их давним арендатором. Стью взял Яна с собой, чтобы тот мог послушать их разговоры про урожай и состояние почвы. Рано или поздно эта земля перейдет в собственность Яна. Неплохо бы ему получить представление о том, как на ней работать, даже если он, по примеру отца, будет сдавать ее в аренду.

Но земля интересовала Яна почти так же, как отца – его собственная семья. В последнее время родители Яна почти не общались, а спал отец на диване в своем кабинете. Утром, когда Ян предложил Саре прогуляться с ними по ферме, она решительно отказалась. Сказала, что лучше почитает.

– Ян?

Он замер на месте.

– Подойди-ка.

Ян шагнул в гостиную. Мама сидела в углу, в своем любимом кресле. Вокруг громоздились стопки книг. Сотня штук, если не больше. И все их она прочла хотя бы по разу.

– Куда ты собрался? – улыбнулась мама.

– К Маршаллу.

– Как он поживает?

Ян уже давно не приглашал к себе Маршалла. Другие его приятели тоже не заглядывали к ним в гости. Что, если мама снова изменится? Яну будет стыдно перед друзьями. К тому же, если пойдут слухи о ее проблемах, маму могут упрятать в больницу. Или, что еще хуже, отдадут Яна в приют.