Андрей Оболенский - Ночное дежурство доктора Кузнецова

Ни в литературе, ни в интернете не упоминается Яков Каграманов.

Из-за этих противоречий мне так и не удалось выстроить хоть сколько-нибудь полную цепочку событий, понять, какую роль кто играл. Да и надо ли? Есть, в конце концов, вещи необъяснимые. А если учесть ещё, что само время, о котором я рассказал, переполнено иррациональным, искривлено, часто недоступно пониманию, даже если принять многие спорные допущения, то надо бросить гадать. Не имеет смысла, хотя интересно.

Всё меняется быстро, особенно теперь. У меня множество регалий, я главный медицинский консультант Управления делами Президента, заведую кафедрой, у меня много учеников и совсем мало свободного времени. Его никак не остаётся на пустые воспоминания. Вы должны понять, что я, рационалист до мозга костей, давно бы забыл обо всём, что произошло в семьдесят четвёртом, списал это на бредовое состояние вследствие усталости, временное помешательство, цветной и живой сон, такие, знаете, бывают, да мало ли на что можно всё списать. Если бы не часы. Оспорить это доказательство невозможно, хотя и непонятно, доказательством чего эти часы являются. Но я всегда ношу их с собой на тот случай, если возникнет необходимость попросить кого-нибудь из ординаторов остаться подежурить вне очереди и присмотреть за больным ночью. У меня есть предчувствие, что эта необходимость скоро возникнет.

Я понимаю, что всё сотрётся. Мы бежим в будущее вместе с остальной частью человечества и не желаем оглядываться, и впереди — счастье, похожее на весёленький такой ситчик миленькой расцветки, необыкновенная легкость и чертовски приятная глупость. Кому надо оглядываться и смотреть туда, где низменные и возвышенные страсти, подлость, фанатизм, страх, нелепица, глупая гордыня, мистичность событий и странные совпадения свились в тугой клубок, который уже невозможно распутать, и виноватых нет. Да и кому это нужно, распутывать. Уже ушли последние свидетели, умрут их пожилые дети и внуки, мы станем совсем цивилизованными и будем думать о тёмном и зловещем веке так, как думаем сейчас о тяготах крепостничества или войне с Наполеоном. Как о строчках из учебника истории, потому что реальные люди, искавшие ответы на мучительные вопросы, принимавшие тяжкие для себя решения, просто страдавшие, давно канули. Поодиночке или скопом. И не стоит труда мучиться вопросами почему, зачем, да ради чего. Не заморачивайтесь, господа, живите! Пока позволено.

Центральная Клиническая Больница (ЦКБ) в семидесятые годы прошлого века была основной клиникой, где лечилась партийная и правительственная элита. Самых высших и наиболее заслуженных людей страны обслуживала небольшая больница с поликлиникой на улице Грановского (бывшей Воздвиженке). Позже была выстроена большая роскошная клиника на Мичуринском проспекте, предназначенная для лиц, начиная с Министра СССР и выше по должности. Тем не менее, уже значительно позже, Борис Ельцин постоянно лечился не там, а в ЦКБ.

Сегодня — мне, завтра — тебе (лат.) .

Четвёртое Главное Управление при Минздраве СССР занималось медицинским обслуживанием привилегированного партийного и правительственного контингента, в том числе и высших лиц страны. Начальником Управления был академик Евгений Чазов, личный врач Леонида Брежнева.