Валерий Городецкий - Гаврош, или Поэты не пьют американо

Воплощайте мечты. А-то встретите случайно Поэта, и он заставит вас сделать это.

Но будет больнее.

Марина училась в «Герцена». Когда мы поженились, Марина уже была на пятом курсе. Пора было выбрать тему диплома.

После недолгого семейного совета решили, что интересно будет писать диплом по Пастернаку. По крайней мере, это не скучно и познавательно.

Несколько месяцев наш дом был завален книгами – «Доктор Живаго», воспоминания, переписка и ранние стихи – в которых было ничего не понять, но после расшифровки критиками они превращались в философские поэмы вселенского масштаба.

В тот день совпало много всего – во-первых, Гаврош давала свой осенний концерт в Питере. Во-вторых, Сан Саныч прилетел из Германии на пару дней в Питер. И мы решили сводить его на концерт Гавроша. Ну, а в-третьих, у Марины была предзащита диплома на кафедре, назначенная в [6] На. день концерта.

Марина с утра уехала на предзащиту, а я днем встретился с Сан Санычем.

Мы побродили по городу: прошли по улице Рубинштейна, заглянули в подворотню, где когда-то обитал рок-клуб, и далее пошли по Невскому. Перейдя через Неву по Дворцовому мосту, отправились встретить Марину, ибо концерт был уже близок, а известий от нее все не было.

По пути Сан Саныч рассказывал о своем новом житие-бытие, и с ностальгией вспоминал наши школьные и студенческие веселые приключения.

Найдя наконец факультет филологии, мы поднялись по ступенькам старинного здания с обветшалыми стенами и отправились на поиски двести первой аудитории, которая оказалась на втором этаже, в одном из закоулков.

Приоткрыв слегка дверь, мы стали прислушиваться к происходящему.

– А скажите, милочка, – вопрошал писклявый женский голос. – Тему вы, надеюсь, проработали хорошо. Так вот, сам главный герой – Живаго, во что был одет во время поездки в поезде?

– Не помню, – отвечал тихий девичий голосок.

– Что вы говорите? Не слышу вас. Говорите громче, – в голосе преподавательницы послышалось раздражение.

– Н-н-н-н-е помню, – еле слышно раздался ответ.

– Ну что же вы, милочка. Взяли такую серьезную тему, и совершенно не готовы выходить на диплом. Это же классика, Пастернак. Надеюсь, вы понимаете всю серьезность темы? Вы ведь будущий учитель, врачеватель, так сказать, юных душ. Такие вещи надо знать. Я вижу, вы не понимаете всю меру взятой ответственности. Ответственности, которую возлагает на вас диплом, который вы хотите получить.

– Я понимаю, – раздался еле уловимый звук, будто мышь пропищала откуда-то из-под пола.

– Не чувствую, не чувствую, милочка. Я буду ставить вопрос о том, что вы не готовы выходить на диплом. Вы абсолютно не владеете темой.

– Что за фигня здесь творится? – повернулся ко мне в недоумении Сан Саныч.

– Я сам не знаю, – ответил я. – Может это исторический факультет? Да не, вроде двести первая аудитория, как записано у меня.

Чуть приоткрыв дверь, мы заглянули внутрь, где увидели группу студенток, сидящих за партами. У доски, за кафедрой, находились три женщины-преподавателя. В центре восседало рыжое существо с кичкой и в роговых очках. Существо строго обводило взглядом присутствующих и вещало:

– Я всегда строго слежу за пониманием учащимися темы. Если вы не потрудились досконально изучить предмет своего диплома, вы не пройдете у меня предзащиту. Вам надо понять это основательно. Без этого вы не поймете русскую литературу.

Сан Саныч уже жил в другой вселенной, но ситуацией владел, ибо прошел суровую школу классного старосты. Он открыл дверь и войдя внутрь громким уверенным голосом произнес, обращаясь к существу в центре:

– Марина здесь?

– Да, а что вам надо? У нас предзащита, – отвечало существо.

– Я из ректората. Ее вызывают к ректору, – спокойно заявил Саныч.

– По какому поводу? – голос стал менее уверенным и даже более тихим.

– Там с телевидения приехали. С японцами. Она недавно выиграла в конкурсе красоты «Мисс «Коника» среди студенток, интервью хотят взять. Поедет в Японию, страну представлять. А заодно и наш Универ, – продолжал Саныч звонким и даже слегка снисходительным тоном.

– Охренеть, – подумал я.

– А, ну тогда, конечно. Марина, идите. Завтра только зайдите ко мне, я должна проверить вашу готовность. Комиссии правда не будет, но думаю, мы это решим.

– Ты что творишь? – накинулась Марина на Саныча, отойдя от дверей.

– Ты же все равно не помнишь, во что доктор Живаго был одет, когда ехал в поезде? – спокойно сказал Саныч.

– Ну не помню, и что? – сказала Марина.

– Пошли на концерт, а то тебя тут до диплома не допустят. Завтра спокойно пройдешь предзащиту, – объяснил Саныч.

– Завтра же все равно придется отвечать!

– Ты не сечешь – завтра не будет зрителей. А значит – не будет и шоу.

– Ладно, пошли, – Марина обреченно махнула рукой.

– Послушай, – спросил я. – А кто это такая, в центре у вас сидела, в очках?

– Балашихина – специалист по 18–19 векам. Каждого героя наизусть знает – где стоял, во что был одет. Валит только так – сначала на предзащите, потом на дипломе, – ответила Марина.

– А какое это имеет отношение к литературе? – удивился Саныч.

– Да кто его знает, мы привыкли уже: не сдашь – вылетишь.

– Кажется, я понимаю, – сказал Саныч. – В школе это называлось, «раскрыть тему».

– Ну да, так и есть, – ответила Марина.

– А знаешь, что в этом самое интересное? – продолжил Саныч.

– Что?

– Что никакой темы нет, – утвердился Саныч.

– Как это? В любом произведении есть тема! – возразила Марина.

– Может и есть, но тогда у вас тут кружок по разгадыванию кроссвордов, а вовсе не Альма Матер по выпуску творческих единиц, сеющих Разумное, Доброе, Вечное. Ладно, не будем о грустном, скоро концерт начнется, побежали, – поторопил нас Сан Саныч.

И мы отправились на концерт.

А диплом мы и так защитили. По Пастернаку.

То был один из тех счастливых дней, который провел рядом с ней.

День 8 июля 2003 года.

Где-то в конце июня раздался звонок и знакомый, с хрипотцой, голос выпалил как всегда бодро и быстро:

– Салют. Хочу на Казани сыграть для зайцев. Скажи админу, что сбор в шесть на Казани.