Валерий Городецкий - Гаврош, или Поэты не пьют американо

Как бывает, когда события реки времён попадают в правильное русло, все вокруг начало перестраиваться, формируя новую карту этого изменчивого и пластилинового мира.

Как-то утром пришло письмо из Университета, в который я подавал заявление несколько месяцев назад. Там сообщалось, что мне необходимо приехать, меня зачислят после успешного собеседования.

Я написал письмо Гаврошу и Чайке, уладил кое-какие формальности, сел на самолет и переехал в другую жизнь.

Сейчас я чувствую облегчение и могу спокойно жить дальше. Если будет трудно, у меня есть притчи на все случаи жизни, ведь кто еще может дать мне советы, как ни человек, начавший свой тернистый путь из мест, достаточно отдаленных, и покоривший этот мир, не имея за спиной ни денег, ни связей, ни богатых родителей.

Может быть и вам пригодится что-то из этих историй. Что, если вам не удалось пока применить все то, чему вас кто-то учил. Так может быть ваше призвание создавать что-то такое, чего еще не было до вас, а не учиться старому. Тогда вы можете достать эту книжку с полки, открыть на любой странице и, кто знает, вдруг вы найдете совет, необходимый именно сейчас. А если зебра судьбы легла темной полосой, то посмотрите на название на корешке и двигайтесь дальше, не размениваясь на мелочи. У Вас наверняка есть мечта, о которой знаете только Вы. И она обязательно должна сбыться. Хотя бы для того, чтобы Вы могли жить в ладах с самим собой.

Прошло еще полгода, и с экрана я узнал, что она стала мамой. Вот так взяла да и стала, назло злопыхателям, завистникам и просто дуракам. Из интервью я понял, что у нее начался новый этап, исполненный глубокого и настоящего счастья…

Я часто думал, почему я встретил Гавроша, и зачем я провел именно так эти 10 лет.

Лишь сейчас, по прошествии лет, когда слова сами льются на бумагу, вся мозаика событий сложилась в простой и ясный витраж, ушла пыль обыденного, застилающая истинную картину жизни и причинно-следственных связей. Каждый день, каждая минута прозрачны и чисты, будто Вселенная, прятавшая до того свои секреты, развернула наконец старую карту, на которой обозначены места, в которых когда-то, очень давно были закопаны клады с несметными сокровищами.

И тогда будто проступили на карте до того невидимые, но ждущие своего часа буквы:

Это не мы выбираем книги, а книги выбирают нас.

Кажется, в самом конце я нашел Золотой Ключик, который искал всю жизнь. И вы всегда можете найти свой. Для этого надо порой сделать лишь небольшое усилие.

Я распечатал книгу, сел в поезд и поехал в Москву.

Я почти закончил ее, точно вам говорю.

И надо ж было встретить Продюсера.

Друзья пригласили на День Рождения, в кафе ЛУК, где-то в центре Москвы.

Странный город – Москва.

У здания с крупными буквами «Чайковский» стоит памятник, но оказалось, что это не Чайковский. Окончательный выбор, сделанный этим городом стал ясен при посещении старого Арбата, которого больше нет.

Именинник сказал тост:

– Друзья, я благодарен Петербургу, бесконечно благодарен Петербургу и его музыке. Они изменили мою жизнь.

– О чем это он? – спросил я сидевшего справа дядьку в очках.

– Тут такая тема: была у него точка в ГУМе, ни шатко, ни валко – человек шузами торговал, фирмовыми, лабутенами и прочим. На жизнь хватало, но не шиковал.

– А, понял. Вот наверное поднялся дядя на лабутенах-то?

– Какой там, наоборот все вышло. Как песня в Питере вышла, китайцы ломанули со своими лабутенами, и накрылся тот магазин. Ну а человек начал заниматься всякими полезными товарами, витаминами и суперфудами и разбогател реально.

– Интересно вышло. Я не знал, что музыка так может повлиять на бизнес.

– Ха, еще как может, музыка может все! Кстати, Леонид, продюсер, – представился он.

Он не был похож ни на сноба, ни на отполированный софитами глянец, под которым не то что душу, кожи не разглядеть. Продюсер был обычным человеком. Любовь к музыке быстро свела мосты. Он был разговорчив, любил травить байки.

– Я все сам люблю делать, все. Порой заедешь в студию в шесть вечера, возьмешь гитару, что-то там строгаешь, очнулся, а за окном уже три часа ночи. А больше ничего и не надо, вот где кайф. Возьми например Пола, сэра Пола Маккартни, – рассказывал он. – Ты знаешь как у Пола свадьба проходила?

– Не знаю, – ответил я.

– Ну, значит, смотри – день свадьбы. С утра Пол идет в студию, писать тамбурин. Представляешь – песня уже была написана, все сделано – бас, вокал, ударные. Но сэр Пол решил дописать лично тамбурин. Не отдал ведь никому – можно было щелкнуть пальцами и выстроилось десять ударников и пяток тамбуринистов. Нет, он идет с утра писать тамбурин. Но что-то там не клеится – ну не клеится и все тут. Час пишет, два, не идет… А в церкви – гости, невеста, священник. Все ждут. Время прошло, священник плюнул, ушел домой. Темнеет. Появляется Пол. Все, конечно, охреневают с такой свадьбы. Ну ладно, поехали к священнику. Стучат. Кое-как священника уломали – не каждый день же сэр Пол венчается. Обвенчались, сели за стол. Выпили. И что дальше? Догадываешься?

– Тамбурин? – предположил я.

– Точно, сечешь, – засмеялся Продюсер, – сэр Пол отчаливает дописывать тамбурин.

Вот это – страсть.

Ну, думаю, надо рискнуть. Достаю свой талмуд из сумки и начинаю подкатывать к Продюсеру:

– А вы не могли бы глянуть? Я тут книгу написал. Она в общем про музыку, про интересных людей, коих довелось повстречать.

– Брось ты это, – остановил меня Продюсер легким движением руки.

– Думаете – очередная лажа очередного графомана? – внутри все оборвалось.

– Вовсе нет, – отвечал Продюсер.

– А чего, времени нет?

– Не в этом дело. Я никогда, никогда и никому не даю советов, после одного случая.

– Какого случая? – спросил я.

– Ко мне ж регулярно люди приходят с советами, демки скидывают. Поют что-то. Пришел однажды человек, Стас звали. Приехал с провинции, Москву покорять, как и все мы когда-то. Что-то стал играть. А у меня то ли настроения не было, то ли просто не понравилось. Ну я ему и говорю: «слушай, не катит, бросай ты это дело». Ну, парнишка духом пал, собрал вещички и на вокзал. А недавно, включаю телевизор, бабах, а он на Первом канале. В зале правда одни женщины за сорок, ну неважно, по Москве, по Питеру, по стране гастроли. На годы вперед все расписано, альбомы в топах, Стас в шоколаде. Хорошо, сил хватило у человека. А могло не хватить, – вздохнул Продюсер.

– Никогда не ломись в эти двери. Если рисуешь – не иди к художнику, пишешь – не иди к писателю, поешь – не иди к певцу. Они будут со своей колокольни на тебя глядеть. А ты лезешь на свою. Иди сразу к читателю, на хрен тебе чьи-то советы? Где бы я сейчас был, если бы спрашивал советов?! Скажи я кому, что нас в Китае на руках будут носить, меня бы засмеяли. А там мои песни сейчас на вершине. Завтра на гастроли летим на три месяца.