Эна Трамп - Возвращение Робин Гуда

Не говоря худого слова, он подошел к радио и переключил. Полился русский шансон. Алиёр в окне поднял голову и посмотрел.

Матвей тоже промолчал. Он бы предпочел проповеди. Тем более, что их не понимал. Но в расстановки здесь он не вмешивался.

– Сегодня до конца, – сказал Сергеев. – Ты-то можешь уйти, конечно.

– Я-то могу, – сказал Матвей.

Сергеев поднял картонный короб с пола и поставил на полку. Это был рабочий стол. Матвей поднял другой короб и поставил на полку.

Сергеев шлепнул на стол пачку наклеек с распечатанной датой.

Они стали наклеивать на пачки замороженных колбас дату и складывать, каждый в свою коробку. В коробке помещалось двадцать пачек. На каждой коробке был отпечатан трафаретный профиль Палеша. Колбасные упаковки имели этикетку, на зеленом поле вязью: «Роберт Палеш. Русские колбаски». Сверху пробел для даты.

Сергеев подхватил заполненную коробку и понес в холодильник. Матвей, со своим, – за ним, лавируя между коробками, стоящими на полу, уворачиваясь от чана для ошпаривания.

Сергеев нырнул в холодильник. Матвей с коробкой – на входе, держа дверь.

– Ставь пока, – Сергеев оглянулся. – Надо здесь все передвинуть.

Он стал составлять коробки, вразброд разместившиеся в холодильнике, в ровные столбы, лицевой стороной – лицом Палеша – ко входу. Матвей держал дверь. Вентилятор внутри холодильника нагонял декабрьский ветер. Не жарко.

– Завтра уборка, – Сергеев, поворачиваясь к Матвею. – Придешь?

– Если позовут.

Вернулись обратно. Молча они оклеили еще по коробке. Отнесли в холодильник. Вернулись. Оклеили. Отнесли.

На пятой коробке или около того возникла симпатия. К Сергееву, может быть, симпатии и не заслуживающему. Работал он быстро и ловко. Матвей не так ловко, но не отставал. Не тормозил, не курил. Не отдыхал. Ни тот, ни другой. Сергеев, видимо, чувствовал то же; на каком-то маневренном проходе от холодильника к столу он кивнул Матвею на окно с узбеками:

– Мухоловы. Не понимаю, зачем Палешу…

Матвей понял так, что Сергеев считает, что узбеки работают медленно. Но он не вглядывался. На это у него времени не хватало. Он даже не видел толком, чем они за окном занимаются. Вроде бы чем-то подобным. Но поквалифицированней. Упаковывают колбасы в полиэтилен. Напаковали много. Затор в производстве.

Из радио изливались вроде гимны. Матвей, вслух:

– Заметил, что в последние годы шансон изменился. Теперь напирают на патриотизм. А раньше было… – На этом он потерял наклейку. То есть заметил, что уже несколько наклеек пошли косо под обрез.

То есть на них было написано: …бря …года, а функциональная часть осталась на неклеющейся полосе.

Но Сергеев не потерял – он докончил:

– …о красивой жизни!

– Смотри, что мы клеим. – Матвей остановился.

– Надо Палеша спросить. Возьми другую пока. – Они поискали ровную распечатку (наклейки с датой распечатывались у Палеша на принтере).

Через три часа вошли Палеш с Желябовым. Они втащили чан с нарезанным мясом, и Желябов ушел за специями. Вообще Желябов был высококвалифицированный специалист по холодильным установкам, Матвей его не знал до этого трипа. Палеш его откуда-то переманил.

То есть эти опасные морозилки были ему родные.

Палеш стал закладывать мясо в мясорубку. Он был без халата.

Алиёр вынес колбаски в полиэтилене и стал заполнять чан для ошпаривания. Нажал кнопку. Решетка с выложенными колбасами опустилась в кипяток – пять секунд – поднялась.

Матвей с Сергеевым носились к холодильнику и обратно. – Боб, – позвал Сергеев. – Этот холодильник всё.

Палеш запустил мясорубку. Мясо полезло из широкого раструба. Подошел.

– Давай теперь тот холодильник.

– Там тоже не наклеено?

– А говоришь – кризис в делах, – сказал Матвей Палешу.

Палеш посмотрел на него и улыбнулся. Ему вроде бы нравилось, что Матвей работает наравне с Сергеевым, не отдыхает и не уходит.

– Дела – это когда ты это продашь.

Матвею в общем тоже нравилось, что Палеш работает. Не сидит за монитором, сам крутит колбасы, не берет для этого наемного… э… узбека. Пришел Желябов со специями. Сергеев ушел в туалет. Колбасы тоже были хороши. Матвей видел, что в фарше только мясо. И приправы. Матвей посмотрел, как Желябов с Палешем закладывают фарш и засыпают специи в центрифугу. Пришел Сергеев, нырнул во второй холодильник, замахал оттуда рукой. Матвей пошел к нему.

Они вытащили по коробке и отнесли их к столу. Тут узбеки вышли из своего отсека. Младший согнулся над коробками, стоящими вне холодильника.

Старший стоял, наблюдая. Затем обратился к Матвею.

Матвей в этот момент, вывернув колбасы из ящика на стол, раскладывал в три ряда, чтобы сразу наклеить даты на все и уже готовые сложить обратно.

– Дай ему место.

– А?.. – Матвей обернулся. Посмотрев, он понял, что там делает младший над коробками. То же самое, что они здесь на столе.

Подумав, он сдвинул короб почти вплотную к Сергееву, уничтожая колбасный порядок, и повернулся. – Э… Как его зовут?

– Алишер.

– Алишер это ты?

– Алиёр.

– Извини.

– Ничего. – Говорил почти без акцента. – Али – Шер, – сказал он с ударением. – Шер это лев. Шер-хан. Маугли.

Али…ёр его старше лет на десять. Это если он не обманывается относительно собственного возраста; всегда же кажешься себе внутри моложе. Тогда они могут быть ровесниками. Шерхан все-таки тигр. Неважно.

– А «ёр»?

– Ёр – друг. Али – высокий. – Он повертел пальцами: – …Лучший. Еще – как это? – Он встал в позу, изобразив, вроде бы, Палеша.

– Начальник? Хозяин?

– Нет. Над… ним. Над… тобой.

– Надменный? Высокомерный?

– Можно. – Алиёр кивнул.

Сергеев с шумом схватил коробку и потащил к холодильнику. Матвей отстал от него на целую коробку. Он стал оклеивать свои сваленные в кучу колбасы. Алишер вынимал замороженные колбасы из коробок и клеил зеленые этикетки. Алиёр смотрел, похлопывая пальцами по ноге.

Сергеев вернулся с новой коробкой.

– Всё, бля!

Места на троих на полке не хватало. Матвей упаковал коробку, снял. Вернувшись из холодильника с новой, он посмотрел, что делает Сергеев.

Сергеев, не вынимая колбас из коробки, очень быстро клеил дату на выступающий край каждой упаковки.

Матвей поставил коробку, взял наклейки и стал, не вынимая колбас, клеить дату в пробел, для нее оставленный, – выглядывавший точно на выступавшем краю. Сергеев сбегал с готовой коробкой и вернулся с новой. Матвей управился со своей коробкой и подождал, пока Сергеев закончит.

Теперь они снова работали синхронно. Очень быстро коробки без дат закончились.

Старший узбек ушел за перегородку. Молодой вынимал замороженные упаковки без этикеток и клеил этикетку «Роберт Палеш. Русские колбаски». – Боб! – прокричал Сергеев. – В холодильниках всё!