Софья Прокофьева - В стране легенд

Он встал, начертил пальцем какие-то знаки в воздухе и вышел.

Вдруг в зале раздался крик:

– Господин Бютнер, на вас нет головы!

Почтенный ректор университета схватил себя за голову и воскликнул:

– Моя-то на месте, а вот у вас, достопочтенный Манлиус, на плечах голова осла.

Посмотрели друг на друга присутствующие. У кого ослиная голова, у кого совсем будто бы нет головы. Все в страхе бросились к дверям.

– И-a, и-a! – слышался кругом ослиный рев.

– Что это? Разве карнавал уже начался? – спрашивали друг друга студенты. Иные без стеснения хохотали. Ну и маски выбрали себе их ученые наставники!

Только через три часа кончилось действие волшебных чар. К тому времени весь город пришел в смятение. Послали стражников схватить доктора Фауста, но он ускакал на своем вороном коне.

Мефистофель ни на шаг не отставал от доктора Фауста. Он любил дразнить и морочить людей, а при случае и напугать их.

Много историй рассказывали о его проделках и проказах.

Один хозяин на постоялом дворе нагрубил ему, и что же! Все колбасы и окорока в печную трубу улетели. А жареный поросенок, только что поданный на стол, вдруг начал орать: «Караул, режут!» Всех постояльцев распугал Мефистофель. И забросил хозяина на верхушку высокой сосны.

Но все-таки иногда людям случалось посрамить Мефистофеля.

*

Как-то раз Фауст с Мефистофелем зашли в один сельский домик.

Старый крестьянин радушно принял их и повел с ними беседу.

Но о каком бы человеке ни заходила речь, Мефистофель глумился над ним и находил в нем только одно худое. Никого не пощадил.

Старик слушал, хмурился и, наконец, спросил Мефистофеля:

– А кого же из людей ты считаешь достойным любви и уважения?

– Того, кто не родился на свет,- отвечал Мефистофель с язвительной усмешкой.

– А если человек добр и милосерден и творит другим людям добро?

– Хочешь сотворить людям добро – умри поскорее. Это будет лучшим подарком для твоих близких.

– И ты никогда никого не любил? Даже собственную мать?

При этих словах Мефистофель засмеялся смехом, похожим на карканье ворона.

– Я знал одного несчастливца, он проклинал весь человеческий род,- сказал старик,- но все же и он любил свою охотничью собаку. Быть может, ты любишь коня или цветы? Хоть что-нибудь на земле? Но я вижу, что нет. Так, значит, ты не человек, а демон! Прочь из моего дома, проклятый, я разгадал тебя!

– Уйди,- сказал Фауст Мефистофелю,- и смотри не смей мстить этому старику.

Мефистофель вышел вон и хлопнул дверью с такой силой, что дом покачнулся, дверь слетела с петель и все молоко в крынках скисло.

Впрочем, больше ничего дурного со стариком не случилось.

*

Как-то раз во время своих странствий увидел Фауст в одной небогатой семье прекрасную девушку, добрую и разумную. Не мог Фауст отвести от нее глаз. «Счастлив будет ее муж»,- подумал он.

Но только Фауст вышел на улицу, как перед ним вырос Мефистофель.

– Ого! Я видел, вы смотрели на эту девчонку прилежнее, чем на звезды. Признаюсь, недурна, хотя и не в моем вкусе.

– Молчи, молчи, злой дух, не смей говорить о ней! Ты все отравляешь своим дыханьем. Ни слова – не то мы сегодня же расстанемся.

– К чему такой гнев! Я как раз хотел похвалить эту девочку: она так чиста, что мне к ней и подступу нет. С любой знатной красавицей сладить легче. Видите вы этот замок на горе? Там живет одна графиня. Так важна, так надменна! А на поверку что? Ведьма, обыкновенная ведьма, летает на помеле и еще недавно почтительно целовала мне копыто. Нет, доктор, эта девушка не для нас с вами, вспомните-ка наш договор. Есть в нем одно условие…

– Злосчастный, трижды злосчастный договор! – воскликнул Фауст.

Но не мог он легко отказаться от своей любви. Каждый день доктор Фауст посещал дом, где жила девушка. В пламенных словах он рассказал ей, какое это чудо – любовь, и девушка слушала с удивлением и восторгом.

Однажды она сказала Фаусту amp;apos;:

– Отчего не попросите вы у моего батюшки меня в жены? Знаю, я девушка простая и не ровня вам… Но вы говорите, что полюбили меня. Я была бы вам верной, доброй женой.

– Увы, не спрашивай меня! – с болью и стыдом ответил Фауст.

«Если б мог я уничтожить страшный договор!» – думал он.

Мефистофель подслушал его мысли:

– Эге! Наш доктор во всем хватает через край! Как бы эта девочка не погубила все мое дело. Фауст ускользнет от меня. Черт, не дремли!

Он явился к Фаусту, когда тот сидел в одиночестве, погруженный в печальные мысли.

– Хотите, доктор, я покажу вам морские глубины? Вы увидите морские чудовища, затонувшие города и страны.

С этими словами он поднес Фаусту кубок вина.

Отпил Фауст глоток-другой, и образ девушки в его душе словно потускнел.

– Да, покажи мне чудеса морского дна, Мефистофель. Давно я хотел их увидеть.

К вашим услугам! Я помещу вас в хрустальную сферу, а вороной конь оборотится в морского змея и повезет ее. Эта хрустальная сфера уже две тысячи лет, как похоронена в земле, но я добуду ее с помощью подвластных мне гномов. Славно мы позабавимся!

Целый месяц странствовал Фауст в глубинах морей и океанов. А когда утомило Фауста путешествие в хрустальной сфере, Мефистофель предложил ему посетить Новый Свет. Фауст узнал там много любопытного. Он увидел растения, еще неведомые в Старом Свете,- маис и табак.

Мефистофель охотно нюхал зеленые листья табака и говорил:

– Вот полезная травка, это вам не лопухи какие-нибудь! Она осчастливит Старый Свет. Кто раз подымит трубкой, тот уж от курева не отстанет. Больше не будут про нас, демонов, говорить, что мы одни выдыхаем дым через ноздри. Не угодно ли, я набью для вас трубку, доктор?

– Забава для дураков, – ответил Фауст.

Дни летели незаметно.

Не пора ли домой, доктор? – спросил однажды Мефистофель.

При этих словах в душе Фауста снова проснулась боль и тоска. Захотелось ему увидеть любимую.

Морской змей снова переплыл океан, выполз на песок и превратился в вороного коня. Вскочил Фауст в седло и поскакал быстрее вихря.

Печальная весть ждала его на родине.

Бойкая сваха подыскала девушке старого богатого жениха. И отец приказал ей идти замуж. Со слезами повиновалась девушка. До самого последнего дня все верила она, что вернется Фауст и спасет ее от ненавистного брака. Но Фауст опоздал на один день.