Дмитрий Валовой - Поиск (Экономическая повесть)

Васильев поднялся со стула, походил, в задумчивости прикусывая губы.

– Видишь ли, Григорий, теоретически суть югославского самоуправляемого социализма заключается в том, что объединения, предприятия и учреждения, получившие статус самоуправления и избравшие для этой цели рабочие советы, должны и свободно принимать экономические решения. Цель их деятельности – прибыль и только прибыль. Никто ничего сверху им не гарантирует, а поэтому и не имеет ни материального, ни морального права вмешиваться в их дела. Поэтому естественно, что замораживание и контроль за ценами вызывает недовольство у производителей. Тем более – когда замораживание цен одним производителям дает солидную прибыль, другим – скромную или мизерную, а третьи и вовсе ничего не получают. Как тут быть?..

В 1965 году многие цены объявили свободными, но они начали на глазах повышаться. И государство вновь было вынуждено большинство из них заморозить…

Васильев взял отложенную газету:

– Вот что говорится в том же интервью Дарко Бранковича по поводу цен:

« Корреспондент : Вы настаиваете, что и цены складываются не так, как это предусматривалось реформой?

Д . Бранкович : В вопросе цен духу реформы противоречит то, что сейчас мы имеем больший контроль, чем десять лет назад, и что нет никаких видимых перспектив его ослабления. Это полностью противоречит реформе. Когда объявили о реформе, то были на шесть месяцев заморожены цены с тем, чтобы после этого дать полную свободу рынку. Время идет, а все остается по-прежнему…»

Но, несмотря на усиление государственного контроля, – продолжал Васильев, – цены все время растут. И не только свободные, но и контролируемые. Повышаются даже твердые. За предыдущие пять лет рост оптовых цен в торговле составил шестьдесят процентов. А в условиях рыночного регулирования экономических процессов это влечет за собой рост розничных цен. За этот срок они возросли на восемьдесят два процента. Особенно быстро повышались цены в сфере обслуживания и на предприятиях общественного питания – в столовых, кафе и ресторанах. Здесь они возросли почти в четыре раза.

Истоки роста цен – оптовых и розничных – в неуклонном повышении цен производителей, которые примерно соответствуют нашим оптовым ценам предприятий. За пять лет цены югославских производителей на промышленную продукцию в целом возросли на сорок один процент, а на сельскохозяйственную – в три раза!

– Недавно одна сотрудница нашего института была в Югославии и рассказывала, что цены на одни и те же товары в разных городах неодинаковы. Так ли это? – попросил уточнить Григорий.

Васильев улыбнулся.

– Если речь идет о свободных ценах и значительной части контролируемых, то она совершенно права. Даже в одном городе в разных магазинах цены на однотипные товары могут быть самыми различными.

Ты пойми, Григорий, что в условиях рыночной экономики рост цен одних товаров вызывает повышение на другие. Это как цепная реакция. Тон тут задают свободные цены. Их рост на отдельные виды сырья и стройматериалы чуть ли не автоматически ведет к повышению цен на готовую продукцию и квартплату. А раз так, то появляется необходимость увеличения заработной платы. Это, в свою очередь, служит поводом для роста цен на твердые и контролируемые цены, а также на культурно-бытовые услуги. Потом все идет по новому кругу… И так круг за кругом, виток за витком…

Со свободными ценами кое-где доходит до курьезов. В аэропорту в Дубровнике мы зашли в буфет. Я подал динары и попросил трехсотграммовую бутылку минеральной воды. Подождал сдачи. Увы. Тогда сопровождающий объяснил: ты понимаешь, здесь свободные цены.

«Но это же в десять раз дороже, чем в магазине, – удивился я. – Должен же быть какой-то предел?» – «Тут есть вопрос, – согласился сопровождающий. – У нас сейчас идет обсуждение: как с этим бороться? Выдвигаются разные предложения: одни за установление контроля, а другие за то, чтобы в таких местах было по два буфета и между ними шла конкуренция…»

Иные экономисты стараются доказать, что, дескать, в условиях свободы рынка образуются наиболее объективные цены. Подобные взгляды не имеют ничего общего с марксистско-ленинской теорией. Их воплощение в практику как раз и ведет к тому, что рост одних цен служит «объективной» основой для повышения других. Поэтому я рекомендовал Кузнецову познакомиться с критикой Торренса Марксом.

– При чем тут Торренс? – Григорий настолько увлекся рассказом Васильева, что не хотел оставлять для себя никаких неясностей.

– Образование рыночных цен так называемые модные экономисты ныне пытаются выдать за нечто новое в экономике. Но эта «новинка» впервые появилась… в 1821 году в трактате Торренса, который подменил теорию трудовой стоимости Давида Рикардо вульгарной теорией издержек производства. Эту идею «разгромил» Джеймс Милль, которого потом беспощадно критиковал Маркс за разложение рикардианской школы. Но, показывая неправоту Милля, Маркс делал такую оговорку: «Против этого молодца (Торренса. – Д . В .) прав Джеймс Милль, когда он говорит: „Сказать, что стоимость товаров определяется стоимостью капитала, значит сказать, что стоимость товара определяется стоимостью товара“». Так выглядит легенда об объективности рыночных цен…

Васильев открыл бутылку боржоми, налил Григорию и себе, отпил несколько глотков и продолжил:

– Теперь скажу коротко о принципах оплаты труда в югославской системе самоуправления. Закон распределения по количеству и качеству труда действует у них в рамках самоуправляющихся трудовых коллективов. За их пределами на арену выступает так называемый закон доходов, который в конечном счете регулирует личные доходы в разных отраслях и регионах. В условиях стихии рынка доходы зависят от многих факторов, не зависящих от деятельности коллектива.

– Что же представляет собой «закон доходов»?

– Каждая хозяйственная организация в результате своей деятельности имеет определенный доход. Из него надо сделать все отчисления согласно действующим законам и постановлениям, и только то, что после этого останется, распределяют между членами коллектива. Иначе говоря, действует так называемый «остаточный» принцип распределения.

– И много таких отчислений?

– Они достигают более сорока процентов от валового дохода. Причем все имеют строго обязательный характер. Вот за всеми этими директивными отчислениями, взносами и вычетами и начинается только «свобода» самоуправляемых коллективов.

Поэтому о свободе деятельности хозяйственных организаций в Югославии много спорят, экономисты высказывают различные точки зрения. Касаясь этой проблемы, Эдвард Кардель говорил: «На деле же свободу получили не рабочие и самоуправляющиеся коллективы, а свободу получило развитие технократического монополизма. Я не говорю о жуликах. Я говорю о тех честных людях, которые трудятся на руководящих постах в экономике, глубоко уверены, что работают хорошо и правильно, однако они создают такую ситуацию в нашем обществе, что оно отступает от того курса, который принят. Другими словами, я говорю о слабостях системы».