Йоханнес Зиммель - Весной в последний раз споет жаворонок

Лодер посмотрел на Марвина. Тот кивнул. Все знали, как ему тяжело, но он попросил, чтобы никто не высказывал соболезнований.

— Мы еще поговорим о нашей работе, Вольф, — сказала Моник. — Сегодня рассказывай ты. Какой сыр тебе положить?

— Камамбер и рокфор, — ответил он. — Я лопну от обжорства. Но разве тут устоишь? Моник, Изабель, я люблю вас.

— Мы тоже тебя любим, сладкий boche, — ответила Моник.

— Как собрать, накопить и передать дальше солнечную энергию? — продолжал Лодер с набитым сыром ртом. — Пардон, — он проглотил лакомство. — Как можно ее аккумулировать и сделать доступной всегда и везде, в дождь, ночью и под землей? Ну, как? Лучше всего — посредством превращения в накапливаемую энергетическую форму: в газ, в водород.

Солнце медленно заходило над большим городом. Миллионы окон освещались золотистым светом.

— И как из солнечной энергии получить водородную? — спросил Экланд.

— Существует множество способов, — ответил Лодер. — Есть выдающиеся разработки — например, у нас в Бинцене. Проблема всех систем в том, что они работают до тех пор, пока светит солнце, правильно? Когда идет дождь или наступает ночь — все прекращается. Наша система работает днем и ночью, с солнцем и без солнца! Это настоящее изобретение, и вы должны побывать у нас. Вы будете первыми, кто снимет об этом фильм. Водород, — продолжал он. — Если все получится, то этот газ даст название целому столетию. Не напрасно говорил Людвиг Белкау: «Двадцать первый век будет эпохой солнечного водорода. А если не будет, то Земля заснет навсегда».

— Водород, — добавил Герард Виртран, — является наиболее часто встречающимся элементом. Один килограмм водорода при сжигании высвобождает тридцать три киловатт/часа энергии — в три раза больше, чем бензин! С помощью водорода можно без труда производить свет, тепло и ток.

В кухне воцарилась тишина. Все смотрели на «праздник жизни», на чудесный город Париж, который в лучах заходящего солнца казался охваченным огнем.

— В большинстве случаев, — заговорил наконец Вольф Лодер, — в будущее смотрят пожилые люди. Далекое будущее, до которого они не доживут, кажется им прекрасным. Может быть, они хотят загладить свою вину перед остальными — за то, что совершили на Земле в дни своей молодости. Некоторые могли бы беспечно жить на проценты от своего состояния, но вместо этого они прокладывают дорогу в будущее. Мой отец каждое утро в семь часов появляется на нашем заводе в Бинцене.

— Карлу Фридриху Вайцзекеру, брату президента, семьдесят шесть лет, — сказал Марвин. — Этот физик-атомщик и философ хочет, чтобы «солнце было основным источником энергии будущего столетия». А семидесятилетний Роберт Юнгх пишет: «Получение солнечной энергии — судьбоносный вопрос для будущего».

— У нас не осталось времени, — сказал Лодер. — Уголь используется уже сотни лет — вместо дров. Тридцать лет продолжается наступление нефти — и ничего аналогичного ей в истории человечества уже не будет. В Германии уже двадцать лет господствует атомная энергия, и довольно успешно: около трети выработанного электричества производят атомные станции. Промышленность может все. Людям надо только захотеть.

— А они не хотят? — спросила Кати.

— Люди-то хотят. Союз не хочет, — ответил Лодер.

— Какой союз? — спросил Экланд.

— Самая влиятельная в Германии группа, выражающая интересы экономики. Объединение восьми энергетических концернов, чрезвычайно богатых, сильных и влиятельных. «Мегаваттный клан». Я вам еще расскажу о них. Но, несмотря на их происки, у нас все получится. Только не надо терять времени! Солнечная энергия означает мир в стране, поскольку такой энергии не нужны ни полиция, ни государственные защитники. А это значит и мир между поколениями: между нами и теми, кто придет следом.

— Исследователь Солнца Дальберг прав, когда говорит, что солнечная энергия и водород сделают то, что обещала и не сделала атомная энергия, — сказал Виртран.

— У нас есть свои модели развития, — продолжал Лодер, — у других — другие. Для разных стран и разного применения. Чего нам не хватает, так это денег. На исследования мы кое-что получаем, но когда речь заходит о промышленном применении, начинаются проблемы. Представители «мегаваттного клана», эти боги от энергоснабжения, не могут смириться с мыслью, что небольшие предприятия открывают путь солнечной эпохе, что наши изобретения заменят атомные станции. У Союза миллиарды. Союз, конечно, тоже интересуется солнечной энергией, изучает носители тока, модели. Но в атомную энергию вложено слишком много денег, интеллекта, энтузиазма. Зачем выходить, если можно ехать? Когда-нибудь это станет невозможным — ну и хорошо. Тогда «мегаваттный клан» получит монополию на солнечную энергию. Они и дальше собираются зарабатывать столько же, сколько до сих пор. И полностью повелевать всем, что происходит, чтобы, как и сейчас, держать всех в зависимости. Собственники тока! Разработка мотора «фольксвагена» обошлась в два миллиарда марок. Более двенадцати миллиардов потратили восемь электроконцернов на переоснащение своих атомных станций. А мы, кто вплотную занимается изучением солнечной энергии, трясемся над каждой банкнотой в тысячу марок. Собственники тока же получают миллиарды на переоснащение атомных станций и миллиарды же — на проекты по солнечной энергии.

Кати покачала головой.

— Эти «великие» могут делать все? И распоряжаться всем?

— Да, фрау Рааль.

— Но как такое стало возможным?

— Благодаря Адольфу Гитлеру, — ответил Лодер. — В 1935 году, когда он уже готовился к войне, он дал задание президенту рейхсбанка Шахту обеспечить военную промышленность достаточным количеством энергии. У Шахта в крупной промышленности были друзья. Его друзья были очень довольны, когда Шахт в том же 1935 году издал закон «Об энергообеспечении». Собственники тока могли, — нет, были обязаны! — вырабатывать ток, ток, ток. В огромных количествах. Для войны. Войну мы проиграли в 1945-м. Гитлер покончил с собой. Но закон от 1935 года, закон, который дает великим право вырабатывать ток и продавать по той цене, которая им нравится, — этот закон до сих пор в силе!

— Нет! — воскликнула Кати.

— К сожалению, да, — ответил Лодер. — Во всех федеральных землях в 1988 году все еще руководствуются нацистским законом 1935 года. Союз, объединение восьми монополистов, до сих пор устанавливают количество и стоимость вырабатываемого электричества. И никто даже не думает, какие альтернативные меры можно предпринять. Никто не препятствует тому, что восемь великих в Союзе оплачивают собственные убытки деньгами налогоплательщиков, а всю прибыль без зазрения совести кладут себе в карман. Что делать людям, которым необходимо электричество? Пока они пользуются осветительными приборами, пока втыкают вилку в розетку, они зависят от Союза. Этот электродиктат — единственный в своем роде феномен западного мира.