Макото Синкай - Пять сантиметров в секунду

— Какой хороший у тебя аппетит, — говорит мама, передавая мне очередную пиалу риса.

— Умять три чашки риса в один присест — на такое не способна ни одна девочка в школе, — изумляется сестра.

— Да я просто проголодалась. Слушай, сестрица… — говорю я, набивая рот мохами. Макаю жареную рыбу в соус. Ням-ням! Вкуснотища. — С тобой сегодня говорил учитель Ито?

— А-а, да, говорил.

— Прости меня, сестрица…

— Ты ни в чём не виновата. Торопиться некуда.

— Канаэ, расскажи-ка, что ты такое натворила? — спрашивает мама, подливая сестре чай.

— Да пустяки. Один мой коллега перенервничал, — отвечает сестра так, будто и в самом деле ничего не случилось, и я в который раз думаю: какое счастье, что мне досталась такая прекрасная сестрица.

Той ночью мне приснился сон.

Сон о том времени, когда я нашла Кабу. Не «каб» — скутер «Хонда», а Кабу — собаку породы сиба-ину [12] Охотничья порода собак, выведенная на Хонсю. , которая у нас живёт. Я подобрала её на побережье, когда училась в шестом классе младшей школы. В то время я завидовала сестре, у которой был «каб» (в смысле, скутер), вот и назвала собаку Кабу.

Во сне я почему-то не ребёнок, мне, как и наяву, семнадцать лет. Прижимая щенка Кабу к груди, я иду по песчаному берегу, залитому странным светом. Смотрю на небо и понимаю, что солнца там нет, небосвод сплошь усеян неподвижными сияющими звёздами: красными, зелёными, жёлтыми — самых разных цветов — и все они мерцают. Через всё небо проходит лучезарный Млечный Путь, похожий на гигантскую колонну. Что это за место такое, удивляюсь я. Вдруг вижу, что вдалеке по берегу шагает какой-то человек. И понимаю, что знаю этого человека очень хорошо.

Неожиданно превратившись в ребёнка, я понимаю; для меня — будущей этот человек станет очень-очень важным.

Неожиданно превратившись в ровесницу сестры, я понимаю: этот человек был очень-очень важным для меня — прошлой.

Когда я проснулась, сон вылетел у меня из головы.

— Сестрица, когда ты получила водительские права?

— На втором курсе, когда мне было девятнадцать лет. В Фукуоке.

Хотя это и моя сестра, но когда она ведёт машину, я думаю; какая же она сексуальная. Тонкие пальцы, лежащие на руле, чёрные волосы, искрящиеся в утреннем свете, манера поглядывать в зеркало заднего вида, движение, которым она переключает передачи… Задувающий в открытое окно ветер доносит до меня слабый аромат её волос. Хотя мы с сестрой пользуемся одним и тем же шампунем, мне кажется, что её волосы пахнут нуда лучше, чем мои. Непроизвольно одёргиваю подол юбки.

— Слушай, сестрица, — говорю я, глядя на сестру, которая, не отвлекаясь, ведёт автомобиль. Ух, какие длинные у неё ресницы — Пару лет назад ты приводила домой какого-то парня, помнишь? Как его звали Кибаяси-caн?..

— Ну да, Кобаяси-кун.

— А где он теперь? Вы же вроде вместе были…

— Чего это ты вдруг? — отвечает сестра чуть удивлённо. — Мы с ним разошлись, довольно давно.

— Ты хотела выйти за него замуж? За этого Кобаяси?

— Одно время — да, хотела. А потом расхотела, — говорит она печально, а потом улыбается.

— Ясно…

На языке у меня вертится вопрос: «Почему расхотела?», но вместо него я задаю другой;

— Тебе было тяжело?

— Ещё бы. Мы несколько лет были вместе. Жили в одной квартире…

Сворачиваем налево и въезжаем на узкую дорогу, ведущую к берегу. Солнце светит прямо в глаза. В синем небе — ни единого облачка. Сестра жмурится и опускает противосолнечный козырёк. Даже это её движение кажется по-своему чувственным.

— Сейчас мне кажется, что не слишком-то мы и хотели, чтобы всё закончилось свадьбой. Бывает так, что два человека вместе, а конечной цели у них нет. Конечной цели — в смысле, места, куда оба хотят попасть.

— Угу, — я не очень понимаю, о чём речь, но всё равно киваю.

— Когда ты один, цель, к которой стремишься, одна, когда с кем-то — другая. А мы с ним были вместе, потому что чувствовали, что не можем друг без друга.

— Угу…

«Цель, к которой стремишься» — к этим словам я возвращаюсь снова и снова. Мой взгляд скользит по обочине, на которой цветут россыпи диких бархатцев и лилий. Яркие жёлтые и белые растения — такого же цвета, как моя гидрофутболка. «Какие красивые! И какие интересные у них цветы» — думаю я.

— А чего тебя вдруг это всё заинтересовало? — спрашивает, глядя на меня, сестра.

— Ну… просто решила спросить, вот и всё.

И тут же задаю вопрос, который очень хочу задать.

— Сестрица, скажи, когда ты училась в старшей школе, у тебя был парень?

Сестра, явно развеселившись, улыбается.

— Не было у меня парня. Как и у тебя, — отвечает она. — Канаэ, я в старшей школе была точно такая же, как ты.

С того дождливого вечера, когда Тоно проводил меня до дома, прошло две недели, за это время наш остров миновал тайфун. Ветер, тормошащий сахарный тростник, наполняется прохладой, небо становится самую чуточку выше, облака обретают округлые формы, одноклассники, ездящие на «кабах», надевают лёгкие куртки. За эти две недели поехать домой вместе с Тоно мне ни разу не удалось, и оседлать волну я по-прежнему не могу. Однако сёрфингом занимаюсь чем дальше, тем охотнее.

— Слушай, сестрица…

Натирая сёрфборд воском, чтобы ноги не скользили, я заговариваю с сестрой, которая читает книгу на водительском сиденье. Машина, как обычно, припаркована на прибрежной стоянке, я уже переоделась в гидрофутболку. Половина седьмого утра, ехать в школу только через час, есть время побыть на море.

— М?

— Насчёт этой профориентации…

— Угу.

Я примостилась под распахнутой вверх задней дверью «степвагона» и умудряюсь вести беседу, сидя к сестре спиной. В море вдали от берега застыл огромный серый корабль, похожий на военный. Это корабль NASDA.

— Понятия не имею, что мне делать. Ну и ладно. Я пока что ничего не решила…

Заканчиваю натирать сёрфборд, откладываю похожий на обмылок кусок воска в сторону и договариваю, не дождавшись ответа сестры;

— Буду потихоньку продвигаться вперёд — и всё получится. Ну, я пошла!

Хватаю доску и с лёгким сердцем бегу к морю. Вспоминаю, что сказал в тот день Тоно: «...Делаю что могу и в конце концов к чему-нибудь приду». И понимаю: раз по-другому никак, значит, пусть будет как есть.

Небо и море одинаково синие, и у меня ощущение, что я дрейфую в абсолютно пустом пространстве. Отплываю от берега, то гребу что есть сил, то подныриваю под волны, и с каждой секундой граница между душой и телом, между телом и морем становится всё более зыбкой. Плыву всё дальше, почти на автомате оцениваю форму набегающей волны и расстояние до неё, понимаю, что не стоит и пытаться, толкаю тело вместе с доской под воду и прохожу сквозь волну. Следующая волна кажется мне подходящей, я разворачиваю сёрфборд и жду, когда она приблизится. Вскоре я ощущаю, как волна тянет доску вверх. Потом всё происходит очень быстро. Доска начинает скользить по «лицу» волны, я выпрямляю торс, упираюсь ногами в сёрфборд, перемещаю центр тяжести. решаю поймать эту волну. Горизонты резко раздвигаются, мир на мгновение приоткрывает передо мной свои лучезарные тайны...