Леонид Милош - Братья по крови

Чуть позже Боря познакомился и с мэром города — Ходарьковым Николаем Семеновичем. Тот готовился к новой избирательной кампании и имел все шансы на победу. Боря пообещал мэру подкинуть в его избирком деньжат, ну и, вообще, быть полезным в других вопросах. Мэр дружбу принял. Настроение у Бориса было превосходное, жизнь радовала, а грудь от гордости распирало так, словно перекачанный воздухом дирижабль.　

В самый разгар этого победоносного наступления на жизнь случилось ЧП. Конечно же — Эдик! Он сделал такое, что Боря сначала даже не поверил. Но это оказалось правдой.　

Как всегда, накачавшись наркотой, Эдик решил лично выяснить отношения с замом начальника РУОПа полковником Субботиным. Накануне тот арестовал целую бригаду боевиков Эдика, человек двадцать. Взяли с поличным при захвате заложника и вымогательстве. Изъяли оружие, две краденые машины и много чего прочего. Некоторых из задержанных сразу раскололи, и те стали давать показания, в том числе и против Эдика. Начались новые аресты, РУОПовская машина закрутилась.　

Боря не мог понять Эдика. Вместо того, чтобы заниматься серьезными делами, тот, словно двадцатилетний безбашенный пацан кого-то берет в заложники, вымогает какую-то мелочь. Денег у него не хватает, что ли?! Впрочем, Боря прекрасно понимал, Эдика не переделать, он человек конченый. Ему не деньги нужны, ему нужен адреналин, нужны эти тусовки, «стрелки», разборки, ну и, конечно же, уважение братвы. Для него это тот же наркотический кайф.　

Сначала Боря обрадовался, что Субботин арестовал одну из бригад Эдика. Вытаскивать их из тюрьмы он не собирался. Чем быстрее всех пересажают, тем лучше, балласта меньше. Но Эдику, конечно, он этого не говорил, наоборот, качал головой, сочувствовал. Как жаль, что опять кого-то из своих взяли. Эдик кипятился, размахивал руками, шумел, требовал, чтобы Боря нажал на все свои милицейские связи. Боря обещал и целыми днями имитировал бурную работу по спасению братвы, а в конце каждого дня с уставшим лицом говорил Эдику, что ничего не получается, с этим Субботиным ничего не сделать.　

Боря, конечно, не просто так ездил по своим милицейским друзьям. Он проводил тонкую работу по выведению из-под огня Эдика и по окончательному уничтожению попавшей на тюремные нары братвы. Боря уже давно решил «слить» в милицию всех ненужных боевиков, оставив только на крайний случай с десяток самых надежных и преданных. И, действительно, зачем они теперь нужны? Прошли те времена, когда на «стрелке» вопрос решался численностью подвалившей команды. Теперь всех этих братанов с успехом заменяют милицейские ребята. Не так капризны, деньгами не избалованы, да и оружие на поражение официально применять имеют полное право.　

Теперь мало-мальски важные объекты в хозяйстве Бори с Эдиком охраняла та же милиция. И никакого подполья, никакой криминальщины.　

И вот Эдик опять поломал все планы Бори. Сегодня утром Боря узнал, что Эдик собственноручно застрелил полковника милиции Субботина, и все в городе об этом уже знают. Вот уж действительно — «Бешеный»!　

Боря несколько минут сидел молча в полной прострации. Он не знал, что делать дальше. Это был конец. Всем известно, что он работает вместе с Эдиком. Шила в мешке не утаишь. А что делает его ближайший партнер по бизнесу? Поднимает руку против законного представителя власти, даже не киллера нанимает, а сам лично разгуливает по городу с автоматом и устраивает стрельбу. Это уже похуже любого беспредела. Это уже не по правилам. Такое не прощается, даже за большие деньги.　

Эта новость была словно взрыв противотанковой мины. Пехота и машины проезжают, а стоит гусенице танка наехать — и полный абзац. Мощный ураганный взрыв! И сейчас Боря словно наяву видел летевшие после этого взрыва в разные стороны ошметки… Подорвался Эдик, но Боря оказался рядом. И он еще пока не знает, жив ли он или его тоже накрыло вместе с Эдиком.　

Всю свою жизнь Боря был очень практичен и рационален. Если ему легче давались точные науки, он занимался ими, если в нем вдруг просыпался гуманитарий, он моментально перестраивался. То же самое и с институтом, и с кандидатской диссертацией. Нет, конечно, он был упорный, и это упорство очень хорошо сочеталось с умом. Просто он, как в той поговорке, не любил напролом лезть в гору, если ее можно было обойти. Только один-единственный раз в жизни у него появилось сомнение, правильно ли он поступает, обходя гору. Это было во Дворце бракосочетания, когда он одевал своей невесте, ставшей его женой, обручальное кольцо. В ту минуту одна половина мозга думала о Наташе и вовсю посылала импульс ногам, чтобы они как можно быстрее унесли его отсюда, а другая половина, словно огромный замороженный айсберг, давила, нагнетая какое-то коматозное состояние, — родители жены, будущая карьера, слова матери. Да, это был очень выгодный брак по всем расчетам. И все равно что-то тяготило тогда Бориса, не хотелось ему этой свадьбы.　

Первое время еще там, в Лондоне, ему казалось, что он забыл Наташу. Он поверил своей маме, что Наташа предала его. Хотя внутреннее чувство и изломанная любовью душа говорили и кричали совсем о другом. Нет, Наташа не могла его предать, она не такая. Но по мере развития отношений с Галей, он убедил себя в правоте маминых слов. Так ему легче было жить, легче оправдать свой поступок. Настоящей правды он знать не хотел, он просто боялся ее.　

По приезде в Союз Боря не интересовался судьбой Наташи и каждый раз гнал о ней мысли прочь. Но они упорно лезли в голову. Прошли годы, а он так и не смог освободиться от этих воспоминаний. И неожиданно впервые в жизни Боря понял, что тогда, во Дворце бракосочетания, он совершил большую ошибку. С Наташей в его жизни все было бы по-другому. Не было бы этой черной и безысходной пустоты, которую он испытывал каждый раз, когда добивался очередной жизненной удачи. С Галей не хотелось ни о чем делиться. Хотя столько лет вместе, а она так и осталась для него чужой. Нельзя сказать, что у них с Галей все было плохо. Галя была хорошей женой, прекрасной хозяйкой и любящей матерью его двоих детей. Но не было главного — любви. Словно нанизали мясо на скелет, а когда работа закончилась, мясо повисло бесформенной тушей, скелета-то на самом деле не было. И человека без скелета тоже не получилось — так, какое-то неопределенное амебоподобное создание.　

Вечерами Боре абсолютно не хотелось идти домой. Хотя детей он любил, но там была Галя, которая с каждым годом становилась для него все более чужой и далекой. В выходные он тоже старался не бывать дома, находя всевозможные предлоги и ссылаясь на занятость. Он жил только работой, и сам прекрасно осознавал, что живет только наполовину, вторая половина его «я» умерла. Оказывается, не всегда в жизни надо руководствоваться здравой логикой и выгодой, иногда надо поступать, как женщина — глупо, абсурдно, подчиняясь только своему внутреннему голосу.