Леонид Милош - Братья по крови

Боря угрюмо молчал.　

— Я делаю все, что можно, — продолжал бархатным тоном адвокат, — но эти следователи словно сговорились, черт бы их побрал! Ну кто мог знать, что так все получится.　

— Дайте им больше денег, — глухо произнес арестант.　

— Да и так уж больше миллиона долларов потратили! Я уже любые суммы предлагаю. Всех на уши поставили. Если бы не этот Марголин, давно бы дело замяли. Он просто заноза!　

— Жаль, что его тогда Эдик не грохнул, — задумчиво пробормотал Борис.　

— Что вы сказали?　

— Да нет, я так.　

— Не беспокойтесь, Борис Николаевич, мы все работаем, мы сутками только о вас и думаем.　

Настроение у Бори было поганое. Он понимал, что теперь ему отсюда не вырваться. Никакие связи не помогут. И все из-за какого-то вшивого Марголина. Ну кто бы мог подумать! Боря молча сидел и абсолютно не слышал своего адвоката. Сейчас ему почему-то вспомнилось прошлое. Наташа. И теплая волна разлилась по всему его телу…　

После похорон Вячеслава Ивановича Наташа снова уехала обратно во Францию. Здесь, в России, из близких ей людей, кроме матери-алкоголички, у нее никого не осталось.　

С матерью отношения совсем испортились. Каждый раз, встречаясь с ней, Наташа чувствовала, что они стали друг другу чужие. Мать хотела от дочери только одного — денег, ничего другого ей было от нее не нужно. Она даже не интересовалась, где сейчас Наташа живет, с кем, чем занимается. Наташа положила в банк на свое имя деньги и написала распоряжение, чтобы ее мать могла каждый месяц снимать со счета небольшую сумму, что-то вроде пенсии — особенно не разгуляешься, но на жизнь хватать будет. По крайней мере лет на двадцать уж точно хватит, а там видно будет.　

Во Франции у Наташи вскоре появился любовник — директор и владелец одной небольшой компании, производящей тару. Компания процветала, а вместе с ней и ее директор. Француз по-настоящему влюбился в русскую девушку и предложил ей выйти за него замуж. У него, правда, была семья и двое детей, но он обещал развестись. Наташа с ответом медлила. Причин было несколько, главная — она его не любила. С ним было хорошо, весело, но для семейной жизни этого мало. Вот за Славу она бы вышла, что-то внутреннее связывало их. Но он ей этого не предлагал, поэтому она все эти долгие годы была его другом и любовницей. Кто знает, может, именно такие отношения больше сближают мужчину и женщину, чем официальный брак. Сколько супругов на первый, поверхностный, взгляд живут счастливыми крепкими семьями, а приглядишься поближе — совсем чужие люди, которых этот брак тяготит, как удавка на шее.　

Нет, ради каких-то корыстных отношений Наташа замуж выходить не хотела. Теперь она очень обеспеченная женщина и от мужчин независима. Но парадокс заключался в том, что ее по-прежнему окружали богатые люди, которые все время пытались купить ее. Нет, конечно, не так откровенно, как в свое время это сделал Георгий Анастасьевич. Никто не предлагал ей деньги за постель. Просто ей дарили дорогие подарки — бриллианты, меха, машины. Лишь бы она согласилась быть их любовницей. Ее француз даже подарил ей небольшую четырехкомнатную квартиру, только бы она не уезжала из Парижа. Но Наташа сразу же предупредила его — никаких обязательств. Они оба свободны и вольны в своих решениях. Сейчас им хорошо, и они вместе, но если завтра он встретит другую… Подразумевалось и обратное, — что он тоже не будет ей мешать, если она полюбит другого мужчину. Он каждый раз тяжело вздыхал, и уже далеким седьмым чувством понимал, что ее ему будет не удержать. Она упорхнет от него. Единственное, что ему хотелось, — продлить этот миг счастья. Он очень хотел от нее ребенка, считал, что их общий ребенок удержит ее.　

— Наташа, сходи к врачу, сними спираль, — с мольбой в голосе уже в который раз просил он.　

— Потом, как-нибудь потом.　

— Я хочу от тебя девочку, такую же светловолосую красавицу, как и ты.　

— Посмотрим, — уклончиво отвечала Наташа.　

Никакой спирали у нее не было, и разговор о детях вообще был для нее больным местом. Она никогда не предохранялась и никогда не беременела.　

Первый раз она задумалась об этом всерьез, когда жила со Славой. Она страстно хотела родить от него ребенка. Он бы ее понял, он всегда ее понимал, несмотря на разницу в возрасте. И он бы обязательно полюбил этого маленького человечка, как любил ее. Но у нее ничего не получалось. И тогда она пошла к врачу, потом долго обследовалась, пока не услышала этот страшный приговор — у нее не может быть детей. Никогда. Тот самый первый аборт напрочь перечеркнул все ее планы. Она сильно страдала, но Славе так ничего и не сказала.　

Ее парижский любовник часто ездил в командировки по Европе и каждый раз брал с собой свою любимую Натали. Останавливались они в самых дорогих и роскошных отелях, вечера проводили в ресторанах или шли в местный театр. Иногда он брал ее с собой на вечеринку к своим друзьям. Друзья завидовали ему, завидовали из-за Наташи. Когда рядом с другим мужчиной такая красивая яркая женщина, на душе всегда становится чуточку грустно. Почему она с ним, а не с тобой? И этот вопрос непроизвольно задавал себе каждый мужчина.　

Многие мужчины делали Наташе лестные предложения — и серьезные, и не очень. Она уже раз пять могла выйти замуж и очень неплохо устроиться. Просто ей все это было не нужно. Да и к тому же ее очень тяготила мысль о детях. Как воспримет ее муж это известие, что сделает? Бесплодная женщина чем-то отталкивает. А какая семья без детей? Это в России с ее затяжным переходным периодом, когда всем плохо и тяжело, когда для многих дети в тягость, никого не удивляют бездетные супруги. Но здесь, в теплой и благополучной Европе, все немного по-другому. В том числе и в семейной жизни.　

После француза у Наташи появился другой любовник — бельгиец. На этот раз владелец автомобильной фирмы. Разрыв с парижским другом не прошел так гладко, как они в свое время договаривались. Он искал ее, шумел, ругался, обещал всех застрелить. Через месяц он неожиданно исчез. Впрочем, он никуда не исчезал, по-прежнему жил у себя дома и каждый день ходил на работу в свою фирму по производству тары. Он исчез из жизни Наташи. Понял, что ее уже не вернуть.　

К тридцати шести годам Наташа абсолютно не выглядела на свой возраст, ей давали не больше двадцати восьми. Правда, интересовались ею уже более взрослые и зрелые мужчины. Влюблялись, конечно, и молодые двадцатилетние юнцы, и Наташа иногда с улыбкой принимала эту напористую и страстную любовь. Но подолгу таких любовников не держала. Было неинтересно. Помимо телесных удовольствий ей нужно было что-нибудь и для души. Возраст такой — и не старость, но уже, увы, и не молодость. Это мужчина в сорок может еще скакать по жизни, как юный козлик. А женщина за тридцать — уже взрослая женщина.