Эдуард Овечкин - Норд, норд и немного вест

— Есть! Понял! Разрешите идти!

— Семнадцатый, центральному!

— Есть семнадцатый!

— Старпом говорит. Петрович, ты?

— Так точно!

— Заруби себе на носу и передай своим, что если минёру сейчас правду расскажите, то вам пизда. Понял?

— Про что правду-то?

— Разберётесь там, не маленькие!

— Есть… понял…

В эту ночь минёр спал плохо, а в следующую и вовсе не смог уснуть: погрузились и нервная система так полоскала адреналином по всему организму — не то, что спать, а и сидеть на месте спокойно не представлялось возможным. Естественно, снаряжения не нашли. Оно и понятно, посочувствовал старшина команды Петрович, я думал ты знаешь, а ты вишь как, — дал маху. Там краги такие кожаные и очки, сменщик твой мотоциклист, вот и увёл, ясное дело. А шлем, видимо, кто-то ребёнку утащил поиграться, да так дома и забыл. Ну ничего, Славик, ты не ссы, главное, русские на войне своих не бросают — придумаем тебе экипировку! Мы же минёры, у нас сообразительность, что третья рука — только она и выручает. Из русских, к слову, в то время в боевой части три служили: белорус (Петрович), украинец, казах и еврей, который утверждал, что он потомственный донской казак, а фамилия такая вышла случайно от заезжего шинкаря.

На этом моменте в театре вас бы отправили на антракт и вы побежали бы в буфет выпить молочный коктейль и съесть пирожное имени природного явления электрического разряда в атмосфере, а то и коньячку махнуть за воротник, но, так как вам не повезло, и вы, вместо того, чтоб пойти в театр, сейчас просто читаете рассказ, то продолжим без эклеров и коньяка.

— Товарищ командир, у нас по плану выпуск буксируемых антенн. Как всегда или фактически будем выпускать?

— Слушай, давай как всегда — толку от них… А потеряешь — так воплей будет до Плутона.

— Есть, как всегда! Ну я тогда по трансляции пообъявляю просто, да запишем, да?

— Да. Я в штурманскую, занимайтесь тут.

Старпом взял пипку ГГС и объявил по трансляции:

— Приготовиться к учению по выпуску буксируемых устройств!

А потом, несколько тише, добавил:

— Пилотам буксируемых устройств готовность один час.

Но командир всё равно услышал:

— Так, а что это за команда сейчас была? Никто не хочет мне объяснить? — выглянул он из штурманской.

— А, тащ командир, да тут такое дело…

И старпом вкратце рассказал.

— Левого, говоришь?

— Ага.

— Ведомый?

— Так точно!

— Ну вы и скоты, конечно! Как не стыдно, а, над людьми издеваться? Ладно, я на пульт левый пошёл — не могу не стать свидетелем такого события!

А минёр в это время искал комсомольца, в каюте того не было и, поэтому, пришлось бежать на пульт ГЭУ. На пульте ГЭУ всегда всё знают, хоть на левом, хоть на правом: это минёр уже усвоил.

— А чего ты носишься по пароходу? — удивился пульт. — У тебя же старт через пятьдесят минут!

— Ребята, а вы Олега не видели?

— В спортзале. Медитирует перед вылетом.

— Понял, ребята, спасибо!

То, что на подводной лодке есть сауна, бассейн, солярий и спортзал, минёр уже знал. А если есть всё это, то почему бы не быть и самолёту, правильно? Ну нет, вообще-то, и смахивает на бред… Но с точки зрения формальной логики всё сходится.

Олег сидел в спортзале в позе (типа) лотоса с голым торсом и закрытыми глазами. Ну и руки ещё вот так вот на коленях держал.

— Омммм, — сказал он, когда в спортзал вбежал минёр.

— Олег! Так что… эта… делать-то?

Олег приоткрыл один глаз.

— Славик? Собирайся. Приведи в порядок мысли. Жене письмо напиши, на всякий случай, расскажи ей, что любишь и чтоб долго не убивалась, а дальше жила. Кольцо обручальное в конверт положи. И за пять минут до старта будь у люка. Дальше я по связи тебе всё буду говорить, просто повторяй за мной.

— Уффф… блин, да ладно, чо мы, правильно? Да чо нам, ёпта, скажи! Тем более, что ты же это! Ну! Не в первый же раз, ну!

— Ступай, — и Олег закрыл глаз.

— Омммм, — добавил он вслед убегающему минёру. С костюмом пилота на совещании боевой части три было решение особо не мудрить. По здравому рассуждению, сказал старшина команды, гермошлем тебе особо не нужен — шапка у тебя и так кожей обшита, а там особо не течёт, так только, если на голову покапает маленько. Вместо краг, взяли обычные трёхпальцевые рукавицы. Не, не, без рукавиц никак — там же холодно, ты что! Тулуп, ватные штаны и валенки у Славика и так были — он же командир носовой швартовой команды. Немного зависли с очками, но потом техник-торпедист вспомнил, что у него где-то припрятана старинная пэдэушка, а в ней же как раз и есть замечательные очки на резинке и зажим для носа! Совсем как у пилота!

— Начало учения по выпуску буксируемых устройств! — объявила по короблю ГГС голосом старпома и добавила уже ничуть не тише:

— Пилотам буксируемых устройств занять свои места! О готовности доложить!

Экипаж, не вовлечённый в схему охмурения минёра, охуел. Оно и понятно: список командных слов, передаваемых по общекорабельной трансляции, скуден и известен всем наизусть. Мало того, известны все голоса, интонации и ударения в словах всех лиц, которые разговаривают по трансляции в море. И того мало, — даже по щелчку включения громкоговорящей связи уже было понятно, кто будет сейчас говорить. А тут старпом и пилоты. В безумие старпома никто не верил — не было ещё придумано того безумия, что смогло бы согнуть костыль его здравого смысла. Кто успел, позвонил в центральный на «Молибден» и получил краткий инструктаж, но телефон на «Молибдене» был один и, поэтому, успели не все.

Минёр двинул к своему самолёту из второго отсека в ватных штанах, валенках, тулупе на сгибе локтя и очках с шапкой в руке. Вид у минёра был кислый, будто он выпил уксуса, но оно и понятно — с каким ещё видом ходят к месту совершения вынужденного подвига? Личный состав отсеков, получивших инструктаж, хлопал минёра по плечам и всячески выражали свою поддержку, а некоторые так и вовсе почтительно склоняли голову перед героическим поступком такого, с вида, простого паренька. Остальные смотрели молча, но спросить не решались: ну идёт человек в подводном положении куда-то в верхней одежде, ну… значит, так надо ему, правильно?

В двенадцатом на пульте минёра ждал командир, хотя делал вид, что не ждал, а просто невзначай выглянул из двери.

— О, Славик! Готов?

— Всегда готов, тащ командир! Если родина, так сказать, то мы того… это… не подведём и вообще!

— Это ты молодец. Это ты правильно. Ты же минёр, а бесстрашие для минёра — первое дело! Давай, Славик, и, если что там, не поминай лихом. Наша служба, сам понимаешь!

Пульт за спиной командира задыхался. Там собрались все свободные от вахты провожать минёра и теперь какими там они усилиями не ржали в голосину, то для науки психологии до сих пор остаётся почти что главной загадкой. Гвозди бы делать из этих людей, одним словом, как мы уже с вами ранее выясняли.