Юлия Монакова - Три девицы под окном

Увидев Диму, Нелька споткнулась от растерянности и едва не упала. Она, конечно, догадывалась, что он теперь будет учиться в их школе, но того, что Дима специально станет поджидать её, она никак не предполагала. Это было так… серьёзно, по-взрослому.

При взгляде на Нельку он просиял и приветливо кивнул:

– Ну что, пойдём?

Рита ошеломлённо притихла. Вот же тихушница Нелька, читалось в её глазах, ни фига себе кавалера отхватила, и главное – когда успела?!

К чести подружки, она им не мешала. Дима, конечно, спросил её имя и сам представился, но всю дорогу до школы он общался преимущественно с Нелькой. Они трепались о книжках и весело смеялись, и Рита впервые в жизни почувствовала себя третьей лишней, однако у неё хватило понимания и такта не возмущаться таким положением дел – она видела, как счастлива Нелька, и была искренне рада за подругу, всегда такую робкую и до смешного неуверенную в себе.

В школьном дворе бурлила и волновалась пёстрая толпа. От маленьких перепуганных первоклашек с бантами – до рослых, зрелых старшеклассников, многих из которых вполне можно было принять за учителей.

– Ну, увидимся! – Дима послал Нельке милую улыбку. – С первым сентября! Я пойду искать свой класс.

– Удачи на новом месте, – пожелала Нелька, провожая его обожающими глазами и невольно оглядываясь по сторонам – видел ли кто-нибудь из знакомых, какой шикарный парень её сопровождал?.

Счастье продолжалось ровно три дня.

Каждое утро Дима встречал её возле подъезда и они шли до школы вместе, после чего расходились по своим классам. Рита незаметно самоустранилась, понимая, что в её обществе эти двое не особо нуждаются. Если она и обижалась немного на свою подружку, то виду не подавала. Нелька чувствовала себя самой счастливой девчонкой на свете, и Рита радовалась за неё, словно переживая вместе с подругой трепет нежной первой любви. Ну конечно же, Нелька была по уши влюблена в своего прекрасного соседа и мысленно успела выйти за него замуж сразу после выпускного. Она нравилась Диме – сложно было не заметить, Рита тоже это признавала. Нелька даже на время забыла о своих веснушках – ведь Дима так искренне называл её рыжиком и солнышком, что от её комплексов, будто по мановению волшебной палочки, не осталось и следа.

А на четвёртый день из Сочи вернулась Ася. Она несколько запоздала к началу учебного года – впрочем, её родители не видели в этом большой проблемы. Сокращать отпуск на море из-за школы? Фи, какие глупости. А программу Асенька нагонит, никуда не денется.

Нелька вприпрыжку сбежала по лестнице, предвкушая своё ежеутреннее недолгое счастье – целых пятнадцать минут вместе с Димкой! Именно столько требовалось на дорогу до школьных ворот. Толкнув изнутри дверь подъезда, она вылетела во двор и… будто наткнулась на невидимую преграду. Дима ждал её на своём обычном месте, но рядом с ним стояла Ася.

Она была ужасно хорошенькая после моря – загорелая, заметно вытянувшаяся, с золотистыми лёгкими волосами и задорной кокетливой улыбкой.

– Нельсон!!! Приветище! – завопила Ася при виде подружки и кинулась к ней обниматься. Та машинально ответила на объятие, но при этом пристально смотрела на Диму. Тот скупо буркнул «привет» и больше не проявлял к Нельке никакого интереса. Его взгляд был устремлён на Асю. На прекрасную, восхитительную, сногсшибательную Асю. Он ловил каждое её движение и неприкрыто любовался ею. Перестановка сил случилась так стремительно, что Нелька даже не успела толком растеряться.

– Вы же знакомы с Димой, да? – щебетала Ася, стреляя глазами. – Оказывается, он наш новый сосед. А мы, представляешь, с ним теперь в одном классе учимся!

– Здорово, – выдавила Нелька убитым голосом, моментально превращаясь в собственных глазах в ненужное, незаметное, смятое в лепёшку ничтожество. Ходячее недоразумение с веснушками.

В этот раз уже она чувствовала себя третьей лишней по дороге в школу, понимая, что парочка явно тяготится её присутствием. Девочка вынуждена была признаться самой себе, что всё это время пребывала в плену глупых иллюзий. Как можно было всерьёз вообразить, что такой парень, как Дима, может увлечься ею – жалкой замухрышкой, которая ещё и младше его на два года?! Чем она в принципе может быть ему интересной?!

Всю дорогу Дима и Ася были поглощены исключительно друг другом. Когда Нелька собралась идти в свой класс и буркнула «пока», они едва ли обратили на неё внимание. Им не было дела до бушующих в её сердце страстей.

В тот день, впервые в жизни, Нелька прогуляла первый урок. Ровно сорок пять минут она просидела в туалете на подоконнике и проплакала – до тех пор, пока не раздался звонок на перемену. Девочка умыла зарёванное лицо, вытерла его подолом юбки (бабушка с мамой упали бы в обморок, если б увидели) и отправилась в класс.

РИТА

Замшелую истину «Новый год – семейный праздник!» удалось привить даже такой непутёвой особе, как Ритина мать.

Непутёвой звала её бабушка. А ещё – в сердцах – кукушкой и бессердечной злыдней.

– Подбросила ребёнка старикам-родителям и упорхнула личную жизнь устраивать: живите, мол, как хотите! Ведь родная кровиночка, ну как так можно?

Мама была лёгким человеком и не обижалась. Рита буквально боготворила её, не обращая внимания на привычный бабушкин бубнёж. Мама приезжала навестить дочь раз в году, тридцать первого декабря, и сама по себе была настоящим праздником.

Рита ждала этого дня со всей страстью, на которое только было способно детское сердечко. Ей не нужны были ни подарки от Деда Мороза, ни ёлка, ни праздничные лакомства – только мама рядом.

Самое поразительное, что Рита никогда даже не мечтала о том, чтобы мать постоянно жила вместе с ними. Это было слишком несбыточно и чересчур прекрасно для того, чтобы случиться в реальности. Девочка уже понимала, что чудес в жизни не бывает. Но… если бы мама приезжала к ней хоть немного почаще, робко грезила Рита. Хотя бы раз в два-три месяца… Тогда ей больше нечего было бы желать.

Радостное нетерпение овладевало Ритой задолго до Нового года.

– Дедушка, давай пока не будем наряжать ёлку? – умоляла она за несколько дней до праздника. – Украсим вместе с мамой…

– Понимаешь, Ритуля, – дедушка виновато отводил взгляд, – мама ведь может приехать поздно вечером, прямо к столу… Мы не успеем.

– Успеем, успеем! – заверяла Рита, сжимая ладошки перед грудью. – Честное-пречестное слово! Что я – игрушки на ёлку вешать не умею, что ли? Раз-два, и готово!

Тридцать первого декабря она вскакивала с постели ни свет ни заря.

«А вдруг мама уже здесь?» – эта мысль билась в висках, как пойманная в сети рыбка, а сердце прыгало ей в такт от волнения. Однако дом встречал её тишиной. Не безлюдной мёртвой тишиной, но тишиной особой, привычной – когда по еле уловимым звукам, доносившимся из разных уголков квартиры, можно было догадаться, чем сейчас заняты дед или бабушка. В этой тишине было множество оттенков: и бормотание радио на кухне, и покашливание дедушки в гостиной, и тиканье настенных часов с кукушкой. Рита понимала, что мама ещё не приехала. Стараясь не отравлять прелесть предстоящего новогоднего праздника чувством глубокого разочарования, девочка со вздохом убирала постель и плелась в ванную – умываться.