Дмитрий Пригов - Места

Обо всем на свете говорится ровно то, что оно и заслуживает.

О крысе, например, что странна, что мудра, что воду к полнолунию пьет, что в прошлом рождении была грузинской княжной, что рано стареет, но и в старости не теряет красоты, что ее не отравить, что человеческих детей пожирает.

Ну, может быть, парочка-другая чего-нибудь еще, но не больше.

Обо всем на свете говорится ровно то, что оно и заслуживает.

О немце, например, что он — японец Европы, что ему все жирное милее, что скучный, организованный, холодный и рациональный, нежный и впечатлительный, что гений философии опочил на нем, что жестокий и дальновидный, что нет против него защиты, что разорит тебя, что предпочитает пиво и абстракции, что тонкое любит и понимает.

Ну, может быть, парочка-другая чего-нибудь еще, но не больше.

Обо всем на свете говорится ровно то, что оно и заслуживает.

О ведьме, например, что когда-то была молодой красавицей, что несчастна, зловредна, что погубить ее не грех, что в воде не тонет, что боится креста и чеснока, что с ней из одного колодца пить — неузнанным быть, что косы ей леший заплетает, что знает все на свете.

Ну, может быть, парочка-другая чего-нибудь еще, но не больше.

Обо всем на свете говорится ровно то, что оно и заслуживает.

О Ленине, например, что лысый, маленький, что сифилитик, что гений всех веков и народов, что человеколюбивый, что по ночам в мавзолее бродит, что вечно живой, что синим пламенем светится, что Солженицын его несправедливо обидел, что внимательный был, что детишек любил, что человечину кушал, что на ходу в трамвай вскочить может, что Сталина не любил, что нехорошо умер, что его по-нормальному давно бы пора похоронить, что святой, что нет ему конца, что как вампир живет.

Ну, может быть, парочка-другая чего-нибудь еще, но не больше.

Обо всем на свете говорится ровно то, что оно и заслуживает.

О Сибири, например, что ею Русь прирастает, что холодная, широкая, богатая, просторная и безлюдная, что в ней пропасть можно, что в ней каторжники живут, что у нее глаза как у рыси, что ей хорошо — то другому погибель.

Ну, может быть, парочка-другая чего-нибудь еще, но не больше.

Обо всем на свете говорится ровно то, что оно и заслуживает.

О пауках, например, что изощрены, таинственны, отвратительны, что тайный ужас вселяют, что в них нечто дьявольское, что цепкие, что их паутина содержит информацию на миллионы чего-то там неисчислимого, что коварны, любят мух, любят кушать мух, что ядовиты, целебны, полезны и омерзительны одновременно.

Ну, может быть, парочка-другая чего-нибудь еще, но не больше.

Обо всем на свете говорится ровно то, что оно и заслуживает.

О молодежи, например, что ужасна, непослушна, глупа, что она — наша надежда, что ее нет, есть просто неподвижный модус молодости, сквозь который проходят все поколения, что ей есть чему поучиться у старших, что весела, обаятельна, любознательна, впечатлительна, жестока и нестойка, прекрасна, жива, что сама не знает, что хочет, что за ней будущее.

Ну, может быть, парочка-другая чего-нибудь еще, но не больше.

Обо всем на свете говорится ровно то, что оно и заслуживает.

О японцах, например, что они — немцы Азии, что изощрены, что красоту кожей чуют, что все у китайцев позаимствовали, что живут где-то там, что у них ноги короткие, что загадочные, улыбчатые, замкнутые, что с ними не пошутишь, что легки и обаятельны, что говорят на каком-то неведомом языке.

Ну, может быть, парочка-другая чего-нибудь еще, но не больше.

Обо всем на свете говорится ровно то, что оно и заслуживает.

Об избе, например, что о четырех углах, что как крепость, что поворачивается к тебе передом, а к лесу задом, что богата пирогами, что просторная, холодная, прочная, убогая, светлая, затхлая, что от нее поверьями веет, что лучше быть в ней, чем на улице.

Ну, может быть, парочка-другая чего-нибудь еще, но не больше.

Обо всем на свете говорится ровно то, что оно и заслуживает.

О сифилисе, например, что внутреннее являет наружу, что это французская болезнь, что отличает человека от животного, что обостряет восприятие, что ему не обучается, что спутник гениальности, что теперь легко лечится, что о нем много разных суждений, что это наказание за беспутство.

Ну, может быть, парочка-другая чего-нибудь еще, но не больше.

Обо всем на свете говорится ровно то, что оно и заслуживает.

О крокодиле, например, что зубастый, безжалостный, рассудительный, не берет больше, чем нужно, что слезы льет, что если ему проделать крылья, то получится дракон, что честен, игрив, внимателен, коварен, что похож на Берия, что ему небесами предписано быть таким, и он такой и есть.

Ну, может быть, парочка-другая чего-нибудь еще, но не больше.

Обо всем на свете говорится ровно то, что оно и заслуживает.

О Ницше, например, что высокомерен, гениален, безумен, что хотел стать сверхчеловеком, что душу дьяволу продал, что ему Гитлер наследовал, что последние дни жизни провел в разговорах с неким Срединным Духом, который полностью оккупировал его, не оставляя ни места, ни сил, ни внимания для внешнего мира.

Ну, может быть, парочка-другая чего-нибудь еще, но не больше.

Обо всем на свете говорится ровно то, что оно и заслуживает.

О седине, например, что красит, что старит, что связана с бесом, который ударяет в ребро, что по ней нельзя судить о человеке, что ее еще заслужить надо, что издали видна, что серебром отливает, что ее красить можно, что она говорит о человеке больше, чем самые убедительные слова.

Ну, может быть, парочка-другая чего-нибудь еще, но не больше.

Обо всем на свете говорится ровно то, что оно и заслуживает.

О славе, например, например, что заслуженная, дурная, смешная, что красит, что ее за деньги не купишь, что не всегда по заслугам, что ей нет место в ряду добродетелей, что на ней в рай не въедешь, что Евтушенко она странным образом досталась, что желанна, изменчива, сладостна, эфемерна, что без нее проще, что связывает, что больно ударяет.

Ну, может быть, парочка-другая чего-нибудь еще, но не больше.

Обо всем на свете говорится ровно то, что оно и заслуживает.

О демонах, например, что ужасны, что тоскуют, что черны лицом, что полны гордыни, что нет им спасения, что я на них похож, что пронзительно умны и ироничны, что у каждого свой демон, что не так уж и опасны, что обольстительны и коварны, что у них блуждающее тело.

Ну, может быть, парочка-другая чего-нибудь еще, но не больше.

Обо всем на свете говорится ровно то, что оно и заслуживает.