Эрнест Гейнс - И сошлись старики. Автобиография мисс Джейн Питтман

— Джейн, а почему бы и тебе не приобщиться вместе со мной? Ты женщина добрая, хорошая, это все знают. Так кому, как не тебе?

— Ты и не представляешь, Грейс, сколько раз я про это думала, — говорю. — Дай мне недельку-другую поразмыслить.

Нэнси Уильямс тоже молилась об обретении веры. Я, Нэнси, Грейс, Питер Джулай. Кто же еще? Ах да, Лобо. Как это я забыла про него? Лобо привиделось, что Мэнни Холл загоняет на дерево Лиззи Эйрон. Ну уж и видение! Все хохотали, кашляли, утирали глаза. Все, кроме Лиззи. Лиззи рассвирепела. И прямо в церкви обозвала Лобо лживым псом.

— Ты лживый пес, вот ты кто! И вовсе ты не видел, чтоб кто-нибудь загонял меня на дерево. Я даже лазить-то не умею!

А Лобо стоит весь мокрый от пота.

— Я знаю, что показал мне господь. Мэнни швыряла в тебя комья земли, а дети говорили: "Глядите, вон она, там, на суку". А ты прыгала с сука на сук, как кошка.

Все так хохотали над Лобо, что священнику пришлось прервать службу. И пока он старался утихомирить людей, Лобо стоял, прислонясь к перилам кафедры, и потел, точно на солнцепеке.

— Да он пьян! — говорит Лиззи.

Ну и все опять захохотали. Когда мы разошлись из церкви, чуть не полночь была.

На Нэнси Уильямс озарение снизошло, когда она собирала в поле хлопок. Она работала одна в дальнем конце поля, и, когда закричала, мы сразу поняли, что на нее снизошло. И все побежали к ней.

— Снизошло! — говорит она. — Снизошло! Наконец на меня снизошло. Он поднял меня из трясины.

Мы сказали ей, чтоб она шла домой и готовилась свидетельствовать вечером. Нэнси бросила мешок с хлопком и побежала к поселку, крича и радуясь. Том Джо приехал взвешивать хлопок и спросил, где Нэнси. Мы ему сказали, что она ушла домой, потому что обрела веру. А он говорит:

— Что еще выдумали — веру тут обретать. Веру пусть вечером обретает, а днем собирает хлопок. И вы все, кто тут веру ищет, зарубите это себе на носу.

Грейс вдруг повернулась и пошла в поле, а Том говорит:

— Вон еще одна пошла веру обретать.

Я побежала за Грейс и вижу — она стоит на коленях в междурядье.

— На тебя тоже снизошло, Грейс? — спрашиваю.

— Ничего на меня не снизошло. Я молюсь богу, чтоб он не дал мне убить Тома Джо. Этого пса паршивого.

— Грейс, — говорю. — Ты же теперь молишься об обретении веры и не должна думать о злом.

— Знаю, — говорит, — но в такие минуты мне жалко, что Бесси не отрубила ему голову мотыгой. Ее бы просто повесили, вот и все.

— Грейс! — говорю. — А что подумает господь, услышав такие твои речи? Разве ты не знаешь, что Том Джо послан сюда дьяволом?

Мы пошли назад на край поля, где Том Джо взвешивал хлопок. А он и спрашивает:

— Ну как, нашли там бога?

— Грейс! — сказала я, потому что увидела, что она опять свирепеет.

А через неделю или чуть позже на Грейс тоже снизошло озарение. На всех оно снисходило, кроме меня. Я сказала об этом Грейс. А она говорит:

— Усерднее молись, Джейн.

— Я молюсь усердно, как только могу, — говорю. — Может, я просто недостойна?

— Не выдумывай, Джейн, — говорит. — Молись, и все.

Я молилась весь день и полночи. Если не сплю, так молюсь. Иной раз шла на поле такая усталая и сонная, что глаза слипались. А потом как-то утром в четверг — я тот день не забуду, пока жива, — шла я в поле, и тут меня озарило. Будто с моих плеч спала огромная тяжесть.

— Грейс! — сказала я. Она шла чуть впереди меня. — Грейс, на меня снизошло.

— Наконец-то! — говорит. — Наконец-то! Джейн, а что ты чувствуешь? Легкость чувствуешь?

— Чувствую. Такую легкость, будто я летать могу.

— Вот-вот, — говорит Грейс. — Если чувствуешь легкость, значит, это оно. От этого всегда чувствуешь легкость. Иди-ка домой, а в поле сегодня вовсе не выходи. Иди домой и приготовься к вечеру.

В тот вечер я свидетельствовала о своем видении.

Я несла на плечах мешок камней и хотела его сбросить, но никак не могла. Он все больше и больше пригибал меня к земле, сбросить его я не могла. И тут Белый Человек с длинными желтыми волосами — они блестели, как солнце, — приблизился ко мне. (На нем еще были длинные белые одежды). Он приблизился ко мне и сказал:

— Джейн, хочешь избавиться от своей ноши?

— Воистину, воистину! — отвечаю. — Но откуда вы меня знаете? Уж не Господь ли вы?

— Чтоб избавиться от этого груза, и избавиться навсегда, ты должна перенести его вон через ту реку.

Я посмотрела в сторону, куда он показывал, и верно, там была река. Я обернулась к нему, но он уже исчез. Я пошла к реке с мешком камней на спине. И передо мной выросли колючки, где колючек прежде не было, у моих босых ног вились змеи, где змей прежде не было, широкие канавы и протоки зеленой воды преграждали мне путь там, где прежде их не было. Какой-то человек, черный как уголь, блестящий, с репейниками вместо волос, предстал передо мной и сказал, что возьмет мой мешок. Но я не отдала. Я сказала, что Белый Человек повелел мне перейти реку с мешком, и я перейду ее с мешком. И вдруг этот человек превратился в Неда.

— Отдай мне мешок, мама, — сказал он.

— Нед, это ты? Это ты, Нед? — спросила я.

— Отдай мне мешок, мама, — сказал он опять.

— Я не верю, что это ты, Нед, — сказала я. — Я знаю, ты дьявол и хочешь обмануть бедную Джейн. А если ты и правда Нед, то скажи мне, что ты нес все время после того, как убили твою маму.

Я смотрела на лицо дьявола, который прикинулся Недом, и видела, что он изо всех сил старается догадаться, что же такое Нед тогда нес, да никак не догадается. И я убедилась, что это не Нед, ведь Нед вовек бы этого не забыл, и я пошла дальше. Идти дальше было трудно, потому что сердце мое тянулось к нему, но я знала, что должна идти. Я подошла к реке и увидела там Джо Питтмана. Он был не старый, как я, а по-прежнему молодой.

— Отдай мне мешок, Джейн, — сказал он.

— Я должна перейти через реку, Джо, — сказала я.

— Отдай мне мешок, Джейн, — сказал он.

— Нет, Джо, я должна перейти через реку, — сказала я.

И когда он в третий раз попросил мешок, а я не отдала, он вдруг исчез. Я вошла в реку, и вокруг моих ног щелкали зубами аллигаторы. Я взглянула — змеи, сотни и сотни их плыли ко мне. Но я продолжала идти с мешком на спине. С каждым шагом река становилась все глубже. Когда вода дошла мне до горла, я вскинула голову посмотреть, далеко ли еще идти, и увидела Альбера Клюво. Он сидел на жеребце, который убил Джо Питтмана, а в руках держал ружье, которое убило Неда. Я оглянулась. На берегу стояли Джо и Нед и манили меня назад. Но я не вернулась. Я пошла вперед, ибо ноша у меня на спине была тяжелее ноши смерти. Когда я подошла к берегу, Альбер Клюво поднял ружье, чтоб застрелить меня. Но когда увидел, что я все равно иду вперед к берегу, он тоже пропал. А едва я ступила на твердую землю, как мне явился Спаситель. Он улыбнулся и снял мешок с моих плеч. Я хотела склониться к его ногам, но он повелел мне подняться, ибо я родилась заново. Я поднялась и почувствовала себя легкой, чистой и безгрешной.