Хелен Джонс - Если ты мне веришь

Наконец, за утро мне удалось улыбнуться. И это улыбка вызвала у меня, хоть какие — то эмоции. Мистер Бэнкс и Кларенс явно не ладили между собой. Он был слишком ворчлив и сух, по отношению к людям. Она же наобарот, была дружелюбной и заботливой. Но все же я точно знала, что между ними вовсе не ненависть. Они были похожи на вечно дерущихся брата и сестру, но внутри любящих друг друга. Хотя, с каких это пор я начала рассуждать о любви и чувствах других? — девушка непонимающе поглядела на Розалинду. Та, видимо, давно уже проснулась, и, открыв один глаз, с интересом наблюдала за Кристен, не подавая виду, что уже не спит. Однако, хитрая собака!

— Все мы когда — то задумываемся об этом, Кристен, — вяло произнес я, и невольно вспомнил какого это — любить. Хотя, я не хотел вовсе вспоминать об этом и, тут же прогнав от себя эти неприятные размышления, продолжил, — так, что было дальше?

Девушка еще несколько секунд подумала. Может, над ответом, может, продолжала размышлять о чеувствах, но это не так важно. Главное, что я снова смог услышать ее тихий голос:

— Я тут подумала, мистер Норвингтон, а ведь мы тоже с вами разные. Я могу часами рассказывать другому человеку разные истории, свои размышления о них. А вы напротив, храните свои переживания внутри себя, а через какое — то время записываете их к себе в тетрадь. Это я заметила, — Кристен улыбнулась мне, напоминая о том, как в ее худых руках оказалась моя драгоценная тетрадь. И от этого мне стало неприятно, — вы чем — то схожи с Люсиндой, — добавила она, но тут же замолчала, считая это плохим сравнением.

Я недовольно взглянул на девушку. Мне вовсе не нравилась эта тема разговора, и я, как можно быстрее, хотел перейти к рассказу Кристен. Она словно прочитала в очередной раз мои мысли и тут же заговорила так, будто вовсе не прерывалась:

— Нам принесли на завтрак снова кашу. Пусть она и немного отличалась от прошлой каши, все же завтрак хоть как — то можно было есть. Я отправила полную ложку к себе в рот и медленно жуя, взглянула на Кларенс.

Старушка смотрела на меня, как любящие бабушки смотрят на своих внуков, приготовив им вкусностей. Намеренно закатив глаза, чтобы женщина поняла мое недовольство ее пристальным взглядом, я старательно выговорила:

— Кларенс, вы не могли бы не смотреть на меня во время еды? — и тут же мое недовольство ушло, когда я увидела, что старушка печально отвернулась. Она бы просидела неподвижно еще дольше, если бы я снова не заговорила:

— Извините меня, Кларенс, я не хотела вас обидеть, — я протянула старушке руку в знак примирения и она тут же ее подхватила:

— Ничего, Кристен, я не в обиде, — она прикусила губу, будто решалась, продолжать ли этот разговор или нет, — я просто хотела кое о чем тебя спросить.

Мои брови поднялись до предела без моего ведома, а глаза вытаращились настолько, что старушка весело засмеялась, снова демонстрируя малое количество своих зубов.

— Ты не волнуйся, Кристен, обещаю никому не говорить, — Кларенс перекрестилась и пододвинулась ближе ко мне, словно сейчас я собиралась рассказать о великой тайне всего мира.

— О чем вы, Кларенс? — спросила я, проглотив последние остатки каши у меня во рту, от чего мне тут же захотелось пить. Женщина улыбнулась, взглянув на меня:

— Вчера ночью я проснулась из за кошмара, приснившегося мне, но тебя не было в палате, Кларенс тут же хотела продолжить рассказывать о том, что именно ей приснилось, но я опередила старушку:

— Я была в туалете, — резко отрезала я и засунула в рот еще одну большую ложку каши, чтобы не показывать своего испуга, ссылаясь на полный рот еды. Но Кларенс не сдавалась:

— Окно было открыто настежь. И когда я услышала карабкание, тут же притворилась спящей, — старушка посмотрела на потолок, прикрыв глаза. Но даже полузакрытыми они были вдвое больше моих.

«Только этого мне не хватало», — мысленно произнесла я и, быстро прожевав кашу, прошептала:

— Пожалуйста, Кларенс, не говорите об этом никому, — взмолилась я, но старушке явно это было не нужно. Она ждала чего — то другого.

— Меня просто раздирает любопытсво, что же ты все — таки делала ночью на улице? — голос старушки показался мне похожим на голос Люсинды, от чего я еще больше заволновалась. Словно тетушка нарочно перевоплотилась в назойливую старуху, чтобы выведать все то, как было на самом деле. И тут я снова вспомнила о том, как Люсинда пропускала смысл моих слов, а в ответ только говорила: «тебе нужно повзрослеть».

— Если я вам скажу это, вы точно не поверите, и даже, возможно, будете смеяться надо мной, — я наигранно грустно опустила глаза, но старушка не отставала:

— Говори же, детка, — поторопила она меня, — я на своем веку много чего повидала. И не многим удивишь такого старого человека, как я, — женщина, очевидно, хотела, поскорее, узнать то, зачем я выходила ночью на улицу. До того она была любопытной. Ну а я не торопилась рассказывать все.

— Я решила просто прогуляться, — прошептала я, — только вы обещали, что будете молчать на счет это.

Кларенс раскрыла рот от удивления и тут же прикрыла его морщинистой ладонью:

— О, бедная деточка, тебе бы следовало сказать об этом мне, я бы составила компанию, — старушка снова улыбнулась во весь рот, хотя зря она это сделала передо мной, и уж тем более пока я ела.

— Но, как ты спустилась вниз? — озадаченно спросила старушка. Видимо она была не так глупа, как я рассчитывала. Мой план постепенно проваливался. Но портить отношения с мисс Стрэнфолд разговорами о летающем коне я не хотела. Это было бы глупо. На тот раз, я уже думала о последствиях.

— А я и не спускалась, — подцепив ложкой немного каши и медленно хватая губами каждую крупинку, я многозначительно улыбнулась Кларенс. Старушка вероятно купилась на мою ложь, хотя еще долго думала о сказанном. Вполне вероятно, что она догадывалась о моем вранье, однако я была довольна своей работой.

Старушка и тут же отсела на свою кровать, принимаясь за завтрак.

Но что было бы, если бы я ей рассказала все то, что рассказывала тетушке? Мне нельзя ни в коем случае было повторять свою ошибку. Кроме того, Люсинда была мне близким человеком, а ту глазастую старушку я знала только пару дней.

Вообще, я не любитель лгать. Но тогда ложь была единственным способом избежать не только нудных расспросов Кларенс, но и дополнительно переживания по поводу болтливой женщины. Хотя, вряд ли бы врачи поверили ей, расскажи она то, что я делала на самом деле. Скорее, они сами увидят то неземное существо, чем сочтут слова старой женщины за правду. И это меня успокаивало.

Кларенс охотно жевала свою кашу и изредка поглядывала на меня, улыбаясь. Я отвечала ей натянутой улыбкой, однако в мыслях у меня кипела ярость и злость по отношению к весьма надоедливой соседке.