Хелен Джонс - Если ты мне веришь

— Доброе утро, мистер Норвингтон, — как всегда начал Грэм и его кривоватый нос чуть дернулся при виде Кристен, — доктор, с вами все в порядке? — позаботился спросить он меня, но все же его взгляд так и не мог оторваться от девушки. Наверное, он тогда думал: «что она здесь делает? Почему не в палате? И сошел ли с ума сам Джим Норвингтон, оставя на ночь у себя больную девушку?». Хотя, может, мужчина уже знал о случившимся и теперь просто разглядывает Кристен, пытаясь найти в ней что — то, что могло бы вызвать недоумение.

Но вслух Грэм так и не осмелился задать эти вопросы, хоть я и заметил, как его сухие тонкие губы безмолвно твердили эти слова.

— Конечно, Грэм! — радостно воскликнул я и тут же заметил за собой, как кое — что воспринял из поведения Кристен. Я начал также бурно выражать состояние своей души. И как только это дошло до моей и без того полностью забитой головы, я принял свой серьезнейший вид, как всегда не довольный погодой.

Девушка стояла за моей спиной, будто прячась от странного мужчины, и изредка выглядывала из — за нее посмотреть, не ушел ли Грэм. Тогда я от чего — то почувствовал себя настоящим героем, хоть это и звучит по — детски. И да, это я тоже, несомненно, воспринял от Кристен, что меня просто убивало. Пора было остановиться на этом, но мои чувства охватывали все тело, и оно уже не могло бороться, а лишь, как старый больной слуга выполнял вссе пожелания моих эмоций.

Однако более описать свои чувства я не мог. Разве что, мог лишь добавить, что то героическое чувство прошло мгновенно, не успел я даже им вдоволь насладиться.

Я прошел в больницу и Кристен, словно напрочь привязанная ко мне, последовала за своим доктором. Не обарачиваясь, я понял, что Грэм так и остался стоять возле входа с разинутым ртом. Хотя я его и не видел в таком странном образе, все же это показалось в моих мыслях очень даже смешным. Никогда я еще не представлял своего помошника с таким выражением лица. И вряд ли вообще думал о том, как его можно было представить другим, нежели через край серьезным.

Пока мы шли к знакомой палате, Кристен не проронила ни слова. Я лишь слабо ощущал, как тонкие холодные пальцы девушки со всей силой сжимали мое пальто. Она явно не хотела отставать от меня ни на шаг. Но шел слишком быстро, торопился как всегда, хотя зачем и сам не мог объяснить.

Я видел, как Кристен иногда даже бежала за мной, подпрыгивая, но пальто так и не выпустила из рук.

Но мне вовсе не было страшно. Уже не было. Прошлый вечер что — то определенно изменил во мне, но я не мог понять что именно. То ли я стал более уверенным в себе, то ли возненавидел работу. Скорее, и то, и другое было верным предположением, не считая того, что мне было совершенно безразлична мисс Раян. Я не испытывал к ней ни чувство страха, ни жалости. Будто все мои чувства кто — то забрал с собой, и обещал больше никогда не возвращаться. Мне были безразличны и Кристен, и Грэм и старый разодранный диван. Но свое равнодушие по отношению к Розалинде я не мог высказать даже в мыслях. Это было единственное живое существо, которое я любил, или попросту сказать не был равнодушен. Однако в тот момент, даже Рози вызывала во мне некие не совсем хорошие мысли.

От этого мне стало жутко противно. Даже более чем. Это милое создание явно не причинит никому вреда и верно ждет своего хозяина, а он, в свою очередь, приходя с работы, быстро что — то перекусывает, смотря глупые программы по телевизору, а затем ложиться спать. Можно считать хорошим днем, если тот неблагодарный человек, хоть чуть приласкает свою любимицу, хотя делал это не часто.

«Мне срочно нужен выходной», — произнес я. Вот только мысленно или вслух? Кристен оббежала меня, встав лицом к лицу, широко открыв при этом глаза и сложив руки на груди:

— Вы устали, мистер Норвингтон? — волнительно спросила девушка, будто была моей мамой, или, в крайнем случае, сестрой. Это мне не совсем понравилось, но только так я понял, что произнес все — таки это вслух.

— Да, мисс Раян, очень нужен, — твердо произнес я, будто действительно знал, что завтра же меня ждет этот выходной. Хотя, так оно и было. Но я не мог понять чувства Кристен. Она, то ли жалела меня, то ли злилась, то ли переживала. Или, наверное, все эти чувства смешались на маленьком личике девушки. Определенно, она и сама не понимала, что с ней происходило тогда, но материнский инстинкт взял вверх над беспомощной Кристен.

— Хорошо, мистер Норвингтон, завтра же вы должны остаться дома, — будто приказывала она. Хотя меня это уже рассмешило. И снова она мне напомнила ребенка.

— Как скажете, мисс Раян, — шутливо ответил я. Но в этом была и доля правды. Я, правда, был намерен завтра же взять выходной. Ни столько для себя, сколько для Розалинды. Хотя об этом я уже писал. Но она действительно уже заждалась меня, и больше причинять ей мучений я просто не мог.

Оставив Кристен наедине со своими мыслями, я поспешил вернуть халат, заимствованный ею и повесить свое пальто. Но не успел я закрыть дверь в палату девушки, как тут же прямо передо мной показался орлиный нос и непонимающие глаза Грэма. Очевидно, он шел за нами с самого начала, но вот крался он так тихо, что, ни я, ни Кристен не заметили слежку. Это было немного неприятно.

— Сэр, так мисс Раян была у вас всю ночь? — удивленно спросил я. Но лицо мужчины совсем не подобало тому, как я себе представлял. Он был не столько удивлен, как рассержен. Хотя, от чего я не представлял. Мне не совсем хотелось спрашивать причину того чувства, которое испытывал тогда мой помощник. Однако скрыться от него, ни произнеся, ни слова, мне вряд ли бы удалось. И я не хотел этого делать, ведь Грэм мне был подобно брату, хоть и в последние минуты жутко раздражал меня.

Я, улыбаясь, кивнул и зашагал по коридору, направляясь в кабинет. Но Грэм не отставал:

— Дежурные искали ее всю ночь, сэр. Вы бы могли позвонить, — тише произнес он, будто обдумывал, правильно ли он сделал, что сказал это. Мужчина явно чувствовал себя виноватым за то, что попытался мне сказать то, как и что нужно было сделать. Но мне также было все равно и на назойливые вопросы своего помошника.

— Извини, Грэм, я, правда, был занят. Девушка была перепугана, и я решил, будет лучше, если все останеться в некой тайне, — я остановился и взглянул на Грэма. Он понимающе закачал головой, соглашаясь с каждым моим словом.

— Что ж, Грэм, — я тяжело положил свою ладонь на женственное плечо помощника, одобряя его переживания, — теперь мне нужно работать, — вздохнул я и снова зашагал к своему кабинету. А мужчина задумчиво продолжал стоять на месте. О чем он думал, мне никогда не узнать. Может о моем поступке, может о своих проблемах. Да это было и неважно. Но перед тем, как запереть дверь в свой кабинет я, выглянув наполовину из за нее радостно вскричал, снова подражая Кристен: