Хелен Джонс - Если ты мне веришь

— Весьма не дурно, — произнес я. На самом деле все так и было, временами. Но чаще, я вспоминал о Кристен. Видимо, неспроста.

Девушка довольно кивнула и взглянула в окно. Она определенно хотела оказаться за пределами больницы, но я не спешил пока этого делать.

— Хотите, верьте, Кристен, хотите, нет, но вчера я был в том парке, о котором вы мне рассказываете уже больше недели, — я заметил, как глаза Кристен вспыхнули от подобной информации. И она с жадностью вглядывалась в мои губы, пытаясь уловить каждое слово.

— Правда? — улыбнулась девушка, — и что же вы там видели, мистер Норвингтон? — я понял, что давно утерянная надежда Кристен снова оживает. А мне это не было нужно.

Она хотела услышать, что я видел то же, что и она. Летающий конь, полеты в воздухе. По сути, я мог бы придумать что — то, что бы понравилось мисс Раян, но лучше бы я испортил настроение девушки тогда, чем всю ее жизнь. Хотя, я пожалел о том, что сказал про свое вчерашнее приключение. Тогда бы я ни кому не испортил настроения и дальнейшее существование.

— Мисс Раян, я хотел сказать, что там, в парке, я был совершенно один. Только Розалинда. И никого больше. Мы пробыли там около двух часов, но так и ничего не произошло, — проговорил я и взглянул на девушку. Она загадочно улыбалась и пыталась хоть что — то еще от меня услышать. Но я молчал, и девушка взяла главенствующую роль на себя:

— И вы действительно думали, доктор, что сев на лавку и прождав пару часов, он придет? — Кристен зловеще улыбалась, и мне это очень не понравилось. Девушка определенно считала меня глупым мальчиком, впрочем, так я себя и ощущал.

— Разве не так вам удалось увидеть того зверя, Кристен? — умоляюще спросил я. Мне все же хотелось выяснить, что я сделал не так? От чего мисс Раян удалось все это, когда как я потерпел поражение?

Но девушка не спешила давать мне ответ, что жутко меня злило.

— Мистер Норвингтон, я ведь говорила вам, что для того, чтобы увидеть, нужно прежде поверить. Вспомните, с какими мыслями вы шли в тот парк? — девушка вопросительно посмотрела на меня, но продолжала все также улыбаться.

Она была права, я шел туда не с намерением увидеть то животное. Скорее, я шел и думал: «а что если…»?

Я не был уверен, что мне удастся посмотреть на того крылатого коня, и при этом не сойти с ума. Но даже это не удовлетворяло мои ожидания. Я ждал чего — то иного от Кристен. Какой — то особый рецепт или мудрый ответ, но не детские рассказы о вере.

Я сжимал губы, показывая всем своим видом, что мне вовсе не понравился ответ моей пациентки, на что она ответила:

— Доктор, вам следует поверить и вы увидете, что мир вокруг совсем не такой, как вам кажется, — девушка продолжала свои бредни, и от этого меня стало подташнивать. А может, я просто был болен.

— Хватит, Кристен, — воскликнул я, и девушка тут же вздрогнула и замолчала, опасаясь моих дальнейших действий, — я вполне адекватный человек, но все же я не видел того, о чем вы мне твердите каждый день. Уж не думаете ли вы, что это я на самом деле сумасшедший?

Кристен не стала дожидаться продолжения моей ругани, она уверенно продолжила защищаться:

— Люди делятся на два типа: либо они верят, либо нет. И я не говорю сейчас о вере в Бога. Это нечто иное. Я говорю о вере в жизнь. Так было всегда.

Кажется вы из тех, кто не верит. В этом то и ваша проблема, мистер Норвингтон, вы привыкли жить обычной жизнью, не обращая внимания ни на что. Ваша цель — зарабатывать большие деньги, чтобы продлить ваше существование в этом мире. Однако у вас нет веры. А это значит, что вы не живы. Вы лишь выполняете роль тени тех, кто верит, наполняя землю людьми. И это самое печальное.

Но вы не один. Людей, которые живут лишь ради денег, миллионы. И они с горечью и ненавистью относятся к тем, кто верит. Поэтому и создали психбольницы, разве не так?

Я с презрением взглянул на Кристен. По — моему, она говорила совершенно бестактные вещи, и, я уверен, в том споре мы провели несколько часов, если бы я не сказал:

— Кристен, я все же думаю, что вам, да и мне, нужен свежий воздух, — я встал с кровати и резко повернул кресло девушки к двери. Она тихо ахнула от такого обращения, но ни сказала ни слова упрека, ни слово возмущения. Кристен послушно молчала, ожидая, когда же я вызволю ее худое истощенное тело из места, подобное, по ее словам, аду.

— Так, Кристен, вы все же продолжите мне рассказывать о вашей тогдашней прогулке? — начал я, как только стих ветер, гонявший листву по всему саду. Кажется, он разгонял их туда — сюда, пока, наконец, не будет уверен в том, что ни единого листочка не осталось в его владении.

Девушке это почему то нравилось, и она не сразу ответила на вопрос:

— Конечно, мистер Норвингтон, конечно. И все — таки, вам интересно? — она прищурила один глаз, положив голову на левое плечо, это забавляло. Но не буду вас томить, доктор. Как только конь был готов к полету, я взгромоздилась на него и мы тут же кинулись в путь. Мы бежали сквозь парк и все деревья будто отходили в сторону, освобождая нам дорогу. Конь еще не собирался раскрывать свои мощные крылья и взлетать в воздух. Он отчего — то просто бежал, вперед и вперед. Но спустя пару минут мы поднялись.

Я ощущала, как лаского гладят меня макушки деревьев по ногам, а некоторые, напротив, били так больно, что я изредка вскрикивала от такого обращения.

Конь не спешил опускаться, но и взлетать выше тоже не желал. Повиснув в воздухе еще на несколько секунд, мы полетели в сторону города, и это было истинным везением. Ведь совсем не от меня зависело то, какой путь выберет животное. Оно само решало, от чего я вновь буду чувствовать себя счастливейшим человеком.

Я узнавала знакомые дома, фонари, дорогу. Там каждый день я ходила, и тетушка тоже.

«Вот бы Люсинда вышла из дома», — взмолилась я, но на улицах, как нарочно, никого не было видно. Это меня больше, чем просто расстраивало. Хотя временами, я не думала об этом. Мне неважно было, увидят ли все то, что видела я, поверят ли в это. Да, мне было на это совершенно все равно. А иногда, это только и было целью моих встреч с тем удивительным животным.

Может, я не достаточно хороша для такого испытания, может, на моем месте должен был быть кто — то другой. Однако все было так и оставалось неизменным. Поэтому, думаю, не стоит слишком печалиться об этом.

Я чувствовала себя совершенно прекрасно до того момента, как мы постененно начали приземляться на крыши домов, издавая грохот. Но животного это совершенно не пугало. Он все также продолжал топать по крышам, будя жителей.

Тогда — то все и должны были проснуться. Тогда — то все и должны были выйти на улицу и, увидев меня рядом с ним, пожалеть о том, что было сказано ими ранее, и извиниться предо мной.