Петра Вернер - Неожиданный визит [Рассказы и повести писательниц ГДР]

В конечном итоге он не приехал, потому что другие соотечественники в других городах и селах слишком уж ликовали, встречая его. Обидно было до слез, и все-таки не зря они целое утро торчали на улице. Насколько же лучше и приятней было вместе со всеми в волнении стоять на улице, чем в одиночестве развешивать за прилавком муку да сахар или трясти над геранями все ту же пыльную тряпку. Они не чувствовали себя обманутыми, когда расходились по домам и шагали через не застроенный тогда пустырь, где нынче высятся новые жилые кварталы и польские хозяйки перекликаются с балконов — о чем, понимает, к сожалению, лишь тот, кто владеет польским.

Ты вот не владеешь, а поэтому не узнаешь, для чего предназначено новенькое здание из бетона и стекла, возведенное на Кюстринерштрассе на месте фрёлиховского дома. Насчет долговременной и кратковременной памяти речь у нас пока не заходила. Ты по сей день отлично помнишь, как выглядел разрушенный двадцать семь лет назад фрёлиховский дом. И сконфузишься, если понадобится описать новую бетонную постройку, которую ты осмотрела совсем недавно и во всех подробностях.

Как действует память? Наши знания — неполные и противоречивые — утверждают, что основной механизм работает по схеме «сбор — хранение — вызов». Далее, первый, слабый, легко стираемый след фиксируется якобы в биоэлектрических процессах, протекающих между клетками, тогда как само хранение, перевод в долговременную память, является, скорей всего, прерогативой химии: молекулы памяти, упрятанные в сокровищницу…

Кстати, по новейшим данным, этот процесс совершается ночью. Во сне.

Перевод Н. Федоровой.

Мои родители, они люди сознательные, ей-богу, но детей воспитывали — просто ужас! Сестры вкалывали, а братья пальцем не шевелили. После смерти моего старшего брата родители вконец избаловали оставшегося мальчишку. Он теперь упрямый как осел, и псих к тому же, хотя в принципе он парень ничего, ей-богу! А на моей младшей сестре можно воду возить, Сабина сделай то, Сабина сделай это, и делает без возражений. Старшая сестра, та по любому пустяку в раж входит. Если она день не ругается, то просто заболевает. А у старшего брата, который умер, у него в одно ухо влетало, в другое вылетало. Мог целыми днями не разговаривать с родителями, он вообще был себе на уме, и, знаешь, родители никогда не приставали к нему.

А я, черт его знает… даже и не знаю, что сказать. Понимаешь, у меня дома как-то никогда не было своей точки зрения. Как и Сабина, я все без разговоров выполняла, никогда не заводилась, крутилась как белка в колесе. Я все еще живу с родителями. Одно я знаю точно: если бы я в семнадцать ушла из дома, то стала бы просто другим человеком. Я же всегда была пай-девочкой, и в школе, и вообще. Чтобы я что-то выкинула, да ни в жизнь! Вечно корпела над уроками, да и все остальное делала, ей-богу! Ну вот, представь себе, сразу после школы домой, там за уборку, никуда не ходила, на танцы только с семнадцати лет, и то в девять была уже дома, ни фига себе, а? Просто цирк. Завал начался, когда выяснилось, что у меня будет ребенок. Тут мои родители чуть не рехнулись. Первым, кому я призналась, что у меня будет ребенок, был мой старший брат. С ним я всегда всем делилась, он меня потрясающе понимал. Когда мы с ним гуляли, все думали, что он мой приятель. Я уже зарабатывала деньги, а он еще учился. Я очень баловала и очень уважала его. Потому-то мне тяжелее всех было, когда он умер. Я жутко испугалась, когда увидела его, — на нем лица не было, а губы и ногти совсем синие, ужас. Он зашел ко мне на кухню, хотел попить, слышь? Он уже оправился после воспаления легких, и вдруг началось это. Через час все кончилось. Я еще успела вызвать врача, он пытался что-то сделать, эмболия легких, и все. Родители были на работе. Как-то мне это до сих пор еще дико, я не могу говорить о своем старшем брате как о человеке, который умер. Мне все время кажется, что он просто служит в армии. Я вижу его во сне, он стоит передо мной, и я его спрашиваю: «Где ж ты так долго пропадал?» На могиле я была всего два раза, не могу, такая тоска берет, кажется, будто произошло самое страшное, что вообще бывает.

С тех пор как нет моего старшего брата, я стала самостоятельней. Раньше я чуть что всегда с ним советовалась. И вдруг мне пришлось жить своим умом. Отец мой тоже уже не самый большой авторитет, с тех пор как Ральф живет с нами. Он играет с отцом в шахматы и выигрывает, так что отцов абсолютизм сильно пошатнулся. Отец ужасно веселый, с удовольствием пропускает рюмочку, и тогда из него можно веревки вить, ей-богу. Его никто никогда не обижает, и он всем доверяет. Характером я очень на него похожа. Но с другой стороны, если надо, он гнет свою линию будь здоров. Раньше я считала потрясающим то, что он всегда все знал. А как он к моей матери относится! Сила! Мать часто болеет, и он решил построить ей дачу! Плюнул на машину и отгрохал дачу! И все-таки хозяин в доме он. Во-первых, он в духовном отношении выше матери, а во-вторых, оказалось, что мать ни черта не смыслит в том, как обходиться с деньгами в хозяйстве. Ну, а от этого пошло и все остальное. Мне кажется, дело еще в том, что мать из семьи железнодорожников, и они были в стороне от политики. Когда отец на ней женился, она была совсем девчонкой. Отец родом из зенфтенбергской местности, слышь, рабочий парень, шахтер. У дедушки, у того был железный характер: «Вот что я скажу, сын, не лезь в это, в нацистскую партию и во все остальное, я просто-напросто запрещаю тебе это!» В конце концов отца все-таки призвали, но он вернулся и начал работать в совете округа.

Все эти годы мать сидела дома. С отцом они вечно были на ножах. Только после того, как младший брат родился, она начала подрабатывать в яслях. Тут она просекла, какие проблемы у других женщин, и вдруг все эти домашние дрязги просто перестали ее трогать. Потом она перешла на завод, на полный рабочий день. Слушай, и тут мы просто диву давались, мать начала выходить в люди! Она даже вступила в партию, и это было ее собственным решением, ей-богу! Есть проблемы, с которыми она еще плохо справляется, ну, например, с партучебой. У нее ведь практически нет никакого образования, и в этом отношении я очень ценю то, что она так здорово продвинулась, ну кто она была — маленькая домашняя хозяйка, слышь, всегда в тени моего большого отца. И вдруг она выступает против него! Правда, иногда она бывает сварливой, тогда я ее просто терпеть не могу. Ну вот она, к примеру, поднимает хай, что у нее, дескать, слишком много забот с дачей. И ведь не понимает, насколько хорошо ей там. Это у нее в последнее время такие странные заскоки случаются. Ничего не имею против ее положительного развития, но ведь она теперь вбила себе в голову, что уж коли ее так закрутило, то и шмотки она должна покупать в эксквизите [2] Магазины, в которых в ГДР осуществляется продажа модных товаров высшего качества по высокой цене. , меня это бесит. Она вдруг потеряла всякую меру, нет уж, я бы не хотела жить так, как моя мать. Хотя раньше у меня тоже были мещанские замашки, ей-богу! Я, например, страшно хотела выйти замуж, ну, и чтоб все было как у людей. Для Ральфа это стало тогда последней каплей. Сейчас мы хотим сколотить молодежный коллектив, знаешь, такую большую семью. Идея пришла нам в голову одновременно: Ральфу и мне, Тому и Эрни. Мы хотим жить вместе, потому что вообще с удовольствием проводим вместе время, а, как тебе это? Недавно мы посмотрели западный фильм о такой большой семье. У них, правда, ничего не вышло, но в наших условиях дело должно пойти лучше, я так думаю. Понимаешь, жить так, как живут другие семьи, вечно таращиться в телек, все время одно и то же, всю дорогу вдвоем, а как захочешь пообщаться с кем-нибудь, нужно бросать детей одних или жена должна торчать дома, нет уж! На первых порах я думала: только бы вместе с Ральфом, чтобы не потерять его. Потому что моя любовь к нему была сильнее, чем его ко мне. Со временем все сравнялось. Теперь я хочу попробовать, как оно в такой большой семье. Мы все работаем посменно, поэтому всегда кто-нибудь сможет оставаться дома с детьми. Потом, когда я разделаюсь с учебой, я, пожалуй, усыновлю ребенка. Все ведь из-за фигуры, понимаешь? Ральф говорит: «Представляю, как ты будешь выглядеть, если родишь еще одного!» Он зациклился на хорошей фигуре, а моя действительно не очень. Честно говоря, я на этом комплексую, особенно в отношениях с мужчинами. Я б, может, и рискнула попробовать, но тут же думаю про себя: нет уж, ведь для мужчины это не ахти какое удовольствие.