Петра Вернер - Неожиданный визит [Рассказы и повести писательниц ГДР]

Когда они подъезжали к В., из утренней дымки поднялось солнце. Менцель так газанул, словно хотел догнать его. Но, завидев указатель с названием города В., он сбавил скорость до положенных пятидесяти километров в час. Кристина облегченно вздохнула.

В В. на стоянке они были уже не первыми. Пока Дитрих возился, вытаскивая из багажника вещи, Кристина прошла в парк. Она довольно далеко удалилась от машины.

Парк лежал еще тихий и сонный. Прогулочные лодки стояли у причала, лодочная станция открывалась только в девять. Лишь озеро уже проснулось, ветер рябил водную гладь. Продавщица жареных сосисок разводила огонь у своего лотка. А киоск вещевой лотереи был пока заперт на висячий замок.

«Давно не было у меня такого чудесного утра, — думала Кристина. — Наконец-то я могу радоваться, чувствовать себя счастливой. Хорошо, что я с ним поехала, а то опять сидела бы дома одна. Может, он расскажет что-нибудь о себе. Пока я знаю о нем немного».

Наконец подошел Менцель, в руках у него болтался фотоаппарат. Они не спеша побрели по парку, Кристина взялась быть гидом.

— Раньше я первым делом бежала к лодочной станции, — сказала она. — Давайте пойдем туда.

— Давайте, — кивнул Дитрих.

Лодочницы с любопытством глядели на них, продолжая вычерпывать воду из лодок. (Ночью прошел дождь.) Суконками они досуха вытирали сиденья. Ветер помогал им в этом. Менцель и Кристина беспричинно весело поглядывали друг на друга. Кристина вдруг заметила, что брови и ресницы у Менцеля такие же белесые, как и его волосы. Такие светлые блондины были не в ее вкусе.

Она вынула из сумки газету, расстелила ее на блестящей от ночной сырости скамейке у причала. Менцель поддернул отутюженные брюки и сел рядом.

— Вам не очень холодно? — спросила Кристина.

— Рядом с вами — нет, — отвечал он.

Она сказала:

— Давайте я буду вашим экскурсоводом, согласны?

— Хорошо.

— Итак, мы с вами находимся в парке города В. — Тут Кристина на мгновение умолкла, посмотрела на спутника, но он не смеялся, и она продолжила: — Однажды одному курфюрсту по имени Франц пришла в голову гениальная идея: превратить в парк заболоченные луга на берегу Эльбы, — она описала рукой широкую дугу, — и он ее осуществил. Но однажды ночью семьсот семьдесят первого, а может, семьдесят второго года дамбы, не выдержав напора воды, прорвались, и Эльба затопила парк, что, однако, нисколько не помешало тому Францу начать все заново…

Дитрих Менцель не слушал дальше, он погрузился в размышления: «Нет, она определенно мне подходит. Типичная женщина — то, что интересно ей, непременно должно интересовать и других. Выглядит она для своих тридцати пяти хорошо, а после развода и вовсе постройнела, помолодела». Менцель украдкой посмотрел вверх, на замок. Он предполагал, что это именно замок, и подумал: «Вот бы в таком хоть разок повеселиться вволю, почувствовать себя настоящим мужчиной, хозяином».

Тут он произнес:

— При вашей эрудиции вам следовало бы найти себе что-нибудь получше вашего учреждения.

— Я подумаю об этом, — ответила Кристина.

А Дитрих все смотрел на нее, продолжая размышлять: «У нее умные глаза. И в моем деле она была бы мне настоящей помощницей, привлекала бы клиентов, производила бы на них впечатление, в особенности на таких, как Шнойзель». Шнойзель приезжал часто, у него было пристрастие — каминные часы… Менцель так задумался, что не сразу заметил, как его спутница умолкла. Но она не обратила внимания на его рассеянность и предложила:

— Давайте поедем на остров Роз. Хотите?

Конечно, он хотел.

Газету они забыли на скамейке. Когда они уже скрылись за деревьями, одна из лодочниц взяла ее, другая проворчала:

— Вечно за этими приезжими все надо убирать.

— Правда твоя, — сказала первая старушка, довольная, однако, что приезжие забыли газету. Сама она газет не выписывала, и, хотя туристы, катаясь на лодке, приносили с собой весточки из большого мира, она все же любила прочесть обо всем сама.

А Дитрих и Кристина тем временем переправлялись на пароме на остров Роз. За ними плыли лебеди. Вытащив из сумки хлеб, Кристина крошила его и бросала птицам. Лебеди были не голодны. Когда запас хлеба иссяк, Кристина свесила руку в воду, совсем перегнувшись через поручни. Менцель забеспокоился:

— Смотрите не упадите.

На острове он несколько раз заснял ее. Розы еще не цвели. Потом они осмотрели солнечные часы, было восемь. Охота рассказывать у Кристины пропала. Менцель снял свою спутницу перед «Храмом Венеры» и на цепном мосту, когда она, смеясь, бесстрашно бежала к нему. Неподалеку от моста, у берега, они обнаружили лебедушку с птенцами. Она сердито зашипела на Менцеля, когда тот приблизился.

— Ну и злюка, — возмутился он.

— Почему же злюка? Она ведет себя как настоящая мать, — возразила Кристина.

— Так оно и должно быть, — сказал он.

Кристина удивленно на него посмотрела. Он увлек ее в подземный переход под цепным мостом. Он мог бы поцеловать ее еще в парке, но только здесь он впервые отважился на это. Кристина вырвалась было, но ступила в воду. Менцель чиркнул спичкой. Туфли и чулки Кристины промокли. Он совсем забыл, что в этих переходах почти всегда стояла вода. Когда спичка погасла, он снова поцеловал ее. Сначала она противилась, потом сдалась.

Спустя некоторое время они сели на скамейку неподалеку от «Храма Венеры». Кристина вытянула ноги на солнце. Они смотрели на пчел, которые летели на анютины глазки, задевая зонтики фуксий, пчелиное жужжание убаюкивало, словно колыбельная песня. Когда наконец вещи Кристины подсохли и они встали со скамейки, парк уже заполнился людьми. Кристина созналась себе в том, что ждала этого часа. Им навстречу попадались знакомые. Менцель держал Кристину за руку, ей нравилось это. Она чувствовала, что знакомые оглядываются, провожая их взглядом. Она смотрела людям прямо в глаза, не отводя взора, как бывало совсем недавно. После развода она почти не выходила гулять одна и подумывала уже, не завести ли ей собаку.

Когда Менцель и Кристина проголодались, было уже далеко за полдень. Ни в «Дубовом венке», ни в «Кисти винограда» свободных мест не оказалось. И тут Кристина вспомнила об одном небольшом ресторанчике с садом, где за стол можно было посадить даже своих собак или кошек. И действительно, там они получили отдельный столик на двоих в уютном уголке, под древним каштаном, который ронял цветы прямо им в тарелки. Только тут Кристина вспомнила, что когда-то уже сидела здесь. С другим. Тогда она была еще вполне счастлива в своем супружестве. Кристина отодвинула тарелку, а когда подошел кельнер, настояла на том, что рассчитается за себя сама. Менцеля это обидело. Они вышли из ресторанчика в молчании. Кристина повела его назад в парк к «Солнечному мосту», объяснив, что это особенный мост — «Мост Желаний» — и что, идя по нему, Дитрих непременно должен что-нибудь пожелать и это обязательно исполнится.