Валерий Попов - Ты забыла свое крыло [Сборник]

...И таких рейсов было еще три! Правда, я уже по-умному нагружал не сверх бортов, пониже чуть-чуть, и закрывал богатство рогожей, найденной там же... но «птичий базар» это не успокоило. Зато успокоился я. И, поднимаясь в гору третий раз, спокойно вдруг понял: «Выдержу!» День, в общем-то, удался — и я гордился. Вошел в трудовой коллектив, полноправным членом. Жалко, раздавленных уточек некуда забрать (напарник закинул их обратно в сарай, откуда они и выбегали).

Сложив борта и усевшись, и не боясь уже как-то запачкаться, мы ехали с моим напарником (выкрикивавшим что-то нечленораздельное) по дороге к конюшне — и вдруг чуть нас не скинул в канаву вместе с испуганно заржавшим Мальчиком огромный черный джип. Пер и пер. Пришлось нам попятиться, чтобы он проехал впритирку к нам. «Так это же Валера!» Я радостно помахал ему рукой. Но ответил ли он столь же радостно мне, было не видно за тонированными стеклами. Наверное, ответил. Ничего — завтра разберемся. Я смотрел ему вслед. Надо будет завтра поприличней одеться для такой шикарной машины! Какая уже даже барственность завелась во мне! Интересно, даст ли Борисыч мои шмотки? Пусть Валера ему позвонит. С такими приятными размышлениями я приехал к конюшне.

В вечерний обход Борисыч оказался любезен. Может, в Интернете что-то нарыл про меня?

— Ну что? Посетило вас вдохновение?

— Да.

— Это я сразу понял, когда вы у меня стырили лист и ручку.

— Ой... извините.

— Так это я вам нарочно подложил!

— Спасибо.

— Ну вот вы уже другой человек.

— Трудотерапия!

— А я что говорил?

Он прошел дальше.

Потом вкатили тележку с лекарствами... Надеюсь, это не смертельно?

Утром я был настолько бодр, что даже вышел в том же отрепье. Черт! Неудобно перед Валерой. Он-то при параде. Но оказалось все «встык». Сперва я даже не понял, зачем ко мне едет этот говновоз. Бочка, сзади «хобот». Понял только, когда вылез Валера, одетый соответственно. Да. «Сегодня мы не на параде», — как пелось в одной советской песне, посвященной строителям коммунизма.

— Да, ну ты выглядишь! — Он захохотал.

— На себя лучше посмотри!

Посмеялись вместе.

— Так это и есть твой новый бизнес?

— Не нравится — иди назад. Да ты бы знал, какая конкуренция в этой промышленности. Наезжали два раза! Хотели отжать! Потом купить пытались этот агрегат. Золотое дно! А ты думал, — деньги на асфальте валяются? Сейчас домой ко мне заедем. Ты как?

— Ну... как-то даже не знаю... — Я посмотрел на свои рваные рукава.

— Ничего, потерпят! Как кольца с бриллиантами покупать...

Красная Дача уменьшалась вдали.

— Соскучился я по тебе! — сказал я откровенно. — Дом без тебя как-то угас!

В подробности я пока не вникал.

— Так ты сюда, что ли, переехал? — Он захохотал.

Пришлось ему рассказать. Реакция его однозначной была:

— Представляю... что они сделали с канализацией.

С бешеной скоростью мчались!

— В Верхне-Ключевское рулим?

— Смотри, помнит!

Въехали в село.

— А чего? Справные дома! Буржуи!

— Ну, такие же буржуи, как я... Пашем с утра до ночи! Ты сейчас это... особо не выступай! Бизнес я от брата жены унаследовал... Но жена про тебя спрашивала... — как-то не очень уверенно добавил он. — Семейный бизнес их, третье поколение уже этим промышляет! Оттуда ее и взял. А она нос воротит.

— Ну хочешь, я сейчас с ней поговорю? — разгорячился я.

Он поглядел на меня

— Не, сейчас не стоит. Просто визит вежливости. И всё.

Скинул ход.

— Вот моя избушка.

Дворец!

— Ноги вытирай!

Лестница, словно в замке.

— Заходи.

Внутри все обычней выглядело, чем снаружи. Стандартный кухонный гарнитур — как в сериалах показывают. Но шикарней, чем в Питере у него.

— Здравствуйте! — я радостно произнес.

Марина в шикарном пеньюаре еле кивнула, по телефону говоря. Сын его Вася — как всегда в наушниках и при компьютере — чуть бровями махнул.

— Ну, если забыл, — закуражился Валера. — Это супруга моя, Марина. Рыбная торговка. Рыбой торгует.

Марина продолжала разговаривать:

— И форельки малосольненькой... Хорошо, Веруся?

— А это сын мой Василий! К сожалению, глухонемой.

Он подразумевал, видимо, что не разговаривает никогда.

И сейчас особо не прореагировал... Да, дружная семья.

— А это тоже Валерий, если не помните. Писатель!.. несмотря ни на что. Так? Ну, все?

Он надеялся все же на реакцию Марины? Но ее не последовало.

— Ну пойдем, тезка. Наше дело — говно качать.

И мы вышли... Визит вежливости, мне кажется, удался.

Потом я раскачивался над зловонной ямой, с трудом удерживая в обнимку ребристый хобот — тот бился, как у живого мамонта, которого я хотел вручную поймать.

Но в такую минуту и в такой день не мог я не проявить к моему другу энтузиазма и солидарности!

— Отлично! Все, что ли? — кричал я.

Хобот как-то ослаб, но повернуть голову не давал.

— Так чего стоишь? Неси в машину, заправляй!

Сам Валера, «белый воротничок», сидел исключительно за пультом, следя за приборами, нажимая на клавиши руками в белых перчатках, правда, довольно грязными.

— Ну что? Сколько еще точек? — вскользь спросил я, заправив хобот.

— Так четыре уже прошли! Все! Полна коробочка!

— Жаль!

Потом мы приехали с ним на «слив»... где все реки стекались в море.

— Ну пойдем теперь накладные подпишем.

И мы шли с ним по улице, чуть вразвалку, два настоящих золотаря, и народ, стоя в палисадниках, аплодировал нам — а девушки шарахались в стороны, боясь, видимо, влюбиться.

— Ну что? Неплохо, кажись, поработали? — сказал я, сладко зевнув.

— Кто поработал-то?

— ...А кто?

— Так то механизмы работали. А нам еще корячиться и корячиться.

— А...

Подъехали к какому-то унылому дому на краю поля.

— Чего это он тут стоит? Пахарь, что ли, живет?

— Да. Пахарь денег.

— А чего это он тут его поставил, если денег полно?

— Да они уже сдурели от этих денег! Думаешь — они думают, что творят? Да он наверняка и не помнит про этот дом.

— Как фамилия-то его?

— Да думаешь, я их всех помню? Заказов полно. Кинул денег — уехал и забыл.

— Много кинул?

— Нормально. В общем, проблема его, а я свое должен сделать. Мне это для самочувствия надо.

— Ну прям как я!

Крыльцо парадное. Помпезное. Ступенька расколота уже.

— Какой-то прямо «Дом с привидениями».

— А то!

Обошли дом.

— А это что? Могила?

— Канава. Мы с тобой до этого так, бездумно, откачивали — а теперь у тебя есть возможность ознакомиться изнутри.

— Для меня это большая честь.

— Вон смотри: в канаве в конце — дура такая, типа летающей тарелки. Ну, из двух бетонных колец друг на друге. Септик называется. Супергоршок, в общем. Вот туда и сползает оно!

— А как?

— А по трубочке, по трубочке!