Тамара Стоун - Если бы мы знали

Алисса приобняла меня за плечо в знак поддержки, не сводя глаз с моего папы. Джек с Логаном тоже неотрывно на него смотрели, ожидая продолжения речи. Они уже знали эту историю – вчера в церкви папа только об этом и говорил – но были явно не против снова послушать про парня, который чуть не умер под нашими окнами.

– Все началось со стакана воды. – Папа вышел на середину сцены. – Всего лишь. Простой стакан воды! – Он сделал паузу для большего эффекта. – Ханне незачем было спускаться на кухню, но ей внезапно захотелось пить.

Папа рассказал о том, как я храбро открыла дверцу автомобиля, помогла Люку сесть прямо, проверила пульс, приподняла футболку и увидела синяк. Как позвала на помощь и набрала Службу спасения. Он описывал меня этакой уравновешенной героиней, в то время как на самом деле я носилась, будто курица с оторванной головой, дрожала всем телом и сходила с ума от паники. Потом он рассказал, как вышел на улицу, увидел Люка, который, как потом выяснилось, стремительно терял кровь и кислород, и не нащупал у него пульса.

Меня мутило. Я не хотела заново переживать эти мучительные минуты. Перед глазами все еще стояло застывшее лицо Люка. Посиневшая кожа, холодные руки, сжатые в кулаки. Мне так и не удалось заменить эту картинку никакой другой. Она словно застряла у меня в голове и представала передо мной всякий раз, когда я опускала веки. Она приходила ко мне в ночных кошмарах, и я просыпалась по несколько раз за ночь.

– Этот мальчишка умер у меня на глазах, когда моя дочь держала его за руку. Я это знаю наверняка. Он ушел из жизни задолго до того, как приехала «Скорая».

Папа выдержал паузу.

– А потом произошло чудо. В машине «Скорой помощи» он втянул носом воздух, сердце начало биться, а лицо снова приобрело розовый оттенок. Однако, насколько я понимаю, это было еще не самое сложное. Он всю ночь сражался за жизнь, перенес переливание крови и трехчасовую операцию. Господь не стал его забирать. Он решил подарить ему второй шанс.

Папа перевел дыхание и продолжил:

– Ему бы не выпал этот шанс, если бы Ханна не нашла его в нужную минуту. – Он встретился со мной взглядом и улыбнулся. – Теперь Люк отходит от произошедшего в больнице, и врачи говорят, что он обязательно поправится.

По залу разнеслись тихие возгласы «аминь».

– После того, что случилось в эту пятницу, я вновь задумался о смерти, о том, что ждет нас на том свете. – Он показал пальцем в землю. – Когда наше время на Земле подойдет к концу, мы предстанем перед Господом, и Он станет нас судить по нашим убеждениям. Все собравшиеся здесь… Вы – счастливчики. Вы знаете , что за смертью лежит новая жизнь.

Папа опустился на ступеньку и медленно кивнул.

– Однажды я попаду на Небеса. Поднимите руку, если уверены, что и вы тоже.

Я не обернулась, потому что и без того знала: руку подняли все без исключения. А вот я даже не пошевелилась, и мои ладони вжимались в колени, пытаясь унять дрожь в ногах. Я думала о том, что мне рассказывали всю мою жизнь, и о том, что прочла ночью на прошлой неделе. Ведущие ученые планеты отрицают существование рая. Крупнейшие религии мира не могут сойтись на том, есть жизнь после смерти или нет. Одни верят в реинкарнацию, другие – в роскошную загробную жизнь, а третьи сосредоточены исключительно на настоящем и не задумываются над тем, что ждет человека на том свете.

Я хотела поднять руку – и еще неделю назад я бы ее подняла, выбрала бы самый очевидный ответ, который всегда считала правильным, – но не смогла. Я больше не знала, во что верить.

Папа не сомневался, что все произошедшее той ночью было предначертано судьбой. Люк затормозил у нашего дома, и Бог привел меня на кухню в нужный момент. И если бы Люк не сделал тот решающий вдох в машине «Скорой помощи», он уже смотрел бы на нас с небес и молча благодарил за то, что мы спасли его душу.

Откуда взялась эта уверенность? И почему она пропала у меня? Я не хотела ставить под вопрос свою веру, особенно после всего случившегося, потому что это было для меня слишком. Я не готова это переварить: мне важно знать наверняка . Чтобы все вопросы исчезли, и я могла снова вскинуть руки в воздух и во все поверить. Но они словно приклеились к коленям.

У меня не было сил оставаться в зале. Я взяла рюкзак и поспешила к дверям. В пустом вестибюле я отдышалась и огляделась по сторонам, соображая, куда теперь пойти. Классы запирали на время службы. Библиотека открывалась чуть позже. В папину машину было не попасть без его ключей. Я обернулась и увидела лестницу на балкон, и побежала по ней, перепрыгивая через ступеньки.

Оказавшись наверху, я рухнула на скамью в заднем ряду. До меня все еще доносились слова отца, и я достала из бокового кармашка рюкзака наушники, подсоединила их к телефону и включила приложение с аудио.

Там запустилась запись сеанса медитации, которую я слушала вчера перед сном. «Сконцентрируйтесь на дыхании», – советовал инструктор. И я последовала его совету. Опустила руки вдоль тела ладонями наружу и расслабила шею. Я вдыхала через нос и выдыхала через рот, следуя указаниям, и отмечала каждый вдох и каждый выдох.

Должно быть, проповедь закончилась, потому что до меня донеслись поющие голоса и игра Аарона на гитаре. Через какое-то время прозвенел звонок. Но я не сдвинулась с места. Мне хотелось провести на балконе весь день, спрятаться от учителей, друзей, всех на свете. Забыть обо всем, что произошло в последние три дня, и очистить сознание.

Скорее всего, десять минут уже прошли. Наверное, даже больше. Я перестала думать о времени, о смерти, о вере, о чем-либо. И тут я ощутила это . Всего на мгновение. Мне больше не приходилось сражаться со своими мыслями. В голове стояла блаженная пустота. Я не шевелилась. Ощущения были потрясающими, словно все кости пропали из тела и оно наполнилось гелием. Я представила, как медленно поднимаюсь над скамьей, проношусь над балюстрадой и парю над залом улетевшим ввысь воздушным шаром.

– Ты в порядке?

Я открыла глаза и увидела, что рядом со мной сидит Аарон.

Он задал простой вопрос, но я не знала, как на него ответить. И да и нет . Я вынула из ушей наушники и бросила себе на колени.

Аарон показал большим пальцем на будку звукозаписи.

– Хочешь поговорить?

Я кивнула. По крайней мере, там тихо.

Я дождалась, пока ключ звякнет в замочной скважине, а дверь медленно откроется, и проскользнула вслед за Аароном. Мы направились прямиком к табуреткам перед компьютером, как будто для нас это в порядке вещей – запираться вдвоем в будке звукозаписи и сидеть рядышком.

Аарон молча опустился на сиденье, повернулся ко мне лицом, опустил локти на колени и подался вперед, весь внимание.