Рейчел Коттон - Только здесь

– Вы с Тео…?

– Брент, может, хватит в самом деле? – я покачала головой, дожидаясь, пока схлынет новая волна боли, стараясь запереть ее внутри. – Я не знаю, что сейчас между нами происходит.

Брент озабоченно на меня посмотрел, у него всегда было такое выражение лица, когда он переживал. Возможно, иногда он меня и заводил, но вместе с тем он был ужасно заботливым. И после всего произошедшего брат говорил о том, что ему есть до меня дело и всегда будет.

– Звони. В любое время, – сказал он мне на ухо и в последний раз обнял. – Я серьезно, Роуз.

– Я знаю.

Я помогла ему собрать сумки и донести их до машины и махала рукой ехавшему по улице Бренту до тех пор, пока он не завернул за угол и не скрылся из виду.

А затем я снова осталась одна.

Кассирша в магазине действовала мне на нервы.

Пока я рылась в сумочке в поисках мелочи, она не переставала на меня таращиться. Она практически прожигала взглядом, и после того как с ее губ слетело уже пятое за последние полминуты «ну», я решила просто не заморачиваться и не покупать ни шоколада, ни конфет, вообще ничего не покупать.

– Извините, – сказала я.

Подхватив корзинку, я пошла в противоположном направлении, проталкиваясь мимо всей очереди, только и ждавшей, когда уже я расплачусь и уйду.

– Хорошего вам дня, – я пыталась как можно скорее убраться, а заученный ответ кассира, полетевший мне вслед, прозвучал скорее как угроза.

Подходя к прилавкам со сладостями и раскладывая по нужным отделениям конфеты, я проклинала себя за глупость и трусость. Я так отчаянно старалась не расплакаться, что даже не заметила, как ко мне кто-то подошел и остановился рядом, покашливая, чтобы привлечь мое внимание.

– Вопрос, – спросил кто-то позади меня. – Восемь шоколадных батончиков – не много ли для одного человека? Или это недостаточно?

Я резко развернулась, узнав голос.

– Ники.

Ники Локхарт тепло мне улыбнулась, притворившись, что не заметила моего удивления. Она обняла меня за талию, и наши корзинки стукнулись друг об друга.

– Привет, дорогая, – мягко и ласково сказала она. – Давно не виделись.

У меня пропал дар речи, в голове прокручивалась тысяча разных мыслей. Я не видела Ники всего несколько недель (Тео часто приходил ко мне, а не я ездила к нему – дом был в моем распоряжении, а водить по вечерам я не любила), но она смотрела на меня с таким обожанием, как будто мы не виделись несколько месяцев. Ники не заметила, как я напряглась, увидев ее – маму моего бойфренда, и это все именно сейчас, когда в наших с ним отношениях наступил критический момент. Но казалось, она, наоборот, очень рада нашей случайной встрече.

– Как ты поживаешь? У тебя все хорошо? – спросила она, рассматривая шоколадные батончики. И тут она обратила внимание, что моя корзинка почти пуста, и вскинула брови.

– У меня все хорошо, – соврала я, изо всех сил пытаясь говорить как ни в чем не бывало.

Я помолчала, не в силах придумать, что бы еще сказать. Ники продолжала внимательно на меня смотреть, ожидая продолжения.

– Так вернемся к моему вопросу, – заявила она, когда поняла, что я больше ничего не собираюсь добавить. Она подняла свою корзинку так, чтобы мне стали видны лежащие внутри шоколадные батончики. – Это уж слишком?

Я улыбнулась, отчаянно пытаясь расслабиться. У меня не было причин стесняться Ники. Стало очевидно, она не в курсе произошедшего, и не надо ее во все это впутывать.

– Я бы сказала, в самый раз.

– Ну наконец-то хоть кто-то встал на мою сторону, – она подмигнула, и я слабо рассмеялась. – Тео всегда говорит, что это уж слишком, но в отличие от тебя, Роуз, он не понимает мою одержимость шоколадом.

– Я люблю шоколад практически так же страстно, как и вы, – ответила я.

– Это единственное, чего мне сейчас хочется, – пожала плечами Ники. – Я каждый день мечтаю о шоколаде. А я считаю, нужно слушать свое тело.

– Абсолютно согласна. Надо же в конце концов как-то восстанавливать энергию и набираться сил.

– Ты права. – Ники рассмеялась, и все ее лицо просияло. – Кроме того, я праздную. У моего брата родился ребенок, и я впервые стала тетей.

Было трудно поверить, что это та же женщина, что и семь месяцев назад. Тогда она стояла с мужем в школе и разговаривала с директором о своем пропавшем сыне, взволнованная и хрупкая. Сейчас я как будто смотрела на совершенно другую женщину: она вся светилась, ее глаза лучились, и она выглядела здоровой и счастливой. Их с Тео жизнь так изменилась за последние несколько месяцев, и Ники наконец-то обрела счастье.

– Отличные новости! – я постаралась изобразить энтузиазм.

Ники нахмурилась.

– Тео тебе не сказал?

– Я вчера выключила телефон, – перебила я.

Это была правда, но мне не хотелось вдаваться в подробности и объяснять, почему я его выключила.

– Я так за вас счастлива! Вы рады?

– Чрезвычайно рада, – она еще сильнее расплылась в улыбке и посмотрела на меня с любовью. Ее глаза сияли. – Наша жизнь так изменилась.

Я ощутила укол вины и почувствовала, как у меня сводит желудок.

– Да, – когда я заговорила, мой голос звучал неестественно. – Все очень сильно изменилось.

Последовала пауза. Ники отвернулась, чтобы положить в корзинку еще шоколада. Кидая к шоколадкам, устилающим дно корзины, большой батончик «Galaxy», она тепло мне улыбнулась.

– Дорогая, – сказала она и снова взглянула на меня. – Мне надо тебя покинуть, ты спокойно делай покупки, а мне пора на автобус.

– Погодите, вы не за рулем? – спросила я. – Я вас подвезу.

Мое предложение ее удивило, но против моих ожиданий она не запротестовала, а вместо этого просто предложила купить мне шоколадный батончик, и мы поехали к ней домой.

Как только я села в машину, то поняла, что это была плохая идея. Скорее всего, Тео окажется дома, и я понимала, что раз уж я подвожу Ники, мне будет трудно придумать предлог, чтобы не повидать и его тоже. Тем не менее я была не в силах с ним встречаться. Только не сейчас, когда мне хватит одного взгляда на него, и мое сердце будет разбито вдребезги.

И конечно же, когда я остановилась у дома Ники и даже пальцем не пошевелила, чтобы выйти из машины, женщина замерла и, ничего не понимая, повернулась ко мне.

– Ты не зайдешь?

– Мне нужно ехать домой, – я изо всех сил делала вид, что мне очень жаль, стараясь скрыть свои истинные эмоции.

На лице Ники показалось сомнение, но она пожала плечами и открыла дверь, а затем снова повернулась ко мне.

– Ну тогда спасибо, Роуз.

Я улыбнулась шире и покачала головой.

– Не за что.

– Нет, – перебила она. – Я благодарю не за то, что ты меня подвезла. Спасибо тебе за то, что делаешь моего сына таким счастливым. Он снова раскрылся, – и она так на меня посмотрела – будто я вырезала луну и звезды и вернула их на небо, словно ее жизнь стала полная чаша, и все это благодаря мне. Мои глаза наполнились слезами, и все возведенные мною стены рухнули. Я отвернулась, чтобы она ничего не заметила.