Пётр Алёшкин - Лагерная учительница

— Я вам верю, — ответила Галя, — и знаю, что дворник был болен… Сегодня вечером выйдет.

— Он в запое, — сказал Пантелеич.

— Был… Алкоголизм врачи называют болезнью… Так ведь?

— Верно, — озадаченно пробормотал Пантелеич и замолчал, глядя на Галю. — Я вас не помню, вы недавно?..

— Год скоро, через три месяца.

— Верно, да, это вы верно… — снова озабоченно пробормотал Пантелеич и повернулся к девчатам. — До свиданья, товарищи техники!

И вышел.

Техники недоуменно проводили его взглядами.

— Повестки не выписал! — воскликнула Валя. — Чудо! Стареет Пантелеич, не дотянет до третьего ысячелетия… Или ты его загипнотизировала? — взглянула она на Егоркину.

Девчата засмеялись. Но в это время на пороге вновь появился Пантелеич и проговорил:

— Простите, товарищи техники, повесточку на комиссию забыл оставить.

Положил бланк на стол перед Галей и удалился неторопливо.

— Потрудилась ты в этом месяце на славу, Галина Васильевна, — нараспев произнесла Валя Сорокина. — И заработала, труженица, пятьдесят девять рэ наличными. Чем же ты будешь кормить мужа, бедная? Чем же ты поить его будешь, соколика?

— Кончай паясничать. Без тебя тошно, — хмуро оборвала ее Галя.

— Хотелось пойти к Деркач, бросить ей на стол незаконченные отчеты, делай, мол, сама. Я не обязана за тебя работать. Ты в два раза больше меня получаешь, а баклуши бьешь целыми днями. Будь добра учиться делать отчеты…

В технический кабинет заглянул мужчина, увидел Егоркину и вошел.

— Галина Васильевна, я целый час жду… Я с работы отпросился…

Галя вспомнила, что должна была принимать квартиру у выезжающего из нее жильца. Обещала быть и с этим проклятым отчетом забыла. Она, смущенная, взяла сумочку и быстро поднялась, не зная, как оправдать свою задержку. Выручила Валя.

— Вы извините, у нас из райисполкома были. Задержали.

Хорошо, жилец оказался не скандальный, не стал возмущаться, ни себе, ни ей портить нервы. В коридоре встретилась Жанна Максимовна, остановила Галю:

— Егоркина, отчеты сделала? Из РЖУ звонили, говорят, пора!

«Пошли вы все!» — чуть не сорвалось с языка. Еле сдержалась Галя, буркнула:

— Заканчиваю…

Наконец отчеты готовы, и Галя понесла их главному инженеру. Деркач взглянула на них и протянула назад:

— Вези в РЖУ.

— А выверять?

— Чего их выверять, так примут.

В РЖУ Любовь Ивановна, молодящаяся женщина, сухая и насмешливая, прежде чем принять, поинтересовалась, кто готовил отчеты.

— Кому положено… Главный инженер, — ответила Галя.

— Деркач?

— Она у нас главный инженер.

— Ну-ну, посмотрим, — усмехнулась Любовь Ивановна.

Через день Деркач ворвалась к техникам взъерошенная и кинула Гале:

— Ко мне!

В кабинете своем заговорила быстро:

— Срочно нужно в РЖУ! Звонили, отчет нужно выверять.

— Я говорила…

— Срочно нужно, забрать и пересчитать заново! Где-то копейка потерялась, надо найти! И срочно, срочно! Сроки все прошли… Завтра надо сдавать!

— Я неделю считала. За два часа не пересчитать…

— Подгони как-нибудь.

— Нина Михайловна сама выверяла… — начала Галя.

— И довыверялась, — перебила Деркач. — Полетела из жэка… Ты, Егоркина, в бочку не лезь! Говорят, делай! Главный инженер я, а не Нина Михайловна, — переменила она тон. — Давай в РЖУ! Одна нога там, другая здесь!

— Я и так неделю свои дела не делала…

— Наверстаешь! — жестко оборвала Деркач. — Иди!

Егоркина выверила отчеты, нашла ошибку. В РЖУ Любовь Ивановна съехидничала:

— Отчеты главные инженеры готовят, техники должны своими делами заниматься.

Галя не выдержала:

— Сколько вас умных вокруг, — также ехидно ответила она. — Недоумеваю, почему до сих пор коммунизм не построен. — И ушла.

В коридоре пожалела, что не сдержалась. Любовь Ивановна завтра снова вернет отчеты, найдет к чему придраться. «Не поеду больше сюда, — решила она. — Пусть что хочет делает». Но вспомнила о квартире, которую ждет, и загрустила. Теперь долго кататься на ней будут.

За третий квартал отчеты Галя отказалась делать. Была причина: заканчивала ведомость на капитальный ремонт второго дома. Еле успевала другие дела делать. Ноги по вечерам горели, несмотря на то, что Иван каждый вечер парил их ей и массажировал. Он учился теперь на первом курсе. Приезжал радостный, окрыленный. По-прежнему бегал в парк с Наташей, тренировался. Потом готовил ужин. В ожидании Гали радость съеживалась. Жалко было жену. В последние дни она приходила нервная. Главный инженер вновь пыталась заставить делать отчеты. Галя сопротивлялась упорно еще и потому, что в прошлый раз по отчету получился перерасход воды. У Нины Михайловны всегда выходила экономия. И из-за этого перерасхода жэк с четвертого места в соревновании скатился на десятое. Другие показатели тоже стали не ахти. Люба передала Гале, что Деркач сказала Жанне Максимовне, что это Егоркина что-то напутала, потому, мол, и перерасход. «Раз я путаю, пусть сама хорошо посчитает. Полазает-пощеголяет по подвалам в своем кожаном пальто!» — думала Галя.

Деркач ковырялась над отчетами две недели. Трижды ей возвращали из РЖУ. Говорят, что ее в третий раз там довели до слез. Мало кто верил этому. Деркач и слезы? Она сама кого хочешь доведет. Однако все сроки сдачи отчетов были нарушены. РЖУ из-за этого тоже не успевало сдать сводные отчеты в министерство. Начальник управления Хомутов вызывал Жанну Максимовну и делал ей «вливание». В конце концов виноватой почему-то оказалась Галя. Даже Валя Сорокина, когда атмосфера в жэке накалилась и из-за каждого пустяка стали происходить вспышки, упрекнула Егоркину:

— Чего ты уперлась? Не сбежала бы от тебя твоя ведомость.

— А что же ты не сделаешь? Возьмись и сделай!

— Я не умею.

— Ты восемь лет — не умеешь, а я год всего и уже два раза делала… Возьмешься — научишься!

— Тебе квартиру обещали после Октябрьских праздников. Смотри — зажмут!

Галя не ответила. Грустно стало при упоминании о квартире. Но не разорваться же. Да и стыдно унижаться, тряпкой быть. На этом разговор закончился. Егоркиной рассказали на другой день, что Сорокина поддела Деркач с отчетами так, что Асюля зеленая с работы уходила.

Наконец отчеты сделаны, приняты. Но отголоски нервного времени долго были слышны. Перерасход в квартале получился не только воды, но и электроэнергии. Жэк быстро катился назад. Был теперь на пятнадцатом, предпоследнем месте. Премии не было. К техникам и Деркач, и Жанна Максимовна придирались по каждому поводу, не оставляли без внимания любую мелочь.

— Противно на работу ходить стало, — кисло говорила Валя.

В эти дни даже ее голос слышен редко. В техническом кабинете тишина. Техники старались поменьше бывать в жэке, искали работу на территории.