Мари-Од Мюрай - Спаситель и сын. Сезон 2

— Я буду работать с Райей и дальше, — пообещал Спаситель, стараясь сохранить хладнокровие. — Она поправится. К ней вернется радость жизни. Она сильная, и вы тоже.

После их ухода Спаситель открыл ящик письменного стола, где хранил рисунки своих маленьких пациентов, и убитый Хилаль поместился рядом с зеленой коровой за рулем синего автомобиля, которых когда-то нарисовала ему Элоди.

У Спасителя минутки не нашлось, чтобы немного прийти в себя: по другую сторону двери его уже ждала Луиза. Он подхватил клетку с мадам Гюставией и поспешил в кухню, где на пороге его едва не сбил с ног Поль.

— Который тут мой? — закричал он.

— Что значит «твой»? — удивился Спаситель, прищурившись в сторону Луизы и сожалея, что не может ее поцеловать.

— Алисин, — поправился Поль. — Она хочет мальчика.

— Ничего я не хочу, — возразила сестра, которая считала, что по возрасту имеет полное право интересоваться мальчиками, но уж точно не в виде хомячков.

— А не пойти ли вам ссориться на второй этаж? — предложила своим детям мама.

— Я не собираюсь ссориться и не хочу здесь оставаться, — объявила в ответ Алиса.

Луизе очень хотелось достать из арсенала классическую фразу нормальных родителей: «А получить как следует не хочешь?» Но в присутствии месье Сент-Ива, клинического психолога, о таком и помыслить было невозможно.

— Пойдешь посмотреть, как я на чердаке устроился? — неожиданно обратился к одной только Алисе Габен.

— Ладно, — буркнула она и мотнула головой, чтобы волосы скрыли ее прыщи.

Алиса вышла из кухни вместе с Полем и Лазарем, а когда Габен, проходя мимо Спасителя, промурлыкал: «Сладко встречаться, сладко целоваться, вместе пить вино, о-о-о…» , Спаситель толкнул его плечом.

— Лучше скажи спасибо, я уладил твои дела.

Впервые Габен назвал Спасителя на «ты».

Луиза и Спаситель наконец-то остались одни на кухне. Спаситель поцеловал Луизу, а потом удивленно спросил, почему у нее с собой только сумочка через плечо.

— Мы не сможем остаться у тебя на все выходные, — вздохнула Луиза.

И объяснила: во-первых, Жером теперь желает забирать детей в воскресенье утром, во-вторых, Алиса по-прежнему не желает ночевать на улице Мюрлен.

— Ну хорошо.

— Неужели? — возмутилась Луиза.

— Хочешь чашечку кофе?

Спасителю нужна была передышка. Он понимал, что Жеромом движет ревность, но не имел права воспользоваться тем, что узнал от Пэмпренель на консультации. Он поставил на стол чашки, блюдца, сахарницу, положил ложечки, следя за каждым своим движением. Его душил гнев, он был возмущен как мужчина и как психолог-профессионал тоже. Этот тип, который бросил жену и детей, чтобы сделать ребенка жалкой растерянной девчонке, ни за что не помешает Луизе наладить свою жизнь.

— Я понимаю Алису, — сказал он, садясь напротив Луизы. — Она устала переходить с места на место.

— Сразу видно, что ты с ней не живешь. Я под обстрелом каждую секунду.

— Тебе нужно сходить с ней к дерматологу.

— К дерматологу? Какое отношение…

— Ее замучили прыщи.

— Замучили прыщи? При чем тут прыщи? — Что он ей такое рассказывает? — Прыщи не причина, чтобы мне грубить.

Спаситель мешал сахар в чашке и молчал. Он разговаривал с Луизой точно так же, как с любой другой матерью, которой хотел бы дать понять, что она не умеет позаботиться о дочери-подростке.

— Ты всегда все знаешь лучше всех, — сказала Луиза, продолжая обижаться.

Спаситель удивленно поднял бровь:

— Я сказал тебе то, что есть: Алиса комплексует из-за прыщей.

— И еще сказал, что я к своей дочери невнимательна.

Спаситель положил руку Луизе на запястье:

— Я хотел помочь, но взялся, как видно, очень неуклюже, прости, пожалуйста.

— Нет, ты бесподобен! — сказала она и засмеялась.

А потом на глазах у нее выступили слезы, она стала такой уязвимой в последнее время… Через секунду она была в объятиях Спасителя, и он шепнул ей на ушко:

— В рабочем кабинете у меня стоит кушетка.

— Это еще что такое? — Спаситель вскочил — в парадную дверь кто-то барабанил по-военному.

— Ой, я совсем забыла. Это… ну, ты же знаешь, тот старик…

— Жовановик? Так рано?

Бам! Бам! Бам! Бам! Новая очередь ударов.

— Че-е-ерт!

Спаситель оглядел себя, все ли в порядке, оглядел Луизу и велел ей застегнуть доверху кофточку.

Бам! Бам! Бам! Бам!

— Да он мне дверь вынесет!

Спаситель поспешил открыть и увидел на крыльце Жово с походным мешком у ноги и небесно-синим взором.

— Надо же! Негритос. А хозяин дома?

— Да, мисьи, — не дрогнув, ответил Спаситель. — Ты входить, я звать.

Жово вошел, бросив на черного возмущенный взгляд: как он посмел быть выше него ростом? Тут он заметил выходящую из рабочего кабинета немного растрепанную Луизу, которую называл про себя «милой красотулей».

— А-а, вы здесь? — просиял он. — А где ваш месье Сент-Ив?

— Но… вот же он, — указала Луиза на Спасителя.

— Он? — пробормотал Жово, чувствуя, что череп у него сейчас треснет. Милок милой красотули не мог быть… — Но это же негритос!

Луиза затравленно взглянула на Спасителя: что же она, несчастная, натворила? Но Жово успел сообразить, что к чему.

— Ладно. О вкусах не спорят. Ну и куда мне с моим барахлишком?

По телефону Луиза сказала, что вещи старика можно было бы хранить либо в сарайчике в саду, либо в подвале дома на улице Мюрлен. И Спаситель, словно ничего не произошло и план Луизы остается в силе, подхватил мешок старика-легионера и взгромоздил его себе на спину. Весил мешок тонны три, не меньше.

В кухне легионер огляделся с одобрительной улыбкой.

— Вам нравится у меня в доме, месье Жовановик? — спросил Спаситель.

— Зови меня Жово, паренек, так меня звали в Легионе.

— Согласен. А вы зовите меня Баунти, меня так звали в первом классе.

Жово кивнул, прозвище ему понравилось.

— Папа! — послышался голос со второго этажа. — Ты внизу?

— Так точно! — отрапортовал Спаситель. Повернулся к Жово и прибавил: — Приготовьтесь, сейчас появится негритосик.

Жизнь всегда непредсказуема, умение к ней приспособиться и есть главное искусство. Так философствовал Спаситель за третьей традиционной понедельничной чашкой кофе, глядя на мокрый сад под дождем. Эти выходные обломили все его планы о восстановленной семье.

Все субботнее утро Габен занимался Алисой. Он дал ей послушать Eagles of Death Metal, приобщил к игре World of Warcraft, замучил Спасёна, вытаскивая его из клетки, ну и так далее. Звездой обеда стал Жово. Мальчишки с него глаз не сводили.

— Почему тебя зовут Жово, а не Боско? — пожелал узнать юный Поль.