Пак Кённи - Земля

- Ну, входи же, сестрица!

- Я припозднилась, всё чего-то возилась, да возилась, а чего делала - неизвестно...

- Ты пришла рано, - заметила одна из женщин.

- Скоро рассвет. Ты, должно быть, спешила? - вторила другая.

- Чтобы любоваться утренней зарей, не ждут вечера, - добавила третья. Каждая норовила уколоть гостью. На лицах женщин дрожал отсвет от лампы. Они шили погребальную одежду для свекрови Ду Ман Не. Похоже, дело шло к завершению, собравшиеся дали волю языкам, засудачили о том, о сем, перебивая друг дружку.

Кан Чхон Дэк, подобрав подол юбки, втиснулась между женщинами.

- Тепло у вас, - заметила она.

- Я готовила ужин, оттого комната нагрелась, - сказала одна из товарок

- Извините, что не могла прийти раньше.

- Сегодня был базарный день. А муженек твой на рынок подался, не так ли? - съязвила вдовая Мак Даль Не. - Изводила себя, ожидая его, верно? Скажи, сколько тыкв-горлянок ты разбила в отчаянии?

- Вы думаете, что я ревную мужа к этой чертовой шаманке? - осерчав, заговорила Кан Чхон Дэк. Ею обуревала злоба, она еле сдержалась, чтобы не выпалить лишнее: «Проклятая баба! Лицо ее как медный бубен, в который стучат в праздник с утра до ночи! От нее все мужики шарахаются!» Но вслух она сказала: - Её мать тоже была шаманкой. Яблоко от яблони недалеко падает.

- Утята вслед за уткой идут к воде, - многозначительно заметил кто-то. А Ду Ман Не, желая сменить тему разговора, предложила:

- Послушай, Кан Чхон Дэк, не хочешь отведать лапши?

- Не откажусь, - согласилась гостья. - У вас, что, поздняя трапеза?

- Она даже не знает, где иголка и где нитка, - загадочно проговорила Ими Не, жена Чиль Сона, с кем Ён И ушел на рынок. Ён И называл ее красивой и умной. Такова ли она на самом деле?

- А что тебя так раздражает? - поинтересовалась Кан Чхан Дэк. - Или у тебя живот болит? А может, ты не в духе оттого, что хранишь запасы у Сон Ним и боишься, как бы они не исчезли? Или Думан Не задолжала тебе много риса?

- Я вижу, ты готова мне язык выдернуть. А что такого я сказала? - Ими Не была спокойна.

Самая старшая среди женщин - Хам Ан Дэк вставила свое слово:

- Не следует ссориться после удачного дня.

Все знали, что эти две женщины недолюбливали друг дружку. Ими Не было двадцать пять, а Кан Чхон Дэк - двадцать восемь. И хотя первая была моложе второй, она ничуть не проявляла к той ни учтивости, ни вежливости. Что ни говори, а Ими Не, действительно, была красивая, недаром её считали в деревне самой привлекательной. Даже беременность ничуть не портила ее: белая, нежная кожа, изящные руки, черные густые волосы... Ими Не знала себе цену и гордилась собой. Вот и сейчас, она, прислонясь к стене, улыбалась, поглаживая свой округлый живот.

Между тем, Кан Чхон Дэк с жадностью поедала лапшу, предложенную хозяйкой дома, громко чавкая, отчего выглядела весьма жалкой.

- Сестрица, ты наладила свой ткацкий станок? - обратилась Ду Ман Не к Хам Ан Дэк и тотчас сконфузилась оттого, что этот вопрос она должна была адресовать Мак Даль Не.

- Я кручу свой станок двенадцать месяцев в году, - ответила Хам Ан Дэк. - Но мне сейчас предстоит перебрать хлопок, очистить его от семян.

- И сколько хлопка ты собрала?

- Не так много, как хотелось бы...

- А я даже в холод предпочла бы носить конопляную одежду, лишь бы не слышать этот нудный шум станка, - проговорила Яму Не.

Хам Ан Дэк предстояло этой ночью, как и другим женщинам, вернуться домой и ткать до самого рассвета, до первых петухов. Видно, самой судьбой уготовано - гнуть спину за станком всю жизнь. И не случится никакого чуда, которое бы изменило такую участь.

Муж ее, Ким Пхён Сан, дворянского происхождения, о котором в округе мало кто вспоминал, поскольку он опустился донельзя, деградировал окончательно до состояния базарного торговца. Оттого зачастую над ним открыто потешались. Сама же Хам Ан Дэк происходила из среднего сословия, была по характеру спокойной, и, хотя зачастую носила поношенную одежду с заплатами, считалась среди подруг очень опрятной. Она стойко и упорно переносила бедность семьи и жестокость мужа. Оттого и выглядела старше своих лет. На узком бледном лице ее лежала печать болезненности.

Вытерев тыльной стороной ладони пот на лбу, Хам Ан Дэк спросила Ду Ман Не:

- Так, значит, ты не смогла сегодня утром пойти?..

- Не смогла, - ответила Ду Ман Не.

- И я тоже...

- О чем это вы? - поинтересовалась Мак Даль Не. - Не о дедушке ли Ба У?.. Там же есть бабушка Каннан. Она, хотя и старая, но вполне справится, чтобы утром и вечером на поминальном алтаре была пища.

- Старик Ба У, вроде бы, приходился тебе родственником, Ду Ман Не, верно? - спросила Хам Ан Дэк.

- Очень дальним... Он был четвероюродным братом моего усопшего свекра, - ответила Ду Ман Не.

- Гм... Так, значит, у старика кроме вас никого?

- Есть еще родственники, но они все далеко.

- Вот беда. И детей-то у него нет...

- В прошлый поминальный день ходил мой отец, - сказала Ду Ман Не. - Но сегодня у меня не получилось пойти.

- Не стоит беспокоиться. Разве всё предусмотришь, когда работы невпроворот?.. Твоей свекрови еще повезло с тобой, не все родные дети делают то, что обязаны...

- Для тетушки, что жила в поместье, мы тоже шили погребальные одежды. Она была крепостной. Хозяйка доверяла ей. Да только не вовремя скончалась...

- Да уж, такой был переполох.

- Живешь себе, живешь и чего только не насмотришься... - протянула Мак Даль Не. - В то время как я, без мужа, изо дня в день перебиваюсь одной ячменной кашей, невестка уважаемой семьи теряет голову и убегает со слугой.

Ду Ман Не поправила фитиль на лампе и сказала:

- Порой земные дела не подвластны воле человеческой. Все это карма его предыдущей жизни.

- А между госпожой и господином изначально сложились плохие отношения?

- Говорят, что у них не было супружеской гармонии.

- А с первой женой, что померла, тоже не было гармонии?

- Что ты?! Они жили душа в душу, как два голубка. Ведь оба были молоды, когда поженились. Госпоже было четырнадцать, а господину - тринадцать.

- А она была красивая?

- Ну как сказать... Есть пословица, что все неприятности достаются красивой жене, нежели некрасивой. Госпожа была доброжелательной, симпатичной, но не красавица. Её никак не сравнить с нынешней хозяйкой Большого дома. Жаль, за двенадцать лет супружеской жизни, она так и не родила... Если бы она была жива, ей было бы столько же лет, как и мне.

- Значит, между господином и нынешней его женой большая разница в возрасте?

- Верно. Ему тридцать три, а ей двадцать два.

- Вон оно что... - проговорила Ими Не. - Так она еще совсем зеленая... Как бы там ни было, очень жаль Ку Чхона. Говорят, его избили до полусмерти.

При упоминании имени батрака, Кан Чхон Дэк всю передернуло: