Мария Говорухина - Четыре грустные пьесы и три рассказа о любви

Вадим. Я спросил в исследовательских интересах. Я понимаю, дома тебе сидеть скучно, а тут ты делом занимаешься. Работаешь!

Алиса. Работаю, Вадик, работаю. И не хуже тебя.

Вадим. А ты, Степан, работаешь? Эй?

Ангелина. А я вот живу тремя вещами: художественной литературой, работой и личной жизнью.

Вадим. Степан, ты вообще говорить можешь? Ты неделями сидишь и молчишь. Тебя самого не забодало? Приходить, сидеть и молчать?

Аркадий. Не трогайте вы его. Он живёт в своём мире.

Вадим. Это опасно — жить в своём мире.

Ангелина. Один такой жил в своём мире. Тебе надо, Степан, прочитать «Бойцовский клуб».

Алиса. А ты ему краткое содержание перескажи.

Ангелина. Там один парень жил в своём мире. Оказался — псих.

Все, кроме Степана, смеются

Степан. А вы психов боитесь?

Алиса. Нет, что ты… Зачем же их бояться? Это аутсайдеры. Отбросы общества. Ошибки природы.

Степан. Знаю я в истории людей, которые так думали.

Алиса. Так все думают, просто кто-то строит из себя… Всем хочется быть победителями.

Степан. Победителями в чем?

Алиса. Победителям в беге за блага цивилизации.

Степан. А если не хочешь в этом забеге участвовать?

Алиса. Будешь милостыню просить. Здесь такие правила.

Степан. Понятно. А я всё думал: какие тут правила?

Алиса. Кстати, тут все говорят, ты заказчицей заинтересовался?

Степан. В каком смысле?

Алиса. Встречался ты с ней. Тет-а-тет.

Степан. Это была деловая встреча.

Алиса. Ой, я очень удивилась бы, если бы это была неделовая встреча.

Ангелина. То, чего не может быть.

Степан. Почему тут так силен вирус офисов обсуждать личную жизнь?

Алиса. И заметь: от него нет вакцины.

Входит Валерий

Валерий ( Степану ). Пойдём, поговорим.

Офис. В коридоре

Валерий. До меня тут слухи дошли: ты заказчицу охмуряешь.

Степан. Это была деловая встреча.

Валерий. Под ногами не болтайся.

Степан. Вы, Валерий Семёнович, Аполлона Григорьева читали? Я увидел у неё на руке колечко?

Валерий. Что в виду имеешь?

Степан. Другому отдана без возврата, без возврата!

Валерий. Под ногами не мешайся.

Степан. Если у вас что-то личное, то я вам не соперник. Я вуз не закончил. Вы без пяти минут доктор наук. На мне толстовка оранжевая, на вас костюм от Армани. Я землю рыл, вы с бумагами работали. Вы боксом занимаетесь, а я только бегаю. У меня легкоатлетическая нагрузка. Мышцы не накачаны. Да и в категориях весовых мы разных. И, наконец, вы мой босс.

Валерий. Ты думаешь, я в тебе соперника вижу? Это я так… Профилактическая беседа. Не лезь, куда не просят… Ты её знаешь две недели, а я — двадцать лет, ещё в вузе в театральной студии вместе в «Чайке» играли. Ты её не поймешь никогда — она элита! Для этого человеком элиты надо быть. Не тебе она небесами предназначена.

Степан. И? Вы встречали Бога? Он все-таки добр?

Валерий. Не иронизируй!

Степан. Вы — циник. Для вас во всем свой интерес первичен. И я не осуждаю.

Валерий. Еще бы ты посмел меня осуждать.

Степан. Кого вы играли?

Валерий. Её муж играл Тригорина, я — Треплева. Оставь пустые надежды!

Степан. Давайте я вам Аркадину сыграю! Я вам такую Аркадину выдам!

К Степану и Валерию подходит Сергей Иванович

Валерий. Так о чём мы? О сроках! Сроки — главное преимущество нашего агентства. Сергей Иванович… Всё время работаем над вашим заказом. Вот обнаружили вашего родственника в лейб-гвардии Преображенском полку. При Петре Первом служил.

Сергей Иванович. Это хорошо. Главное, чтоб дворянин… Этот псих помешан на родословных. Он сначала тебя в микроскоп рассмотрит и если бактерий не выловит, тогда, может, купит. Я с ним и йогой занимался, и на утренние пробежки бегал. До чего дошёл. А он всё мнется. Ну, если меня родословная не порадует…

Валерий. Сергей Иванович, да у вас родословная — князья позавидуют! Сергей Иванович, работа историка — найти, чем человеку гордиться. В этом вижу первое наше предназначение.

Сергей Иванович. Это правильно, но чтоб правда была.

Степан. Ну я пойду?

Валерий. Иди. ( Степан уходит .) Я хотел тебе сказать Серго, это он.

Сергей Иванович. Кто он?

Валерий. Насте он понравился.

Сергей Иванович. Он? Она что с ума сошла?

Валерий. Может, и сошла.

Сергей Иванович. Ты ему сказал, чтобы подальше держался?

Валерий. Я твой друг. Конечно, сказал.

Сергей Иванович. Вот и молодец. Даже если он ей понравился, она побоится.

Валерий. Ты говоришь, как твой отец говорил, а он говорил, как твой дед, только на страхе семью не удержишь.

Сергей Иванович. Ты меня учить вздумал?

Валерий. Ты её мучаешь.

Сергей Иванович. А этот типчик ей счастье принесет?

Валерий. Мучать не будет.

Сергей Иванович. У тебя какой-то свой интерес есть? Или в неё влюблен до сих пор?

Валерий. Я по любви женился, Серго, первенца жду.

Сергей Иванович. Одно другому не мешает.

Офис. Комната. Горит приглушенный свет. Степан и Анастасия

Анастасия. Ты уверен, что больше ничего сделать нельзя?

Степан. Я так не говорил, сделать можно многое. Но тогда нужно нанимать человека, чтобы он ехал, сидел в архивах, и ещё, чтобы у него была доверенность от близкого родственника. Потому что некоторые документы, такие как дела, выдают для ознакомления только близким родственникам. Возможно, Ксения Илларионовна, когда её арестовали, что-то рассказывала о себе, может быть, о прошлом. Хотя слово «рассказывала» вряд ли тут уместно…

Анастасия. Ты сможешь поехать?

Степан. Зачем я вам нужен?

Анастасия. Значит, нужен. Это очень личное дело, Степан. Мне нужно разрешение этой истории, она сковывает мне сердце. Всю мою жизнь я ношу в душе странное чувство. Её жизнь. Я знаю только несколько слов. Была арестована, приговорена, её спас известный партизан. Кто она была, почему вся семья оказалась на кладбище? Почему она скрывала всю жизнь свою историю? Какой колоссальный страх жил в её душе, что даже перед смертью она не сказала мне кто она. А я, тогда наивная девочка, спросила у нее, умирающей: в чем смысл? Она промолчала в ответ. Я спросила: в детях? Она сказала: нет… Вот если б мне твой путь сейчас… Твое наследство я не отмолила. Я думала, даровано судьбой… А оказалось, ты за всё платила. Хочешь, я предложу тебе кое-что?

Степан. Что?

Анастасия. Не только оплату за работу, я предлагаю тебе свою дружбу. Я готова побыть у тебя, вместе посмотреть кино, даже что-нибудь приготовить. Как тебе такой вариант?

Степан. День в качестве кого?

Анастасия. Твоего друга.

Степан. А вы необычная женщина.

Анастасия. Мне показалось, что ты очень одинок. Все несчастливы одинаково. Толстой часто переставляет приставку не.

Степан. Мне стыдно быть несчастливым. У меня тут племянник — студент и сестра старшая. Андрей и Вера. Они мои друзья. И два поэта. Галич и Высоцкий.