Виктор Уманский - Борьба или бегство

— Так и не понятно пока, что делать с Анапой, — пожаловался я.

— А в чём проблема, объясни ещё раз?

— Не хочу проводить столько времени рядом с Таней.

— Миша, ну ты ведь хочешь научиться кататься на кайте?

— Очень! — с жаром воскликнул я.

— Так это же прекрасное приключение! А Тане объясни, что теперь вы просто друзья.

Да, проблема должна была выглядеть для Нади совершенно надуманной, ведь я так и не объяснил ей самую суть своих опасений.

— Спасибо за поддержку. Конечно же, ты права. Просто мне хотелось бы видеть рядом тебя, а не её. Скажи, а ты хотела бы поехать куда-нибудь вместе этим летом?

— Этим летом — точно нет. Может быть, позже.

— Почему?

— Думаю, это было бы неправильно.

Я понимающе кивнул. Вот так, просто и естественно, ушёл в небытие последний шанс избежать вилки с поездкой в Анапу.

Обвинять в чём-то Надю было бы немыслимо. Мы были в разлуке восемь месяцев. Конечно, надеяться, что мы сейчас же снова начнём встречаться, было серьёзной ошибкой.

Надя, казалось, была отделена от меня еле заметной пеленой. С одной стороны, это всё ещё была она: я слышал её голос, чувствовал запах. Но её мимика, слова и движения теперь как будто были слегка приглушены. Сила, сдерживающая их, была вкрадчива и почти незаметна, но всё же неумолима. Заметить перемену было трудно, и всё же я чувствовал подвох. Я впервые понял, что толком не знаю, как изменило Надю наше расставание.

Попрощались мы тепло. Я снова долго обнимал Надю. Пусть этим летом нам не светило совместное путешествие, но плотина была прорвана, и теперь отношениям оставалось только развиваться. Я был уверен, что следующая наша встреча состоится совсем скоро…

И снова ошибся. Мы продолжали переписываться, но Надя не торопилась видеться со мной и даже стала более замкнутой. Я гадал, не перегнул ли палку с нежностями после стольких месяцев разлуки. А может, не стоило обсуждать с Надей Таню? Трудно было понять, в чём именно состояла моя ошибка, и была ли она вообще.

* * *

Пришло время повернуться лицом к проблеме и принять решение.

Итак, оставшись в Москве, я избавлял себя от информации о Таниных мужиках, но лишался кайтинга. Отправившись в поездку, но отказавшись от отношений с Таней, я подставлял себя под удар: будучи полностью свободной, она наверняка нашла бы любовника на месте. И то, и другое означало капитуляцию без боя. А вот если бы мы поехали как любовники, по примеру Австрии, но уже в последний раз — у меня оставался шанс на победу.

Мы с Таней были связаны крепче, чем можно было подумать со стороны. Она всё ещё работала на меня и дорожила этой работой: условия у нас и впрямь были завидные, особенно для студентки. Но было и кое-что поважнее. Она скидывала мне переписки с Ваней. Соответственно, у меня был его контакт, и я мог повторить его же собственный подвиг с разоблачением Таниной конспиративной схемы: рассказать всё как на духу. После такого срыва покровов, скорее всего, Тане больше не удалось бы обдурить Ваню, как бы она ни старалась. И она должна была это понимать.

Мне было выгодно, чтобы она по-прежнему дорожила Ваней, как и своей работой. Это повышало ценность моих козырей и должно было привести Таню к простым выводам: не создавать конфликта.

Таня же привязывала меня к себе одним: мечтой о спокойной поездке без измен и новых страданий.

Выходило, что нужно потерпеть всего ничего — неделю в Анапе и столько же в Абхазии. После возвращения в Москву Танины козыри сгорят: поездка будет завершена, впечатления получены, диплом сдан. Если тур провалится, это будет отличным поводом уволить её. Если нет, можно будет найти другой повод — было бы желание. И Таня уже ни за что не сможет мысленно связать это со своей изменой.

Однажды, перед тем, как пригласить Таню в Австрию, я колебался: выбрать надёжный путь с гарантированным маленьким и неприятным поражением или повысить ставки и сыграть. В тот раз я выбрал игру и не прогадал: неделя в Австрии стала одной из лучших в моей жизни, и всё, что случилось после, нисколько не умаляло ценности тех счастливых дней. Теперь у меня снова был шанс провести поездку удачно и закончить отношения достойно, с высоко поднятой головой. Я вновь выбирал игру.

Апрель я посвятил подготовке диплома. Девятого июня 2016 года я пришёл на кафедру и вместе со своими однокурсниками защитился на «отлично». По дороге домой я поискал в себе радость и гордость, которую с уверенностью прочили мне родители, но не нашёл. Я давно не считал себя частью Бауманки и не испытывал к этому месту никаких тёплых чувств.

* * *

До отъезда оставалось десять дней. Клиенты, не внёсшие предоплату, пропадали один за другим, приводя самые разные причины — или не приводя никаких. Таня не проявляла ни энтузиазма, ни способностей, пытаясь исправить положение. В другой раз это послужило бы причиной выговора, штрафа и немедленной активизации работы, но сейчас я молчал. Мне незачем было портить отношения с Таней: им скоро и так предстояло закончиться. Мне незачем было делать ей выволочку на работе: я и так собирался её уволить.

До недавнего времени у нас оставался первый и единственный подтверждённый клиент — Лёха, но Таня также уговорила поехать свою подругу Свету — ту самую, которая некогда порывалась отправиться с нами в Австрию. В общем и целом компания представлялась мне приемлемой, и я не видел причин суетиться. Ясно, что в коммерческом плане этот проект не сулил прибыли, но деньги — последнее, что меня волновало.

Лёха собирался ехать из Москвы на машине и согласился захватить с собой Свету. Мы же с Таней до Анапы решили долететь, а на машине гонять уже по Абхазии. Света в Абхазию ехать отказалась и собиралась вернуться в Москву на поезде.

* * *

По-прежнему общаясь с Таней весело и непринуждённо, я, тем не менее, уже воспринимал её как врага — вероломного и неуязвимого. Возможность новой измены пугала меня — и тем больше, чем меньше оставалось времени до Анапы. По сложившейся традиции, поездка представлялась мне битвой. И Таня подходила к ней с лучшей диспозицией: она имела на меня влияние, а я на неё — нет. Но у меня ещё оставалось немного времени, чтобы исправить ситуацию.

Таня цепляла меня своей независимостью, отказом подчиняться моим планам — тем же зацепил её саму Ваня. А что если попытаться поменять роли? Соорудить себе бурную личную жизнь — если не в реальности, то хотя бы в глазах Тани? Возможно, она ощутила бы укол ревности, начала бы больше ценить меня. Если же попутно мне удалось бы найти себе другую подружку — я и сам смог бы отвлечься…

Ни сил, ни желания знакомиться у меня не было, но сдаваться было рано. Не сейчас.

Я засел за компьютер, начав переписываться с девушками в «контакте». Это было мне привычно: разговоры постепенно закручивались, и одни отсекались, а другие становились всё интереснее. Спустя несколько дней у меня уже была пара вариантов для встречи. Несмотря на некоторые успехи, я чувствовал себя всё хуже. В Таниных соцсетях каждый день появлялись отчёты: антикафе, бар, ролики. Каждая новая фотография заставляла меня мучительно завидовать и ревновать: Таня была с друзьями, а не со мной. Я изводил себя, пытаясь соответствовать созданному мной же беспечному и насмешливому образу, но будучи не в силах справиться.