Кит Стюарт - Дни чудес

Я как раз собираюсь приняться за чтение или, по крайней мере, сделать вид, что читаю, когда гудит мой телефон. Это эсэмэска от Салли.

Похоже, нашлась партнерша для твоего папы. х

Я немедленно вскакиваю и набираю ее номер, потом быстро иду к двери, чтобы не обсуждать эту тему в магазине. Как только я выхожу, Салли отвечает.

– Скажи, что не шутишь, – говорю я.

– Не шучу.

– Как это вышло? Где ты ее нашла? Что с ней не так?

– Ничего! Она в моем книжном клубе. Ее зовут Карен, и она в прошлом году рассталась с мужем. Все это очень грустно. Но она готова вернуться в строй. Я чуть подпоила ее и продала твоему папе. Не в буквальном смысле.

– Какая она из себя?

– Супер! Очень симпатичная, забавная и умная. Она ему понравится.

– Блин! Что мы теперь будем делать?

– Ну дай я поговорю с ним. Прощупаю почву. Надо сделать так, чтобы все выглядело случайным. Они оба довольно уязвимые. Следует быть осторожными.

– Примерно так бывает, когда пытаются спаривать панд.

– Да, Ханна. Именно.

– Ух ты, какой чудной день!

– Случилось что-то еще?

Я вдруг одергиваю себя: ведь я разговариваю с мамой Джея и не готова к тому, чтобы он узнал об этой истории с Кэллумом. Хотя истории-то особой нет. Но все-таки…

– Ах, ничего, – говорю я. – Так, всякая чепуха.

– Ладно. Знаешь, пока ничего ему не говори. Я еще раз посоветуюсь с Карен. Просто веди себя естественно. Как можно более естественно.

– Спасибо, Сэл.

Она вешает трубку, а я засовываю телефон в задний карман джинсов. Можно было бы вернуться в магазин и еще почитать, но я ощущаю в себе непривычную энергию и желание – в последнее время весьма непривычное и новое для меня чувство. У меня в голове возникает образ, четкий, как моментальный снимок: парень в длинном плаще, спокойный, классный и немного надменный. Темные волосы падают ему на глаза. Эти ресницы, однако. Эти ресницы. До меня доходит, что я улыбаюсь, улыбаюсь так сильно, что у меня начинают болеть щеки.

Ох, блин! Ничего у меня с Кэллумом не получится. Мне не нужны сложности. Может быть, я позвоню Дженне или Дейзи и мы куда-нибудь сходим. Может, позвоню папе. Надо выбросить Кэллума из головы. Серьезно. Ничего с Кэллумом не получится.

И вот во вторник вечером я сижу один в маленьком баре нашего местного, так сказать, первоклассного итальянского ресторана, попивая джин с тоником. Жду. Почему-то я согласился на свидание с подругой Салли, и теперь мне придется, стиснув зубы, довести дело до конца. Поначалу, пока я не приехал на место, идея казалась мне хорошей – в точности как в тот раз, когда я ходил на пятичасовую постановку «Короля Лира», шедшую в прачечной самообслуживания шестидесятых годов.

В тот вечер в «Каса ди буон аппетито» народу было немного. За большим столом в центре зала разместилась компания мужчин среднего возраста. Разражаясь приступами безудержного смеха, они налегали на красное вино, отчего их пухлые щеки становились такими же красными. В углу притулилась чрезвычайно престарелая пара. Не говоря друг другу ни слова, старички молча запихивали еду в дрожащие рты. Неподалеку от двери в туалет, читая газету и отщипывая кусочки пиццы, сидел в одиночестве похожий на итальянца парень в старомодном костюме. Я представил себе, что это мафиозный киллер, ожидающий, когда жертва пойдет в туалет, чтобы последовать за ней и придушить у сушилки для рук. Уж не расист ли я? Потом заглянул в телефон: вдруг там эсэмэска от Карен с извинениями и объяснением, почему она не сможет прийти. Но нет, это сообщение от Ханны.

Постарайся не смущаться. С любовью, X.

Я подумал было сыграть на телефоне в «Змейку», чтобы придать себе легкомысленный, скучающий вид взамен несчастного, но тут открылась входная дверь и вошла женщина. Высокая, с русыми волосами и ярко-красной помадой на губах. На белом платье рисунок из мелких красных цветочков. Я-то ожидал увидеть джинсы и клетчатую рубашку, а не столь пугающе гламурный облик. Я сразу начал терять самообладание. Она оглядела комнату, и когда ее взгляд упал на меня, в нем отразилось сдержанное узнавание. В конце концов, я был здесь единственным мужчиной, подходящим для роли партнера при свидании вслепую, если не считать киллера, украдкой разглядывающего женщину. Улыбнувшись, я помахал рукой. Женщине. Не киллеру.

– Вы Том? – громким уверенным голосом спросила она, бодро миновав мужиков среднего возраста, каждый из которых посмотрел в ее сторону.

– Да! Да, я Том. А вы Карен, подруга Салли?

– Ага! Уф, я попала в нужный ресторан и нашла нужного мужчину. Пока все отлично.

Я стал быстро соображать. Она, безусловно, привлекательна. Безусловно, умна и уверена в себе. Наверное, сорок с небольшим, точнее трудно сказать. Ее глаза сверкали в тусклом сиянии дешевых светильников. Она назвала меня нужным мужчиной, но это явно означало всего лишь «тот самый мужчина среди незнакомых людей», а не «мужчина, с которым я хочу провести остаток жизни». Не успел я спросить, чего она хочет выпить, как ниоткуда появился официант.

– Господин и госпожа желают столик? – спросил он с многозначительной улыбкой.

Неужели он знает, что у нас свидание вслепую? Разве это так очевидно? Он подвел нас к столику у окна и предложил нам меню, продолжая улыбаться кривоватой улыбкой.

– Напиток для мадам? – произнес он с тем акцентом и в той манере, которые напомнили мне Графа из детского шоу «Улица Сезам».

Вероятно, это была тоже расистская мысль, поэтому я решил, что не стану делиться своим наблюдением.

– Мы закажем вино? – спросила она.

Ой-ой, разговор с вином. Что предписывает этикет? Пусть выбирает она? Настоять на выборе вина, в точности подходящего для нашей еды? А что, если мы не знаем, что будем есть? Что пьют люди в наше время? По-прежнему ли в моде вина Нового Света?

Все это время она внимательно изучала винную карту.

– Можем заказать вино, – бодро произнес я. – Мне все равно.

О черт! На первом же свидании я сказал, что мне все равно.

– Давайте закажем бутылку итальянского белого, – предложила она, возвращая меню официанту. – Для красного слишком тепло, как вы считаете?

– Да, определенно, – ответил я.

Мы на миг замолчали. Я прихлебнул немного джина с тоником. Потом еще чуть-чуть. И еще. О нет, я похож на волнистого попугайчика, мучимого жаждой.

– Так, значит, – наконец сказала она, – вы управляющий театром?

– Да. – В моем голосе послышалось явное облегчение. – Я руковожу им уже почти пятнадцать лет. Вы бывали на наших спектаклях?

– Пару раз. Мы старались посещать театры в Лондоне, когда проводили там уик-энд. Мой муж был немножко снобом. Простите, дело не в том, что с местным театром что-то не так, только… О господи, простите!