Василий Кузьменко - Право Рима. Константин

Вечером за столом собралась вся большая семья императора — его сводные братья и сёстры, за исключением Констанции, Фауста с детьми, кроме сына Константина, который уже убыл в Арелат принимать дела префекта галльской префектуры и члены Консистория со своими жёнами. Так же на ужине присутствовал епископ Сильвестр и приехавший на переговоры восстановленный в своих правах Евсевий Кесарийский. Константин был подчёркнуто весел, много шутил, рассказывал смешные истории и его старания увенчались успехом. Через небольшой промежуток времени за столом воцарилась тёплая семейная обстановка. За ужином, глядя на близких ему людей Константин пытался понять — были ли среди них его скрытые враги, те, кто мог организовать против него заговор. В том, что он сейчас имеет дело именно с этим явление римской действительности, Константин уже не сомневался! Однако он не видел в глазах своих гостей какой-либо неприязни. Когда один из тостующих пожелал ему долгих лет жизни и успешного правления, Константин, как бы вскользь заметил, что намерен и дальше оставаться единственным императором. Однако ни у кого из присутствующих это не вызвало негативной реакции, правда за столом отсутствовали некоторые члены семьи и правительства, но их Константин уже в расчёт не брал. Через некоторое время, сославшись на усталость и попросив гостей продолжить ужин без него, император откланялся и прошёл к себе в кабинет. Там он решил почитать Платона, которому в последнее время отдавал предпочтение среди других мыслителей. Философские размышления над прочитанным, приводили его душу в спокойствие. Сегодня произошло то же самое, и Константин вскоре уснул.

Следующее утро у императора началось как обычно с простой физической зарядки и лёгкого завтрака. Затем он начал работать с документами, которых ему, как всегда, добросовестно и в большом количестве предоставил квестор Клавдий Валерий. Через некоторое время Константин, чтобы размять затёкшее тело вышел на балкон. Было раннее солнечное утро. Птичий гомон вокруг действовал умиротворяюще. Император оглядывал с высоты холма Палатин, стоящие рядом дворцы Тиберия и Флавия, Капитолий, величественный Рим, им можно было любоваться бесконечно, но вот жить в нём, жить в нём императору почему-то не хотелось, во всяком случае, его душа сюда не стремилась. Вспомнив о Сенате, Константин вернулся к своему столу и вызвал к себе квестора.

— Доброе утро мой император, — поздоровался вошедший Клавдий.

— Да, день сегодня будет хороший, — улыбнулся Константин, — не разбудил, проходи.

— Я уже давно на ногах, — ответил квестор, садясь к столу.

— Клавдий, Сенат предоставил списки, о которых я просил?

— Нет, никаких бумаг из Сената не поступало.

— Странно, такое ощущение, что Сенат пытается меня игнорировать, — размышлял вслух Константин.

— У них ещё есть время, — усмехнулся Клавдий.

— Да, ты прав, у них есть ещё время, — опять задумчиво произнёс император, — только для чего?

— Я не думаю, что Сенат что-либо замышляет против вас! — уверенно произнёс Клавдий.

— И мне не хотелось бы так думать, — улыбнулся Константин, — ладно, давай посмотрим законы, которые ты мне прислал.

Прошло буквально несколько минут, и в кабинет стремительно вошла Фауста:

— Доброе утро, Константин мне надо с тобой поговорить!

— Дорогая, а до обеда потерпеть нельзя? — улыбнулся император.

— Нет, это дело не терпит отлагательства!

— Хорошо, — кивнул Константин, — Клавдий я тебя позову.

Когда квестор вышел, императрица села к столу и, опустив глаза, теребя пальцы, молчала.

— Ну, я тебя слушаю, что случилось? — спросил Константин.

— Мне приснился очень плохой сон, — всхлипнула Фауста.

— Ну, ну! — Константин встал и, подойдя к жене, обнял её за плечи.

— Мне приснился мой отец! — продолжала всхлипывать Фауста на груди у мужа.

— С чего это вдруг? — тихо спросил Константин.

— Мне приснилась та ужасная ночь, когда он убил евнуха вместо тебя в моей спальне.

— Ну, ну, дорогая, это было так давно, — со вздохом произнёс император.

— Я боюсь, столько крови, я боюсь Константин, — продолжала всхлипывать Фауста.

— Ничего не бойся, дорогая, всё уже в прошлом!

— Я хотела тебе ещё вчера рассказать, но не решилась, это всё так гадко, — всхлипнула Фауста.

— Что ты хотела рассказать?

— Что ты намерен делать с Криспом?

— Ничего, посидит в Истрии и поедет в Византий, там тоже много работы, — усмехнулся Константин, — а почему ты спрашиваешь о нём?

— Крисп, что-то замышляет против тебя, — тихо сказала Фауста.

— С чего ты взяла, ну ка рассказывай! — Константин тряхнул жену и стал внимательно смотреть на неё

— Хорошо, сейчас я тебе всё расскажу, дай мне воды, — попросила жена, садясь на диван.

Константин налил воды, подал его жене и сел рядом, ожидая её рассказа. Через несколько мгновений, успокоившись Фауста начала свой рассказ:

— Помнишь моё письмо, которое я отправила тебе в Рецию?

— Да, ты написала там, чтобы я унял своего сына, который уже мнит себя августом, так кажется.

— Да, именно так!

— Ну и что это значит?

— Когда он приехал в Медиолан к нему стали часто наведываться сенаторы из Рима.

— Из Рима говоришь, — Константин внимательно посмотрел на жену, — ну и что произошло дальше?

— В один из таких дней, когда к нему приезжали сенаторы, он попросил меня зайти к нему. Я пришла, у него в кабинете я увидела двух сенаторов, но они сразу ушли, — Фауста замолчала и стала всхлипывать.

— Что было дальше, говори! — жёстко произнёс Константин.

— Он сказал мне, что очень скоро станет августом! Что ты сам отдашь ему свой пурпур, потому что ты уже слишком стар, чтобы быть императором! — тихо произнесла Фауста, глядя в глаза мужу.

Константин резко встал. Его руки сжались в кулаки, на лице заиграли желваки. Он прохаживался по кабинету, затем остановившись напротив Фаусты спросил:

— Это всё?

— Нет, он предложил мне стать его императрицей!

— Зачем, у него есть жена!

— Я тоже напомнила ему об этом, но Крисп сказал, что с моей помощью он получит поддержку патрициев и сенаторов! — сделав небольшую паузу Фауста глядя в глаза мужу громко произнесла, — Константин, твой сын попытался овладеть мной прямо там, в кабинете, но я вырвалась и убежала!

Фауста увидела, как на лице Константина выступили пятна. Он плотно сжал губы, взгляд его стал колючим и пронизывающим. Так продолжалось несколько мгновений, затем император отошёл к своему столу, сев за него он взял дощечку со стилусом и спросил:

— Как звали тех сенаторов?

Фауста назвала сенаторов и в свою очередь спросила:

— Что теперь будет, Константин?

— Ты можешь идти, мне надо во всём разобраться!