Дойна Галич-Барр - Колокола и ветер

Вы согласны, что погода может предсказывать, быть связана с событиями, нашими мыслями и чувствами? Все было не случайно. Мать Иеремия объяснила: буря – это попытка душ освободить тела. Она перекрестилась. Теперь их души будут сорок дней скитаться вместе, одни. Мы долго молились в ту ночь, в тишине. В первое посещение монастыря я чувствовала: их души рядом со мной, где бы я ни была. Когда я смотрела на кладбище ночью, мне казалось, что оно полно злых духов. До меня доносились странные звуки, свист, словно кто-то кого-то звал. Ночью я ходила по келье и молилась, пытаясь совладать со страхом и отогнать видения. И приободрилась, убедив себя, что это голоса пустынных ветров и в этом монастыре, под защитой матери Иеремии, мне нечего бояться. Она понимала меня и часто среди ночи звонила в колокола, призывая меня на молитву.

Колокола уменьшали страх. Боже, как она все понимала. Давала мне краткие разумные советы, читала Псалтырь. Утешала меня молитвами и Христовым словом, своей мудростью и добротой. Испуганный ребенок во мне постепенно приходил в себя.

Я ощущала себя беззащитным созданием, видела в ней святую мать. Стискивала ее руки, ища ответа и душевного покоя. Она выглядела мудрой и могущественной, как будто знала все ответы на земные несчастья, хотя была худощава и мала ростом, а говорила тихим голосом, почти шепотом. В моем сердце все звучат ее слова о том, что любовь – единственная истина и сила во вселенной. Небесная энергия целительна, ибо дана от Бога. А Бог – это непрестанная любовь и надежда. Мы, грешники, должны прощать, дабы и нам было прощено. Опять-таки единственно во имя любви.

Она не верила, что духи возвращаются к нам в новом телесном обличье. Верила в чудеса святых, считая, что это рука Божья, протянутая истинно святым, верующим, которых избирает Господь.

– Надо прощать, – повторяла мать Иеремия, стремясь и меня уверить в том, что это единственный путь истины и успокоения. – Молись чаще, пока не почувствуешь, что простила. Но и после этого молись, чтобы обрести душевное равновесие.

Я не знала, что вы любите музыку Малера. Уже несколько дней мы слушаем его технически совершенные симфонии: первую, шестую и восьмую. Его музыка затрагивает нечто живущее в подсознании. Может быть, потому, что в ней сплошные переходы от экстаза к отчаянию. Мы чувствуем ее мистичность. Мощная жизненная мелодия выражает многообразие кризисных душевных состояний – испытаний для веры. Композитор размышляет о судьбе и чувстве униженности, о противоречиях веры и сомнения, о смерти и примирении с неизбежным концом.

В восьмой симфонии – величественной и грандиозной – мы слышим экстатическое духовное преображение, веру и прославление Всевышнего. Жизнь предстает как борьба, бурлят водовороты страдания, сквозь веру проступает смерть. В симфониях Малера особым образом сплетены послания Моисея и Христа. Жизненная мелодия сильна, он любит природу, размышляет о судьбе, о вере и таинстве смерти. Через музыку он ищет сокровенную, сверхчувственную метафизическую истину и идеал в сверхъестественной тайне Абсолюта. Вполне сознавая, что им создано музыкальное чудо (для восьмой симфонии требуется около тысячи исполнителей), Густав Малер ставит свое великое произведение в ряд между Абсолютом («Приди, души создатель…») и «Фаустом» Гете (заключительный фрагмент).

Он неутомимо сочиняет, а жизнь проходит мимо. Кроме девяти симфоний он оставил циклы песен с клавиром и оркестровкой. Знаете ли вы, что он страдал маниакальной депрессией? Избегал женщин, сексуальные отношения не признавал любовью. От музыканта требовал совершенства. Частая его реакция – ожесточение и гнев, что выражено в незавершенной десятой симфонии. Музыка была его дыханием, и хорошо, что его жизнь угасла прежде, чем началась «музыка» Первой мировой войны.

Как музыка действует на нас, так и природа реагирует на наши жизненные перипетии. Буря была доказательством этого. Душа, как и мои мысли, успокоилась в поиске силы и прощения.

Во всех религиях существует тот же или сходный духовный рассказ о наших земных делах и прощении. Ислам говорит: прости человеку семьдесят раз на дню. А христианство: «Если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный… Господи, сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня? До семи ли раз? Иисус говорит ему: не говорю тебе: “до семи”, но до семижды семидесяти раз».

Иудаизм учит: лучшее, что может сделать человек, – простить зло, что ему причинили. Буддисты верят, что ненависть никогда не уменьшается ненавистью – уменьшается только любовью. Это вечный закон, которому человек должен следовать. Не знаю, достигла ли я этого состояния или меня все еще гнетет разочарование, тайна и обман. Я была уверена, что ревность и гнев меня покинули, но сегодня я в этом не убеждена.

Выражение вашего лица стало спокойней. Я вижу вашу мягкую улыбку, она успокаивает и меня: вы подтверждаете, что не верите в реинкарнацию, в посмертное преображение душ на земле.

Не знаю, интересует ли вас вообще эта тема, побуждает ли к размышлениям. Малер помогает уточнить критерии; я могу точно сказать, что и ваша музыка повествует о борьбе жизни и смерти, о душе, блуждающей в хаосе, который преследует нас, когда в нас нет молитвы, о глазах, обращенных к небу в мольбе о милости и указании пути. Это поэзия религии, оригинальная, без имитации. Может, она вносит новое течение в мир музыки? Может, наложит свою печать на развитие музыки? Сочиняйте, не тратьте времени – не слушайте рассказы о моих злоключениях, это вас только утомит.

Вы качаете головой, машете рукой – значит, отрицаете мои слова.

– Пойду, отнесу еду в монастырь. Я вижу, вам понравилась моя лазанья, хоть кому-то я сделала сегодня что-то приятное!

Поднимаясь к монастырю, я слышала, как рождается ваша новая композиция. Улыбаясь, я поспешила в гору – к монахиням. В отличие от прежних, эта мелодия была чувственна, полна страсти, как плач скрипки или виолончели. Она напоминала балладу.

Интересны причины такой перемены, но я сдержу свое любопытство до завтра, когда внимательно прочту ноты. Последнее время я старалась приглушить свои и чужие эмоции, чтоб не столкнуться с неожиданностью.

Неужели я так сильно ранена?

Мне хотелось как можно скорей добраться до монастыря, шаги мои становились все быстрее. Завтра буду думать обо всем: настанет новый день, заново проснутся и солнце, и мысли.

Надо скорей завершить образ святого Георгия. Похоже, что снег пойдет раньше, чем всегда, предсказывают морозную зиму.

Маленькая часовня должна быть готова до начала метелей, чтобы монахиням не пришлось пробираться в монастырскую церковь под сильным северо-восточным ветром по глубокому снегу, который в этих краях частый гость. Часовня примыкает к помещениям, где они спят, едят и принимают на ночлег паломников и больных.