Вдребезги

Замки он по совету полицейского комиссара сменил, но особенно на эту меру не надеялся. Если его враг сумел сделать ключ от предыдущего замка, ничто не помешает ему раздобыть новый. Не мог же Беркант безвылазно сидеть дома и караулить, не начнет ли кто-нибудь отираться у его двери.

Адвокат оказалась рыхлой дебелой женщиной без возраста. Берканту она сразу не понравилась – именно подобного рода матроны и являлись самыми преданными его поклонницами, именно они и слали ему всякие дурацкие признания в «Инстаграме». Рядом с ней за рабочим столом восседал частный детектив.

Оба они внимательно выслушали Берканта и в отличие от полицейских не стали иронизировать или подозревать его в сумасшествии. Напротив, хладнокровно покивав на все озвученные Беркантом факты, детектив ответил, что обязательно найдет человека, который его преследует, только ему, конечно, придется оплатить расходы, которые составят – ну, по предварительным прикидкам тысяч пять-шесть евро.

Адвокатша же со своей стороны предложила обзвонить всех его чересчур активных поклонниц и дам, с которыми у него когда-либо были связи, и сообщить им, что на них заведено дело в прокуратуре. Сколь бы мало Беркант ни разбирался в судебных делах, такое предложение его совсем не впечатлило. Что, если психопат именно этого и добивался – хотел втянуть его в бесконечные бессмысленные тяжбы? Нет уж, идти у него на поводу он не собирался.

К тому же и денег, которые требовала с него эта парочка, у него не было. Мыслимое ли дело, за каждый подготовленный для подачи в прокуратуру файл они хотели содрать с него по пятьсот евро! Да где он их достанет? К тому же неясно было, действительно ли ему здесь поверили или были готовы согласиться на что угодно, лишь бы обнадеженные клиенты выкладывал денежки.

Помощи ждать неоткуда. Это Беркант понял очень отчетливо, выходя из офиса адвокатши. Полиция ему не верит, на частное расследование денег у него нет, да и не понятно, будет ли от него польза. Близких друзей у него нет, знакомые же, кажется, принимают его рассказ за параноидальный бред и попросту перестают отвечать на звонки. Этот урод может в любую секунду просто подойти к нему на улице и пырнуть ножом. Или застрелить из окна больницы напротив. И никто, никто его не остановит.

Уже в автобусе, по дороге на репетицию в театр (в такси он теперь садиться не решался, кто знает, не окажется ли за рулем тот самый ненавистник), он открыл в телефоне почтовое приложение, и, конечно же, обнаружил там очередное послание от своего преследователя.

«Неужели ты, трусливый наркоман, думаешь, что тебя в самом деле кто-то спасет? Полиция? Друзья? Интерпол? Будь же честен с самим собой и признай, никто тебе не поможет.

Ты так и не ответил мне, какой конец предпочел бы. И это очень расстраивает меня, ведь мне бы так хотелось тебе угодить.

А впрочем, мы оба знаем, какую смерть ты ждешь. Не волнуйся, бриллиантовый мой, я подготовлю для тебя этот изысканный десерт и преподнесу со всеми почестями, которых ты заслуживаешь. Скоро. Уже скоро. Так и чувствую, как ты замираешь в предвкушении».

Буквы запрыгали перед глазами. Поплыл в накатившем душном мареве высветившийся в углу страницы рекламный ролик с горными видами. Беркант глухо застонал, сидевший напротив пассажир изумленно покосился на него, но Берканту было все равно. Он уронил лицо в ладони и принялся мерно раскачиваться из стороны в сторону. Казалось, этот безумец проник не только в его дом, в его телефон и компьютер, но и в самую его голову. Читал его мысли и бил точно в цель.

Так нельзя. Он должен собраться. Обязан. Он же не может просто сломаться из-за какого-то сумасшедшего… Но что делать? Что? Как остановить это?

С такими мыслями Беркант и влетел в театр, где шли репетиции «Ричарда Третьего», столкнулся в фойе с поджидавшим его Оздемиром и вздрогнул всем телом. Не потому, что ждал от Шахина каких-то дурных вестей, но потому, что в последние дни дергался от любого неожиданного столкновения.

– Что с тобой, брат? На тебе лица нет, – всплеснул руками тот.

Беркант и сам прекрасно понимал, как выглядит сейчас. Затравленный, издерганный, с покрывшей подбородок неровной клочковатой щетиной (в последние дни он боялся прикасаться к бритве), с всклокоченными волосами, лихорадочно блестящими запавшими глазами. Наверное, со стороны казалось, что он подсел на тяжелые наркотики или поехал крышей. Но сейчас это было не важно, у него просто не хватало сил еще и на то, чтобы заботиться о собственной внешности.

– Все в норме, я здоров, – коротко буркнул он. – Во сколько начинаем? Через полчаса?

– Постой, постой, – перехватил его за локоть Оздемир. – Тут возникли кое-какие осложнения.

– Что? – быстро спросил Беркант, хотя по смущенному лицу Шахина уже догадался, в чем дело.

Сердце, колотившееся, как у зайца, замедлило бег и ухнуло куда-то в живот. Его отстранили… Конечно же, его отстранили. Можно было догадаться, что именно по этой его работе неведомый враг нанесет свой последний удар. Он ведь отлично его знает – бог весть откуда. Он понимает, после чего Беркант уже не сможет подняться. Роль, о которой он мечтал всю жизнь, постановка, которая могла бы обратить время вспять, вернуть ему признание, имя, принести новые работы. Все погибло, все…

– Видишь ли, как я уже говорил, наш проект будет представлять Турцию на международном театральном фестивале, – объяснял тем временем Шахин. – Дело курирует лично министр культуры. Он очень заботится о том, чтобы все было безупречно, чтобы никто не смог подкопаться и бросить тень на нашу страну. Я не знаю, где ты перешел ему дорогу, но… Возможно, против тебя сыграл этот недавний скандал. Я, конечно, не верю слухам, но тут, к сожалению, не мне решать…

Беркант сжал переносицу пальцами и вдруг почувствовал, что его душит смех. Он вцепился руками в собственную шею, заталкивая его обратно, но смех рвался наружу, щекотал во рту, прыгал на губах. И в конце концов, не в силах больше бороться с ним, Беркант, сложившись едва не вдвое и обхватив себя руками, принялся хохотать, сотрясаясь всем телом.

– Что ты? Что?… – охнул Шахин и попытался взять его за плечо, но Беркант скинул его руку. – Брат, клянусь, я боролся за тебя, как мог. Я же знаю твой потенциал, я понимаю, что без тебя постановка никогда не получится такой глубокой. Я специально под тебя ее и задумывал. Но что я могу против министра?

– А может… – давясь хохотом, начал Беркант. – Может, это ты и есть? Мой неведомый корреспондент, а? Ты, Шахин? Признавайся! С ума сошел от зависти? Решил меня уничтожить? Растоптать, размазать? Я ведь доберусь до тебя, я тебя посажу, так и знай.

– Что ты несешь? – отшатнулся Оздемир.