Елена Донина - Бус

Глеб иногда говорил, что завидует мне.

— Хорошо, тебе, кастратик — живёшь и не мучаешься.

Но я так и не понял, почему он мучился — дети есть, он свободен и кто такой кастратик? Пока я был в центре, мне нравилась Герда. Такая же, как я, лабрадор. Красивая, умная, весёлая. Но мы просто дружили, у нас так принято. И ещё мне немного нравилась Венера.

А мои мужики, по окончании культурной программы, обессилив от алкоголя и смеха, засыпали на местах.

Утром Глеб обращался ко мне.

— Бусик….

Это означало, что надо принести бутылочку воды — в кухне на подоконнике их всегда было несколько. Я приносил, и Глеб за один-два подхода опустошал её до дна, и, как правило, с искренним удивлением обнаруживал, что Вова ночью перекочевал в спальню, в то время как Глеб, спал на диване. Глеб не злился, а спокойно говорил.

— Чувствуйте себя как дома….

Но это было ещё впереди, а пока в дверь позвонили.

— Глебчинский, я открою, — уверил поддатый Вова и направился в прихожую, я поплёлся следом. Привычка.

Это был Дима.

— Добрый вечер…! — немного стушевавшись, но скорее, удивившись, начал Дима, как всегда элегантный и напористый. — Глеб дома?

— Я за него, — прикололся Вова.

— Его нет? — не понял шутки Дима, смотря серьёзно и по-бычьи неотступно.

— Как Вас представить, молодой человек?

— Сосед.

— А, сосед! Проходи, — и Вова добавил смачное словечко, по его мнению, выражающее радость и гостеприимство.

— Вечер добрый, я хотел с Вами поговорить, но видимо, немного не вовремя, — Дима быстро оценил ситуацию на журнальном столике.

— О! Дмитрий Иванович…! — узнал Глеб его голос, и как мне показалось, узнал мгновенно, хотя сначала изображал обратное. И, опять-таки, как мне показалось, даже немного испуганно, но это лишь от его внезапного появления, изобразил глупую и слегка издевающуюся физиономию.

— Нет, Дмитрий Георгиевич. Иванов.

— Простите, Дмитрий Георгиевич Иванов, когда я немного выпимши и когда мне немного пофиг, я немного путаю слова, пароли….

— Пароли, пароли, пароли…, — пропел Вова на слабом французском, стоя напротив Глеба широко расставив ноги и крепко по-армейски скрестив руки на груди.

— Я имел в виду, другие пароли. Коды, шифры, понимаешь? — Глеб продолжал диалог с Вовой, якобы забыв о госте.

— Короче, так, — резко обратил на себя внимание Дима, слегка повысив голос, и многозначительно посмотрел на Вову, который тут же сообразил, что ему можно и не присутствовать при этом разговоре. Однако, уши оставив здесь.

— Короче так, Глеб, — повторил Дима, особый акцент, сделав на имени, и сел в Вовино кресло. — Держись подальше от моей семьи. Понял? Узнаю, что трёшься возле Вики — пришибу. Они здесь временно, понял, пока Женька не успокоится. Это собственно он так захотел. Короче, ты понял.

— Понял, — неприлично спокойно ответил Глеб.

Дима кивнул, и поспешил в прихожую, деловито засунув руки в карманы.

Только хлопнула входная дверь, как с кухни высунулась лысая голова.

— Вика? — весело поинтересовался Вова и, вынув из пачки сигарету, закурил и приготовился слушать.

— Его жена, — равнодушно пояснил Глеб, и снова взял гитару, закинув ногу на ногу.

— И твоя…, — круглые Вовины глаза возбуждённо сверкнули.

— Мать Жени, а Женя это мальчик, который вместе с Бусом в колодец упал.

— А…, понятно, — на мгновение взгрустнул Вова. — Так у тебя, что с ней?

— Общая лестничная клетка.

— Очень интимно!

Снова раздался звонок в дверь.

Глеб недовольно вздохнул, а Вова почти подпрыгнул и понёсся в прихожую.

— Это она, да? — Вова предвкушал развязку, только что придуманной им дешёвой любовной истории.

Я был уверен, что это не Вика, поэтому остался сидеть на полу, всё там же, возле балкона, и когда Вова отошёл, скосил глаза на Глеба, который заговорчески мне подмигнул.

Пришёл Женька. Несмотря ни на что, я не злюсь на него. Он хороший мальчик, беззлобный.

— Глебчинский, тут к тебе подрастающее поколение, — Вова не скрывал своего разочарования. — Проходи, не стесняйся, возьми на кухне рюмашку.

— Вова! Привет, боец! — Глеб как всегда первым протянул руку, Женька радостно её схватил.

— Привет, Глеб!

— Малец, возьми стакашку….

— Вова!

— Я ему сочка накапаю, — немного обиделся Вова на недоверие друга, тряся двумя руками пачку томатного сока. — Тащи!

— Ага! — Женька стремительно рванул с места.

Но тут произошло неожиданное. В кухне на стойке Женька увидел что-то плоское, накрытое тряпкой, и, будучи не только любопытным, но и внимательным ребёнок, понимающим, что это что-то новое. Скорее всего, он подумал, что это коробка от какой-нибудь аппаратуры. Бедный Женька….

— Что случилось?! — Глеб не понимал и растеряно смотрел на Вову и на меня.

— Не знаю, старик! — Вова мгновенно протрезвел на нано промилле. — Чухнул, как сумасшедший!

— Женя! — вскочил Глеб, думая, что может он ещё не выбежал из квартиры, потому что входная дверь не хлопнула. — Пойдём, поговорим, — Глеб был серьёзно настроен, докопаться до правды.

— Хватайся, друже! — и Вова закинул его руку себе на плечо.

Я, естественно, поплёлся следом. Привычка.

Вика выглядела счастливой, но только в тот момент, когда открыла дверь, и на мгновенье, улыбнувшись, тут же нахмурила брови над слегка заострившемся в последнее время носом.

— Виктория Батьковна, мы к Вам с чистым сердцем….

— С чистейшим! — перебил Вова и по-мушкетёрски откланялся одной головой. — Владимир.

— Вика, — улыбнувшись, профессионально обворожительно, окончательно добила она нового знакомого.

И наш Владимир казался таким счастливым, словно увидел цветущий папоротник.

— А где Женя? — первой спросила Вика, хотя это намеревался сделать слабо сердитый Глеб, вопросительно посматривающий на Вову.

— А… он разве не дома? — переглянулись наши.

— Он к Вам пошёл, — Вика буравила глазами Глеба. — Он не приходил? — и её, какие-то секунды назад, красиво улыбавшиеся губы, стянули лицо, и казалось, немного вздрагивали.

— Приходил. Но быстро ушёл.

Вова подтвердил слова Глеба уверенным киванием и слабым поддакиванием.

Вика резко развернулась и побежала в комнату, Вова и Глеб, переступив порог, остановились от её истерично-визгливого голоса.

— Женя! Женя!

Вика со скоростью диснеевского персонажа облетела комнаты, зацепляя дверные косяки, вещи и газеты, которые пошелестев, падали на пол. Я и не знал, что у них так много газет.

— Его нет…, — Вика вернулась в прихожую согреваемая растерянной надеждой, и ошибочно ожидая добрых вестей, но вдруг сообразила по нетрезвым лицам, что они знают причину отсутствия её сына.

Глеб изложил свою единственную версию, и Вика, с какой-то особой ненавистью посмотрев на Вову, снова посмотрела на Глеба, словно не понимала, как он может дружить с таким идиотом. И в этой неприятной, а для кого-то мучительной тишине, вдруг хлопнула подъездная дверь. Мужики обернулись, а Вика, проскользнув между ними, выпорхнула на лестничную клетку и, перевесившись через перила, вдруг сразу как-то облегчённо опала. И Женьку встретила уже не несчастная и встревоженная мама, а обиженная и напрасно побеспокоенная мать.