Карлос Сафон - Лабиринт призраков

– Вы не обязаны оправдываться передо мной, Варгас. Что сделано, то сделано. А где Фернандито? Он еще не вернулся?

– Я думал, он с вами.

– Вы чего-то недоговариваете, Варгас?

– Санчис…

– Продолжайте.

– Умер. Остановилось сердце, пока его перевозили из полицейского участка в больницу. Так написано в сводке.

– Мерзавцы… – прошептала Алисия.

Варгас тяжело опустился на диван рядом с ней. Они молча переглянулись. Алисия вновь наполнила свой бокал и протянула Варгасу. Тот залпом осушил его.

– Когда вы должны вернуться в Мадрид? – спросила она.

– Мне дали пять дней отпуска. И премию в пять тысяч песет.

– Поздравляю. Может, хотите их прогулять вместе, съездив на экскурсию в Монтсеррат? Кто не прикасался к Черной Мадонне, тот не знает, что потерял.

Варгас печально улыбнулся:

– Вы не поверите. Мне будет вас не хватать, Алисия.

– Конечно, поверю. Но не стройте иллюзий, поскольку я скучать не стану.

Варгас усмехнулся:

– А вы? Где вы были?

– В гостях у Семпере.

– То есть?

– Ужин по случаю дня рождения. Долго рассказывать.

Он посмотрел на нее с пониманием, будто последняя фраза объясняла все на свете. Алисия указала на дневник Исабеллы:

– Вы успели прочитать, пока меня ждали?

Варгас кивнул.

– Умирая, Исабелла Хисперт знала, что ублюдок Вальс отравил ее, – произнесла она.

Он поднял руки к лицу и пригладил волосы. Казалось, каждый прожитый им год давит на душу тяжким грузом.

– Я устал, – тихо признался он. – Я так устал от дерьма вокруг.

– Почему же вы не возвращаетесь домой? – удивилась Алисия. – Доставьте им удовольствие. Выходите на пенсию и отправляйтесь в свой загородный домик в Толедо читать Лопе де Вегу. Разве не об этом вы мечтали?

– И поступать, как вы? Жить литературой?

– Полстраны живет в сказках. Еще двое погоды не сделают.

– Как вы нашли Семпере? – поинтересовался Варгас.

– Хорошие люди.

– О да. И для вас непривычно, верно?

– Нет.

– Со мной раньше тоже такое случалось. Ничего, это проходит. Что вы намереваетесь сделать с дневником Исабеллы? Передадите его родственникам?

– Не знаю, – призналась Алисия. – А как поступили бы вы?

– Я уничтожил бы его. Правда никому не принесет радости. И навлечет опасность.

Она кивнула:

– Если только…

– Хорошо подумайте, прежде чем откроете рот, Алисия.

– Я уже подумала.

– Мне казалось, что мы с вами сможем все бросить и быть счастливыми, – заметил он.

– Мы с вами никогда не будем счастливы, Варгас.

– Женщина, когда вы так говорите, возразить нечего.

– У вас нет причин помогать мне. Это моя проблема.

Он улыбнулся:

– Моя проблема – это вы, Алисия. Или мое спасение, хотя подобная мысль вызовет у вас смех.

– В жизни никого не спасала.

– Никогда не поздно начать.

Варгас встал, поднял со стола пальто и подал его Алисии.

– Итак, что скажете? Что вам больше нравится, поставить жизнь на карту или прожить годы и убедиться, что у вас нет таланта писателя, или, в моем случае, что Лопе нужно смотреть на сцене?

Алисия надела пальто.

– Откуда хотите начать? – спросил он.

– От входа в лабиринт…

Даниэль, дрожавший от холода в глубине подворотни, вдруг обратил внимание, что Фермин, от природы костлявый, сухой и жилистый, как провяленный постный окорок, явно чувствовал себя превосходно и развлекался, напевая зажигательный мотивчик, одновременно двигая в такт бедрами на манер туземного танца.

– Не понимаю, как вы не обледенели? Холод до костей пробирает.

Фермин расстегнул две пуговицы и продемонстрировал подкладку из газет под одеждой.

– Прикладная наука, – объявил он. – И на десерт – избранные воспоминания о мулаточке, с которой я встречался в Гаване в молодые годы. И то и другое согревает не хуже Гольфстрима.

– Господи боже…

Даниэль уже собирался совершить вылазку к «Гран-кафе», чтобы заказать большую чашку кофе с молоком и с доброй порцией коньяка, когда дверь подъезда Алисии издала скрежет и молодая женщина появилась в сопровождении крепкого мускулистого мужчины с военной выправкой.

– Охотились за птичкой, словили Тарзана, – заметил Фермин.

– Хватит ее обзывать. Ее имя Алисия.

– Интересно, мы когда-нибудь преодолеем издержки подросткового возраста, вы как-никак уже глава семьи. Идемте скорее.

– А что делать с тем типом?

– Топтуном? Не волнуйтесь. Я как раз разрабатываю гениальный план…

Алисия и здоровяк, без сомнения принадлежавший к когорте служителей правопорядка, свернули на улицу Фернандо и двинулись в сторону Рамбла. Фермин с Даниэлем, в точном соответствии с гениальным планом, чинно промаршировали мимо шпика, забившегося на углу в глубокую тень, не подавая виду, что они его заметили. В этот поздний час народу на улице было больше обычного благодаря контингенту британских моряков, жаждущих произвести культурный обмен, а также горсточке кутил из высших сфер, спустившихся с небес в чрево города в поисках образцов местной флоры, чтобы с их помощью утолить тайные альковные желания. Прячась за широкими плащами прохожих, Фермин с Даниэлем добрались до арок, окружавших Королевскую площадь.

– Смотрите, Даниэль, тут мы с вами познакомились. Помните? И по-прежнему пахнет мочой, хотя прошло столько лет. Вот вам вечная Барселона, над которой не властно время…

– Не впадайте в романтический экстаз.

Алисия и полицейский шли по площади, направляясь к Рамбла.

– Они собираются взять такси, – сделал вывод Фермин. – Пора избавиться от багажа.

Они обернулись и заметили шпика, маячившего между арок.

– Что вы предлагаете? – полюбопытствовал Даниэль.

– Вы могли бы пойти ему навстречу и поддать коленом в нежные части. Он хлипкий и наверняка отстанет.

– Есть другой план?

Фермин раздраженно втянул воздух. В это мгновение он заметил патрульного жандарма, неторопливо совершавшего обход площади и между делом косившегося на глубокое декольте двух шлюх, болтавшихся у дверей пансиона «Амбос-мундос».

– Постарайтесь не потерять из виду свою зазнобу с верзилой, – напутствовал Фермин.

– А вы что намерены делать?

– Смотрите и учитесь мастерству.

Фермин метнулся наперерез жандарму и церемонно отдал ему честь на военный манер.

– Командир, – обратился он к жандарму, – я вынужден с прискорбием сообщить о преступлении против благопристойности и приличий.

– О каком преступлении?

– Видите, ваше превосходительство, худосочного развратника, который демонстративно кутается в пальто, раздобытое на распродаже в Сепу? Того, кто прикидывается кротким ягненком и делает вид, будто он ни при чем.

– Вон того мальца?

– Никакой он не малец. Стыдно говорить, но он разгуливает нагишом под пальто, показывает стоящую торчком свистульку женщинам и говорит им такие скабрезности, которые я не осмелился бы повторить даже в компании проституток.