Фиона Вуд - Облако желаний

Зазвенел звонок, сообщающий о конце перерыва на ланч.

– После последнего урока встречаемся в общей комнате, – прошептал Билли на ухо Ван Ыок, и она даже вздрогнула от удовольствия.

Урок алгебры, казалось, продолжался целую неделю. Ван Ыок заскочила в женский туалет, смежный с блоком шкафчиков, быстро посмотрелась в зеркало, а потом отправилась в общую комнату. Она пришла за несколько секунд до Билли и с облегчением выдохнула, увидев нескольких задержавшихся учеников, которые собирали оставленные здесь ранее вещи или убивали время, ожидая, когда за ними приедут.

Билли вошел и разогнал их.

– Все, ребята, спасибо, что пришли, увидимся завтра – шоу закончилось, комната занята.

Ван Ыок ошарашенно наблюдала за происходящим. Никто не возражал и не обижался; они подчинились альфе, который делал то, что умел лучше всего: добивался желаемого. Руководил.

Она узнала тетрадку Майкла, застрявшую между двумя подушками на обитом вельветом диване, и подняла ее. Он был очень рассеянным и постоянно забывал везде свои вещи.

Когда все ушли, она ждала, вдруг Билли повернется к ней и обнимает и все будет как в кино – фокус размыт, оркестр играет нарастающую мелодию.

Но на уме у него было кое-что другое.

– Фотоаппарат с тобой?

Он всегда был у нее с собой, и это было одной из причин, почему ее рюкзак все время такой тяжелый. Пока Ван Ыок вытаскивала камеру, Билли показывал ей фотографии на своем мобильном телефоне.

Это были экраны видеонаблюдения в офисе охранников. Их было всего четыре, и на них попеременно возникали изображения с разных камер, расположенных в разных частях школы. Два экрана для внутреннего наблюдения, два экрана для наружного.

– Мы с тобой снимем эту комнату вот с того угла, – он показал ей фотографию с общей комнатой на одном из мониторов, – потом распечатаем и повесим вот сюда, перед камерой.

– Как будто в общей комнате никого нет?

– Да, хватит им уже следить за нами, вернем себе свободу.

Ван Ыок не смогла удержаться от улыбки.

– Я не могу. Если нас поймают, то у меня будут большие проблемы. Ученики на стипендии всегда должны демонстрировать образцовое поведение .

– Я возьму всю вину на себя.

И вот тут Билли поцеловал ее. Прямо сейчас, когда она была совершенно не готова к этому и уязвима, он наклонился и нежно поцеловал ее, и это было как вопрос, который она уже долгое время хотела услышать. Ван Ыок приоткрыла для него свои губы, коснулась рукой его щеки и подумала, как теперь переживет хотя бы день без поцелуя Билли.

Он оторвался от нее, все еще держа ее за руки выше локтей, сделал глубокий вдох и судорожно выдохнул. А потом наклонился и прижался лбом к ее лбу.

– Вау. Вообще-то я не собирался делать это до субботнего вечера, – признался Билли.

– У тебя был план поцелуев? – задыхаясь, спросила Ван Ыок, удивленная тем, что все еще могла говорить, хотя ее мир только что перевернулся.

– Конечно. Это единственная причина, по которой я попросил родителей разрешить мне пригласить народ в субботу.

– Я все еще не уверена, что смогу прийти… – сказала Ван Ыок, проваливаясь в пропасть между тем, что считают приемлемым поведением его родители, а что – ее.

Она уже заранее ощущала себя усталой и разбитой, предчувствуя поиски изощренных аргументов и полуправды, которые ей, возможно, придется применить, чтобы уговорами или обманом получить у родителей разрешение хотя бы раз сходить на вечеринку.

– Шансы, что я приду, минимальные. А вот с этим я точно могу тебе помочь.

Судя по фотографии на телефоне Билли, было очевидно, что снимать нужно с угла обзора камеры наблюдения с большой глубиной резкости, резким фокусом и тональной четкостью. Все просто.

Билли принес из кладовки уборщиков высокую лестницу.

Она установила для него камеру. Он взобрался на лестницу, сфотографировал комнату, постаравшись, чтобы на снимок не попали их сумки, затем слез и показал фотографии Ван Ыок. Еще несколько попыток, и у него получилось снять с нужного ракурса и с нужным фокусом.

– Если никто не смотрел на экран, пока ты делал снимок, значит, все получилось. Я пришлю его тебе сегодня вечером. – Ван Ыок убрала в рюкзак камеру, потом тетрадь Майкла, повесила рюкзак на плечо и сказала: – По-моему, ты опаздываешь на тренировку.

– Вот дерьмо!

Билли сложил лестницу и направился с ней к выходу, поцеловав кончики пальцев Ван Ыок, когда проходил мимо.

В комнату залетел Майкл и нахмурился, когда чуть не врезался в дверях в Билли. Увидев Ван Ыок, он нахмурился еще сильнее. Она могла поклясться, что он знал о поцелуе и о том, что они собрались нарушить правила.

– Не это потерял? – доставая из рюкзака тетрадь, спросила Ван Ыок.

– Спасибо.

Но его секундное облегчение из-за возвращенной тетради все равно не помешало сказать то, что он собирался.

– Это не мое дело – то, что я сейчас скажу, – но я так хочу.

– Ты хочешь знать, что происходит между мной и Билли?

– Он действительно подходит под общее мнение о мужской красоте, и он, несомненно, один из самых популярных парней нашего класса…

– Но…

Майкл посмотрел на нее – от доброты и искренности, с которыми он говорил, хотя они даже не были близкими друзьями, у нее на глазах навернулись слезы.

– Ты знаешь это «но»: он эгоцентричный идиот. И я сомневаюсь, что такую девушку, как ты, ждет хеппи-энд.

– Такую, как я, – какую?

– Умную. Не из его мира. Совершенно не поверхностную в отличие от тех, с кем он предпочитает общаться. – Майкл виновато улыбнулся. – Прости за это клише, но мне меньше всего на свете хочется, чтобы кто-то ранил твои чувства.

Вот здесь Джейн могла смело выступить в защиту Билли, указав, что, пока весь мир думает о нем одно, она видит и другие стороны его характера. Но Ван Ыок просто сказала:

– Спасибо.

Ван Ыок на мгновение остановилась на мосту через Ярру, как всегда делала по дороге домой, и посмотрела в воду, думая о совете Майкла. Он был прав. Конечно, он прав. Но и она тоже была права, веря, что в Билли было куда больше, чем видело в нем его окружение. И дело не только в том, что он был милым со своей сестрой.

Она не рассказала Майклу о подслушанном разговоре или о том, что видела в «Маунт Фэрвезер», как Билли с упоением читал одну из ее любимых книг, «Обед в ресторане “Тоска по дому”» Энн Тайлер. Это были бы странные признания – наблюдать с незаметного расстояния за парнем, который понятия не имеет о твоем существовании.

Если бы она доверилась Майклу, то сейчас могла бы еще добавить, что раздутая бравада сосуществует с уязвимостью, что быть смешным не значит быть счастливым и что сила не исключает нежности.